Анна Федорец - Савва Морозов

Не исключено также, что Морозов имел дело и с другим органом либеральной оппозиции — «Союзом освобождения». Зинаида Григорьевна Морозова вспоминала одно из собраний либерально настроенных политических деятелей, которое она посетила вместе с мужем. Оно состоялось незадолго до II земского съезда (22–26 апреля 1905 года) [575] О датировке см.: Морозова Т. /7., Поткина И. В. Указ. соч. С. 187–188. и, во всяком случае, до 17 апреля, когда Морозовы выехали из России: «Собрание было в доме Долгорукова и был цвет Москвы, мы были с Саввой Тимофеевичем], был апрель или май и когда мы вышли оттуда, было чудесное, раннее утро». [576] ГЦТМ им. А. А. Бахрушина. Ф. 216. Д. 515. Л. 12. Очевидно, Зинаида Григорьевна говорит об одном из основателей «Союза освобождения», князе Павле Дмитриевиче Долгорукове, так как это имя фигурирует в предыдущей части ее воспоминаний. [577] Не исключено также, что речь идет о брате Павла Дмитриевича, Петре Дмитриевиче Долгорукове, лидере Союза земцев-конституционалистов. «Союз освобождения» — политическое объединение буржуазной интеллигенции и земских либералов, возникшее на базе издававшегося за границей журнала «Освобождение». Союз существовал в 1904–1905 годах; учредительный съезд организации проходил 3–5 января 1904 года в Петербурге. Его участники представляли «освобожденческие» кружки, существовавшие в двадцати двух крупнейших городах России. Цель «Союза освобождения» — проведение умеренных политических преобразований — во многом совпадала с целью Союза земцев-конституционалистов. Это заложило основу для их дальнейшего объединения и организации на их основе партии кадетов.

Иными словами, в 1904 году деятельность либеральной части оппозиции заметно усилилась, и Савва Морозов принимал в этой деятельности самое активное участие. Он вновь, как и в 1890-х годах, взял на себя роль одного из лидеров русской буржуазии. А. Л. Желябужский вспоминал, что Морозов, «как председатель Промышленного комитета… часто бывал в Петербурге и имел общение с правительственными кругами», [578] Желябужский А. Л. Указ. соч. С. 459. а потому был хорошо осведомлен о принимаемых правительством мерах. В частности, вновь произошло сближение Саввы Тимофеевича с Витте. По словам Сереброва, в то время Морозову как воздух «нужна была поддержка. Он искал ее у «приличных» членов правительства — Витте был его другом; он искал ее среди интеллигенции — построил лучший в мире театр». [579] Серебров А. Указ. соч. С. 211. Искал и среди наиболее активных представителей своего сословия. Согласно исследованию И. В. Поткиной, в 1904 году С. Т. Морозов возобновил свою деятельность в качестве выборного Московского биржевого комитета. В январе этого года при комитете была учреждена временная комиссия по развитию русского хлопководства, членом которой он стал. В том же 1904 году Савва Тимофеевич принял участие в обсуждении вопроса о реформе промыслового налогообложения. Ему и еще ряду лиц был поручен созыв съезда совещательных предпринимательских организаций для выработки окончательной резолюции законопроекта. [580] Подробнее об общественной деятельности С. Т. Морозова см.: Поткина И. В. Морозовы — промышленники и общественные деятели… С. 24. Кроме того, в 1904 году Савва Тимофеевич вновь был избран гласным Московской городской думы на срок с 1905 по 1908 год. [581] Филаткина Н. А. Указ. соч. С. 43.

Второй съезд «Союза освобождения», проходивший в Петербурге 20–22 октября 1904 года, рекомендовал членам союза начать создавать профессионально-политические союзы по профессиям. Эта рекомендация была претворена в жизнь. После съезда, в конце осени 1904 года, в Москве проходили совещания крупных промышленников. На них утверждались «петиции» (записки) правительству, в которых промышленники требовали принятия конституционных свобод. С. Т. Морозов активно участвовал в составлении этих документов.

О его роли в совещаниях промышленников можно судить уже по тому факту, что само петиционное движение крупного московского купечества в обиходе именовалось «морозов-ским». Так, Д. П. Маковицкий, заносивший в свой дневник всё, что происходило в Ясной Поляне, передавал диалог Л. Н. Толстого с неким Струменским (13 января 1905 года). Последний задал писателю вопрос: «Говорят, что если бы вы, Лев Николаевич, присоединились тогда к морозовскому (московского купечества) движению, если бы вы подписали петицию и лично передали бы ее царю, то из этого могла бы быть конституция, и это могло бы прекратить войну и освободить землю». На что граф отвечал: «При конституции затеют новую войну». [582] У Толстого: 1904–1910. «Яснополянские записки» Д. П. Маковицкого. Кн. 1. 1904–1905 // Литературное наследство. Т. 90. В 4 кн. Кн. 1. М., 1979. С. 134, 492. Однако та роль, на которую претендовал Савва Тимофеевич в начавшемся движении, была гораздо более значимой. Мануфактур-советник С. Т. Морозов стремился взять на себя роль выразителя интересов купеческого сословия. По словам купца, видного книгоиздателя М. В. Сабашникова, зимой 1904/05 года «торгово-промышленные круги старались поднять и объединить вокруг себя С. Т. Морозов и братья П. П. и В. П. Рябушинские… Приглашаемые собирались вечерами за чайным столом, роскошно сервированным, поочередно то на Спиридоновке, то на Пречистенском бульваре, то на Воздвиженке. Днем, уже в более ограниченном составе, встречались в кабинете П. П. Рябушинского в его новом банке в стиле модерн на Биржевой площади». [583] Записки М. В. Сабашникова. М., 1995. С. 291.

Впрочем, поведение Морозова в новой обстановке было весьма осторожным. Вероятно, политическому чутью некоторых соратников Савва Тимофеевич не слишком доверял или, во всяком случае, не знал, чего от них можно ожидать. Морозову надо было, по всегдашней привычке, присмотреться к соратникам, прощупать их слабые стороны и найти среди них сильнейших.

М. В. Сабашников с некоторым удивлением писал: «В многолюдных вечерних собраниях обсуждение, бывало, сползало с общих политических позиций к критике, и притом часто пристрастной и несправедливой, отдельных распоряжений фабричных инспекторов, санитарного надзора или земства. Выходило, что правительство и существующие порядки иногда приходилось защищать от неосновательных нападок, могущих только дискредитировать нападающих в глазах общества. Меня удивляло, что С. Т. Морозов, кажется, готовый к весьма решительным шагам, этими настроениями своей среды не очень-то смущался, по-видимому, считая, что всякое недовольство и всякое раздражение, хотя бы и не основательное, всё же льет воду на его мельницу. Он производил впечатление человека, решившего сделать прыжок и присматривающегося к тому, как взять разбег. Из двух намечавшихся и несомненно соперничавших лидеров Савва Тимофеевич, казалось мне, больше руководствоваться будет чувством, а Павел Павлович — рассудочным расчетом». [584] Там же. Думается, рассудочного расчета хватало и у Морозова, хотя на свое чутье он вполне полагался.