Наталия Вулих - Овидий

Страсть побуждает меня не упустить ничего.

35 Выскользнешь в дырку одну, но петля другая задержит.

Больше, чем думаешь ты, ставит препятствий Амур.

А не поможет искусство, к оружию мы обратимся.

Силой похитив, тебя к сердцу прижму своему.

Я не тот человек, чтоб винить в вероломстве Париса,

40 Подлинной сути мужской в муже таком не ценя.

Так же и я… но молчу! Пусть погибну, тебя похищая,

Но тебя потерять — это куда тяжелей!

Будь не так ты прекрасна, не так бы тебя домогались,

Дерзкими делает нас прелесть лица твоего.

45 Очи твои виноваты, тускнеют звезды пред ними, —

Вот причина моей огненной страсти к тебе.

Цвет волос золотой, как кость слоновая — шея.

Руки, о если б они обняли нежно меня!

Грация, жесты твои, безупречность изящных движений,

50 Ноги! Фетида сама ими б гордиться могла! 89

Если б и скрытое все я мог бы прославить, счастливым

Был бы, но ясно и так все совершенство твое.

Этой красой очарован, чего ж удивляться, что жажду

Я залог получить, видя невесту в тебе.

55 И, наконец, если ты признаешься, что в плен ты попала,

То в засаде моей, девушка, будь до конца.

Ненависть я вызываю, пройдет она, будет награда.

И расплата придет за нарушение клятв.

Обвиняй сколько хочешь и будь возмущенной все время,

60 Только б из гнева я мог пользу извлечь для себя!

Я — вызывающий гнев, смягчу его сам, если только

Ты мне подаришь хоть миг, чтоб успокоить тебя.

Если б дозволено было пред плачущей мне появиться

С речью, созвучной твоим льющимся горько слезам.

65 Так, как раб поступает, боящийся грозных побоев,

Дай коснуться колен, робко пощады моля.

Прав ты не знаешь своих и меня обвиняешь заочно.

Но позови! Прояви волю свою, госпожа!

Волосы, властная, рви мне, согласен я и на это,

70 Пусть от царапин лицо все посинеет мое!

Все готов претерпеть, одного лишь буду бояться,

Чтоб не ушибла ты рук, так расправляясь со мной.

Только тело мое, прошу, не заковывай в цепи.

И без этого я — пленник твой вечный, поверь!

75 После, когда отбушуешь и гнев твой насытиться пылкий,

Разве не скажешь сама: «Как терпелив он, любя?»

Тронет, конечно, тебя, что все я безропотно вынес,

«Он — наказанный раб, пусть мне и будет рабом!»

Ныне же я обвинен заочно и все проиграю,

80 Раз защитников нет в праведном деле моем.

Пусть, как ты утверждаешь, и письма мои беззаконны,

В этом, однако, винить нужно меня одного.

Не заслужила Диана обманутой быть, если в просьбе

Ты мне откажешь, но ей слово сдержать ты должна,

85 Знай, что свирепее нет ее, колченосной богини.

Мстящей жестоко тому, кто ей обиду нанес, —

Вот пример калидонского вепря, но волей Дианы,

Ярость его превзошла сына убившая мать. 90

Вспомни, как страшно погиб Актеон, став охотничьей дичью

90 Тех, кто охотился с ним, — псы растерзали его. 91

А надменная мать, в скалу превращенная ныне,

Слезы льет и теперь на Мигдонийской земле. 92

Горе мне! Страшно всю правду тебе говорить, ведь ты можешь

Думать, что лгу я тебе, чтобы тебя убедить.

95 Должен я все ж сказать! Поверь, что недуг тебя мучит

Каждый раз, когда ты замуж решишь выходить.

Это богиня сама не дает тебе слова нарушить

И, спасая тебя, честность спасает твою.

И получается так, что как только ты клятву нарушить

100 Хочешь, то сбиться с пути тотчас мешает она.

Остерегайся же стрел жестоких гневной богини,

Будешь слову верна, будет добра и она.

Нежное тело свое береги от внезапной болезни

И сохрани красоту — дар предназначенный мне.

105 Лик свой прекрасный храни, для моей предназначенный страсти,

Легкий румянец на нем снежной смягчен белизной.

Если ж найдется такой, что прогнать меня пожелает,

Пусть страдает, как я, если лежишь ты больна.

Мне одинаково больно, когда собираешься замуж

110 И когда мучит тебя этот внезапный недуг.

Я страдаю при мысли, что я — причина болезни.

Хитрость моя, не она ль вред причиняет тебе?

Пусть падет на меня вина в нарушении клятвы,

Пусть накажут меня, чтобы поправилась ты!

115 Часто встревожен, неузнан, брожу я около дома

Взад и вперед, чтоб узнать, что сейчас делаешь ты.

То к служанке твоей, то к слуге обращаюсь с вопросом,

Как спала ты и ешь ты с аппетитом иль нет.

Мне тяжело, что не я предписанья врачей выполняю,

120 Рук не глажу твоих, возле тебя не сижу.

И вдвойне тяжело, что я-то с тобою в разлуке.

В доме же кто-то другой, мне нежеланный, сидит.

Он твои руки ласкает, что клятвой связаны. Боги

Ненавидят его, как ненавижу и я.

125 Пульс он может считать, найдя на руке твоей вену,

Часто касаться твоей может он нежной руки,

Слушает сердца биенье в груди и, быть может, целует,

Плату беря за труды так, как угодно ему.

Кто тебе разрешил срезать серпом мою жатву,

130 Кто тебе путь указал к полю чужому, скажи?

Эта мне грудь отдана, крадешь у меня поцелуи.

Руки прочь! Это все клятвой обещано мне!

Руки свои убери, нечестивый! Моя это собственность! Слышишь!

Будешь в разврате, смотри, вскорости ты обвинен.

135 Ты выбирай из свободных, ни с кем не связанных клятвой.

Тот, кто связан, тот мстить будет, лукавый, тебе!

Если не веришь ты мне, то вышний найдешь договор ты.

Чтоб убедиться, прочти лучше-ка сам ты его.

Убирайся из спальни чужой (тебе говорю я),

140 Что ты делаешь здесь? Занято ложе. Уйди!

Да, у тебя самого договор есть написанный, правда.

Но с моими твои все ж несравнимы права.

Мне сама обещала, тебе же отец ее отдал.

Знает, конечно, себя лучше она, чем отец.

145 Да, отец обещал и клятву влюбленному дал он, —

Люди свидетели: бог — клятвы свидетель моей.

Лжи не желает отец, но дочь будет клятвопреступной.

Разве неясно, чей страх больше, вина тяжелей?

Чтоб убедиться, взгляни же на то, что сейчас происходит.

150 Он здоров, а она тяжко бывает больна.

Наша с тобою борьба различна, неравны и чувства,

В страхах, в надеждах своих неодинаковы мы.

Сватаясь к ней, ты спокоен, боюсь я отказа, как смерти,

В будущем будешь любить, я же — сегодня, сейчас.

155 Если б ты был справедлив и знаком с законами права,

Тотчас же путь уступил праведной страсти моей.

Раз уж сейчас он, жестокий, за дело неверное бьется,

То, Кидиппа, к тебе вновь обращаюсь с письмом.

Он виноват, что больна ты и гнев вызываешь Дианы.

160 Будь же мудрой, ему доступ к себе запрети.

Повод для страха исчезнет, твое здоровье окрепнет.

Только храм почитай тот, где ты клятву дала.

Нет, не жертвы, поверь, угодны жителям неба,

Но выполнение клятв, пусть и свидетелей нет.