Фердинанд Фингер - Русская любовь. Секс по-русски

На это она сказала мне, что это исключено, что потревожить нас может только звонок адъютанта, который должен доставить генеральский паек на пару дней вперед. На столе стояло то, что и должно было соответствовать генералу высокого чина. Мы славно покушали и славно попили коньячка.

Оксана рассказала, что у генерала не так давно умерла жена, и во время одной инспекции на Украине она с ним познакомилась. Произошло это в каком-то селе, где она работала учительницей. Генерал в нее влюбился и женился. Вот так она оказалась в Москве. Она сказала, что он старше ее на двадцать лет и вообще в сексуальном плане мужик никудышный.

Я порадовался, что Оксана сразу стала генеральшей, что ей не пришлось мотаться по гарнизонам с молодым лейтенантом. «Фердинанд, я молодая, а он мне многого не додает». «Сейчас я тебе додам того, что тебе не хватает, тем более, что после такого угощения у меня сил невпроворот». «Фердинанд, у нас есть душ и есть ванна – выбирай, что хочешь».

«Оксана, – подумал я про себя. – Я же сейчас, дурочка, на минном поле. Мне бы скорей уйти с этого поля, а то, гляди, и взорвешься. Конечно, быстрый душ». Я разделся и лег на высоченную кровать. Вскоре появилась генеральша в кружевном халатике, застегнутом на все пуговицы. Я разозлился: «Пригласила чувака в генеральскую постель и стала ханжествовать». Секунда – и халатик утерял все пуговицы и оказался на полу «Фердинанд! Я думала сказать тебе о том, чтобы ты меня раздел. А ты так, по-варварски». Я думал, что сейчас приступлю к любовной игре. Зря думал. Подо мной лежало не женское тело, а бревно-бревном. Тратить силы на возбуждение чего-то в этом бревне вообще не стоило. Она лежала, открыв рот, без малейшего движения и, думаю, проворачивала в своей скудной голове какие-то только ей известные две-три мысли. При этом за те полчаса, что я с ней возился, она успела вцепиться в мой правый бок коготочками и движением, похожим на скручивание кожи, причиняла мне боль.

Спрашивать, как и когда мне заканчивать действо, я не стал и влил ей достаточно того, что хватило бы на 1 ООО ООО детей – девочек и мальчиков. Про себя я думал: «Оксана, зачем ты изменяешь мужу и зачем он прошел войну, сгорая в танках? Чтобы ты, колода, в собственной постели изменяла ему. Да из-за человеческой совести полежала бы под мужем минутки три, покряхтела, посопела, потерпела… Притворилась, что любишь старика. Ты же все равно ничего не понимаешь в сексе. Секс – это великий дар с небес. А ты? Почему жаловалась, что он тебе недодает? Да тебе ничего и не нужно, обделенная судьбой дура». Она не понимала военную команду «Ложись!», ложась на спину. Перевернуть ее в какое-то другое положение мог только «Фердинанд», не я, а танк. Что такое «кончить», что такое «оргазм» для нее было великой тайной. Я сделал свое дело, и она отцепилась от моего несчастного бока. Во время того, когда я орудовал в тылу врага своей великолепной пушкой, раздался звонок. «Не волнуйся, это адъютант. Он принес паек». Она накинула халатик и, придерживая его рукой, пошла открывать. Вскоре она вернулась с большой коробкой. Во время звонка я вздрогнул. Ведь я понимал, что если вдруг вернулся генерал, что я смогу противопоставить против его боевого пистолета? Только мое славное маленькое оружие, да к тому же стоя перед ним голым. Слава Богу, что это не был он. «Фердинанд! Я хочу немного похудеть. Отдай эту коробку своим друзьям-музыкантам».

Я обрадовался. Хрен с ним, ее телом-бревном. Хрен с тем, что она истерзала мой бок до огромного синяка. Я ведь, как рентген, видел содержание коробки. Коньяк, балыки, крабы, шампанское, икра красная и черная, лучшие русские колбасы и копчености, маслины. Дорогой читатель, прости меня за это подробное описание. Грех попутал – люблю вкусно поесть. И вдруг она в лоб задала мне вопрос: «Фердинанд! Хочешь познакомиться с моим мужем?» Зря задавала этот вопрос. Конечно, хочу и даже очень. Об этом я только и мечтал. «Подойди к шкафу и вынь оттуда генеральские брюки, те, что с красными лампасами». Ну, я и подошел, ну, я их надел на себя и провалился куда-то. Я ухватил брюки за пояс, и они оказались над моей головой. Я был словно в мешке на детских соревнованиях. Из брюк раздался мой голос: «Оксана! А сколько в нем росту?» «Ну, немного повыше тебя – 2 м 5 см. Да ты не горюй! Зато у тебя намного больше!» Я бережно повесил брюки на место, оделся, взял коробку подмышку нежно расцеловал генеральшу Перед уходом я спросил ее, не хочет ли она познакомиться с моими друзьями. Хитрая бестия сказала, что с удовольствием.

Вечером друзья встретились вновь и распотрошили генеральскую коробку. Всем им я дал телефон генеральши. И это оказалось очень кстати. Следующие пару месяцев на столе появлялись коробки, очень похожие на генеральские. Еще одним подтверждением того, что Оксана не терялась, было то, что когда по моей просьбе друзья задернули вверх рубашки, то на их правых боках красовался тот же самый синяк, что подарила мне генеральша.

Как мы все ржали! О, женщины-женщины, бесконечно непонимаемые нами существа. Сколько вас, столько всяких проказ и радостей, которые вы нам даете. То вы думаете, что самым большим доказательством вашей страсти будет для мужчины искусанные вами в пух и прах его губы.

После нескольких с вами встреч он похож на губошлепного осла или верблюда. Или в порыве страсти вы кусаете его тело, да так, что ему долго приходится заживлять эти укусы. Или даете мужчине только стоя – и такое бывает. Бывает так, что пускаете его в свою тихую обитель и тут же увиливаете в сторону, заставляя его мучиться. Бывает так, что всю жизнь с мужчинами вы проводите, никогда не прикоснувшись к его достоинству между ног, никогда его не погладите и не поцелуете. Иногда вы думаете, что лучший способ осчастливить мужчину, лежа бревно-бревном.

Иногда бывает так, что муж только за дверь, а любовник скок-скок – уже в постели. Как часто мы, дураки, воспитываем детей от любовников, думая, что они наши. Женщины безмерно хитры, а мы думаем, что они безмерно нас любят. Много могу еще приводить примеров, насколько женщины проницательней, чем мы. Сам влип с первой женитьбой, да так, что лучше бы этого никогда не делал. Мы, пятеро друзей, когда-то решили погулять на свободе лет так до 27–28, пока не встанем на ноги.

Я первый оказался предателем в 23 года. Однажды на вечеринке я познакомился с одной евреечкой. Невысокого роста, вся в кудряшках. Лицо у нее было некрасивое, с довольно большим еврейским носом. Глаза у нее были небольшие, но очень живые и веселые. Было ей 22 года. Она работала воспитательницей в детском саду и звезд с неба не хватала. Обычная, довольно развитая для простого общения чувиха. Большим ее достоинством была большая и высоко стоящая девичья грудь, за что я и пытался с ходу ухватиться.