Анна Федорец - Савва Морозов

«Взять разбег» Савве Тимофеевичу удалось к началу 1905 года, когда напряжение в обществе достигло высочайшего накала. Как известно, 9 января 1905 года состоялось мирное шествие петербургских рабочих под руководством священника Г. А. Гапона. Рабочие намеревались собраться на площади Зимнего дворца, чтобы представить государю петицию о своих нуждах. Петиция содержала просьбу рабочих об улучшении их материального положения, а также политические требования — созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, равного и тайного голосования, введение демократических свобод. Демонстрация была встречена ружейными залпами, было множество убитых и раненых. Этот день, вошедший в историю под названием «Кровавое воскресенье», стал началом первой русской революции 1905–1907 годов.

После этих событий, вероятно, в конце января 1905-го, Морозов встретился с председателем Комитета министров С. Ю. Витте. Краткое описание этой встречи содержится в воспоминаниях Сергея Юльевича: «Помню, когда я еще был председателем Комитета министров… в начале 1905 г. как-то вечером Морозов просит меня по телефону его принять. Я его принял, и он мне начал говорить самые крайние речи о необходимости покончить с самодержавием, об установке парламентарной системы со всеобщими прямыми и проч. выборами, о том, что так жить нельзя долее, и т. д. Когда он поуспокоился, зная его давно и будучи летами значительно старше его, я положил ему руку на плечо и сказал ему: «Желая вам добра, вот что я вам скажу — не вмешивайтесь во всю эту политическую драму, занимайтесь вашим торгово-промышленным делом, не путайтесь в революцию, передайте этот мой совет вашим коллегам по профессии…» Морозов, видимо, смутился, мой совет его отрезвил, и он меня благодарил. После этого я его не видел». [585] Витте С. Ю. Воспоминания… Т. 3. С. 167.

Правда, сегодня историки подвергают сомнению свидетельство Витте о том, что Морозов призывал покончить с самодержавием. Дело в том, что воспоминания Витте — крайне сложный источник. В попытке оправдать свои действия Сергей Юльевич нередко искажал факты, причем делал это с такой виртуозной тонкостью, что крайне трудно отделить правду от вымысла. В данном случае имеется возможность проверить слова бывшего министра. Чуть позже будет сказано об одном любопытном источнике — «Программной записке», автором которой является С. Т. Морозов. В этом документе, где Савва Тимофеевич достаточно полно излагает свои взгляды на власть и общество, об отмене самодержавия не сказано ни слова. Видимо, Сергею Юльевичу, стороннику неограниченной монархии, крайними казались любые речи о парламенте и конституции.

Да и политическая деятельность Морозова с посещением Витте не завершилась. Ставшие ответом на Кровавое воскресенье стачки и демонстрации протеста под лозунгом «Долой самодержавие!», а также другие массовые акции протеста вынудили правительство пойти на уступки. Оно пообещало созвать Государственную думу, которая по имени министра внутренних дел А. Г. Булыгина получила название Булыгинской. Этим не замедлила воспользоваться наиболее активная часть московского купечества.

По словам купца, общественного деятеля П. А. Бурышкина, «когда в начале… 1905-го года на очередь стал вопрос о разработке положения о Государственной думе и была, с этой целью, создана Булыгинская комиссия, то представители московской промышленности живо на это реагировали. Во всеподданнейшем адресе Московского торгово-промышленного сословия, поданном в феврале 1905 года, говорилось: о призыве к работе в области государственной деятельности «подданных Ваших… в лице их избранников, опытом ознакомленных с насущными потребностями народной жизни. Торгово-промышленное сословие с готовностью принесет свои силы и знания служению… на пользу Отечества». 14 марта 1905 года от всех торгово-промышленных организаций А. Г. Булыгину была подана «петиция, в которой указывалось на важное место, занимаемое промышленностью в жизни государства и общества, нужды которого не могут быть выражены представителями земств и городов, и доказывалось, что к совещанию должны быть привлечены выборные представители промышленности». [586] Бурышкин П. Л. Москва купеческая: Воспоминания. М., 2002. С. 267. Иными словами, речь шла о необходимости создать постоянное объединение предпринимательских организаций. Это заявление было подписано девятью представителями купечества, в том числе его лидерами — С. Т. Морозовым и П. П. Рябушинским. Булыгин получил его из рук особой депутации в лице С. Т. Морозова, Э. Л. Нобеля и Н. С. Авдакова. Чуть ранее, 24 февраля 1905 года, IV съезд земцев-конституционалистов обратился к императору Николаю II с той же просьбой — о введении в комиссию А. Г. Булыгина представителей общественности.

Купцам и земцам удалось добиться желаемого: Булыгину было предписано привлекать народных представителей к участию в предварительном обсуждении и разработке законодательных положений. Что касается выработки самого положения о Государственной думе, то она, по словам Бурышкина, «вызвала раскол в московских промышленных кругах… На собрании выборных [Московского] Биржевого общества, 2-го июня 1905 года, значительное большинство высказалось за совещательную думу, на что меньшинство заявило протест… Мысль протестующих была простая и ясная: Дума должна быть законодательной». [587] Там же. С. 268. Савва Тимофеевич, который не дожил до этих событий, в данном вопросе выказал весьма умеренный подход. 9 февраля 1905 года Морозов составил в адрес Комитета министров «Программную записку», [588] См.: Поткина И. В. На Олимпе делового успеха: Никольская мануфактура Морозовых. 1797–1917. М., 2004. С. 351–357. которая увенчала его многолетнюю работу по решению рабочего вопроса. Основной упор ее автор делал на изменения в области фабричного законодательства, считая, что закон должен признать только экономические стачки, в то время как политические забастовки аномальны и свидетельствуют о неблагополучии в обществе. Однако в ней освещались и другие вопросы российской жизни, с указанием на конкретные факты проводилась мысль о необходимости реформ в области государственного устройства и гражданского законодательства. Среди прочего, Морозов говорил об «оковах, наложенных на свободный голос страны, лишенной возможности говорить о своих нуждах Верховному носителю власти». [589] Там же. С. 352. То есть речь шла только о законосовещательных, а не о законодательных функциях нового органа.

Согласно тексту «Программной записки», Морозов являлся сторонником парламентарной монархии с привлечением к управлению всех слоев общества, отстаивал либерально-демократические ценности, такие как свобода слова, печати, собраний, всеобщее равноправие, неприкосновенность личности и жилища, обязательное школьное образование и т. п. Кстати, в указанной записке Савва Тимофеевич ни словом не упоминает о революции! Напротив, текст ясно показывает: его автор являлся противником любого насилия, считая, что любые экономические проблемы можно решить мирным путем.