Юлия Андреева - Айвазовский

Мелькнув в гостинице перед его взором, графиня вдруг оказалась на соседних сидениях в дилижансе. Красивая женщина в любом случае имеет шанс хотя бы ненадолго увлечь артистическую натуру. Они разговорились, оказалось, что графиня тоже держит путь в Милан. В приятной беседе они оба словно не почувствовали тягот пути. Графиня оказалась хорошо образованной женщиной, она имела свое мнение на ряд интересующих Айвазовского вопросов, много путешествовала, много и видела. По прибытии в Милан оба остановились в гостинице недалеко от Миланского собора. Айвазовский сообщил, что намерен с самого утра гулять по городу и непременно насладиться «Тайной вечерей» Леонардо да Винчи. Любезная графиня пригласила своего попутчика на чашку утреннего кофе, после чего они вместе отправились в Миланский собор.

Несмотря на утро, там уже было много народу, причем много знакомых Потоцкой. Еще бы, прекрасно знавшая город графиня вела по нему ничего не понимающего в ее уловках художника, придерживаясь традиционных маршрутов прогулок горожан. Тут же узнали и Айвазовского. Так что некоторое время их пара сделалась центром внимания. После собора они пообедали вместе в ресторане, затем, сев в наемную карету, совершили вояж в парк у замка Кастелло Сфорцесско, который расписывал Леонардо да Винчи. Айвазовский с жаром рассказывал о расписном потолке, восхищаясь работой художника, графиня откровенно скучала. После, побродив по замку и окрестностям и окончательно утомив не привыкшую к столь длительным экскурсиям польку, Айвазовский велел отвезти их к монастырю Санта Мария делле Грацие, дабы наконец узреть «Тайную вечерю», но Потоцкая уже устала, и художник отправился туда один. Из Милана графиня поехала в Вену, Айвазовский же должен был следовать в Париж.

Вот, казалось бы, ничего не значащая история. Но в результате Айвазовский чуть было не лишился жизни. Это произошло уже в Париже, когда перед ним вдруг возник поляк Теслецкий, которого он несколько раз до этого встречал в Италии, и недвусмысленно вызвал художника на дуэль.

Пан Теслецкий был смертельно обижен на Айвазовского, и вот почему по версии самого Теслецкого, Айвазовский ни много ни мало увез из Генуи в Милан, а затем, скорее всего и Париж даму его сердца! Женщину, в которую он без памяти влюблен! Вполне обоснованный повод для дуэли.

Что бы сделал любой на месте Айвазовского? — Вздохнул и принял вызов. Ованес поступил более чем странно: он рассмеялся и, подойдя к стоящему за спинами своих мрачных секундантов Теслецкому, откровенно рассказал ему всю историю мнимого увоза. При этом он был настолько искренен, что сердце поляка дрогнуло, и в результате он согласился выпить мировую.

Конечно, Теслецкий мог не поверить Айвазовскому, но рядом с тем уже стоял приехавший в Париж по своим делам Векки, который дал слово, что они с Айвазовским живут в одной гостинице, располагаются в снятых на двоих комнатах, и никакой графини он не видел и о ней даже не слышал.

Решив этот сложный вопрос миром, Айвазовский пригласил всю компанию на открытие выставки в Лувре, тут же вручив им бесплатные входные билеты. Тем дело и кончилось.

На парижской выставке Айвазовский был представлен тремя картинами: «Море в тихую погоду», «Ночь на берегу Неаполитанского залива» и «Буря у берегов Абхазии». Примечательно, что Айвазовский был здесь единственным русским художником, что также привлекало к нему всеобщее внимание и одновременно напоминало об ответственности.

«Бурю у берегов Абхазии» Айвазовский писал по памяти, это та самая буря, когда он вместе с Звамбой наблюдал, как русский военный корабль преследует черкесскую кочерму, чтобы спасти плененных абхазских девушек.

На выставке французская Академия наградила Айвазовского золотой медалью.

Из Парижа Айвазовский устремился в Марсель и Неаполь — в поисках новой воды и новой игры света. О красотах этих городов рассказали Айвазовскому французские художники, с которыми он познакомился. «Чрез пять дней я еду в Марсель и в Неаполь, заняться серьезно опять и хочу послать сюда на выставку, так просили меня многие французы, вероятно, я не могу здесь иметь первостепенную славу, какую мне дали в Италии, но все-таки пусть критикуют, пока молод, а хочется состязаться с французами», — пишет он А. Р. Томилову в июле 1842 года.

Но «состязание с французами» не сбивает Ованеса с выбранного ритма, Айвазовский серьезно готовится к выставке в Петербурге, направив туда шесть картин и прося скульптора Федора Петровича Толстого [154] Толстой Федор Петрович (1783–1873) — русский художник, мастер скульптуры, графики и живописи русского романтизма. Родился в Петербурге 10 (21) февраля 1783 г. в семье графа П. А. Толстого, крупного сановника, в те годы начальника Кригскомиссариата. С рождения был записан сержантом в Преображенский полк. Окончив Морской корпус со званием мичмана (1802), в том же году поступил в Академию художеств в качестве «вольноприходящего». В 1804 г. окончательно оставил военную карьеру, тем самым нарушив традицию и став художником. Учился у скульптора И. П. Прокофьева. Входил в несколько масонских лож. Примыкал к движению декабристов, был членом Союза благоденствия и председателем его Коренного совета, однако отошел от движения до восстания (1824), поэтому следственное дело о нем было прекращено. и князя Витгенштейна, в коллекции которых находятся несколько его крупных картин, выставить их.

Впрочем, соглашаться или нет — это их личное дело, а пока художник отправляется в странствие, конца-края которому не видит сам. Учась у воздуха, воды и картин известных маринистов, он объезжает города, превратившись в странствующего рыцаря моря. Куда он движется в конечном итоге? Этого Айвазовский не может объяснить даже себе, зная одно — мир огромен, и он еще очень мало видел в нем. В его заграничном паспорте уже некуда ставить штампы о пересечении границ, таможенные служащие начали вшивать и вклеивать новые страницы. Так что когда Айвазовский вернулся домой, он не без удивления для себя обнаружил, что его документ содержит сто тридцать пять виз!

Он путешествовал на кораблях и в дилижансах, брал наемные кареты, а где-то, возможно, переезжал на крестьянских телегах или шел пешком. Лондон, Лиссабон, Мадрид, Гренада, Севилья, Кадикс, Барселона, Малага, Гибралтар, Мальта… Четыре года за границей подарила миру восемьдесят картин, не считая рисунков. Толпы заказчиков стояли перед мастерской, надеясь приобрести хоть что-нибудь кисти великого мастера. Айвазовский же начал устраивать собственные выставки, перебираясь из города в город, в результате он вез с собой целую свиту картин о море, которые украшали его триумфальное шествие.