Бэри Ковард - Оливер Кромвель

Последний год политической карьеры Кромвеля определялся завершением второй сессии второго парламента протектората, которая (в отличие от первой сессии) длилась меньше трех недель и закончилась проявлением кромвелевской порывистости и возмущения, похожего на то, с которым он распустил парламенты в апреле 1653 года и январе 1655 года. Причину, по которой вторая сессия парламента было гораздо менее сплоченной, чем первая, нетрудно выявить. Приглашения, посланные Кромвелем его бывшим друзьям политическим индепендентам, особенно Бартону и Сэйе и Селе, заседать в Другой палате, были проигнорированы. Поэтому Кромвель был вынужден назначать туда тех, кто мог бы обеспечить ему неоценимую поддержку в Палате Общин, как они делали во время первой сессии. Из 63 человек, назначенных Кромвелем для заседания в Другой палате, около тридцати являлись членами парламента, оказывавшими ему постоянную поддержку в Палате Общин во время первой сессии. Кроме того, примерно ста исключенным в 1656 году членам парламента было разрешено снова занять их места, когда парламент был вновь созван в январе 1658 года, и эти включенные были опытными членами парламента, такие как Хазелриг и Скот, чья ненависть к протектору не была каким-либо образом смягчена его принятием парламентской конституции. К тому же, к прошлым обидам, которые они чувствовали из-за «военного абсолютизма», теперь прибавилось оскорбление второй палаты, которая стала подозрительно походить на Палату Лордов.

Республиканские члены парламента посвятили краткие недели сессии единодушной и непреклонной атаке на двухпалатную природу новой конституции, поддерживая республиканские черты конституции, по которым однопалатный парламент имел исключительную законодательную и исполнительную власть, как сделало «охвостье» после 1649 года.

Кромвель должен был ожидать эту атаку, и, конечно, он ее дождался. 25 января он сделал упрек членам парламента за то, что они не боролись против «бедствий и разногласий среди нас», следуя порядку, который уже стал обычным в его речах к парламентам [283] Abbott, vol. IV, p. 716. . Тем, чего он, возможно, не ожидал и что заставило его внезапно распустить парламент почти через неделю, явилась поддержка республиканцев, полученная от_армии. В последние дни января 1658 года в Сити распространилась вдохновленная республиканцами петиция, требующая отмены протектората и Другой палаты и реставрации однопалатного парламента со всей властью, которой обладало «охвостье» в начале 50-х. В ней звучали требования религиозной свободы и запрещения увольнять офицеров иначе, чем через военный суд. Имелись беспокоящие признаки того, что петицию поддерживали некоторые солдаты. 4 февраля, в день представления петиции Палате Общин, Кромвель, действуя в одиночку (никто из его непосредственных советников, включая Турло, оказалось, не знал о его намерениях) ворвался в Палату Общин и после гневной речи распустил свой последний парламент, чтобы предотвратить разъединение в армии.

Последние месяцы жизни Кромвеля описаны недостаточно; остается, таким образом, обширная возможность разнообразных их истолкований. Самое частое из них утверждает, что после разгона последнего парламента протектор впал в глубокую депрессию и стал жалкой фигурой; согласно одному недавнему исследованию, «с приближением лета стало очевидно, что разочарование весны не только ошеломило Кромвеля, оно сломило его» [284] R. Hutton, The British Republic 1649 — 60 (Macmillan, 1990), p. 77. . Гораздо легче согласиться с предположением, что последние месяцы Кромвеля были наполнены разочарованием, чем с тем, что он умер «сломленным» человеком. Он, вероятно, терзался из-за того, что политические и личные проблемы, с которыми он столкнулся в последние месяцы, были такими же устрашающими, как и другие, с которыми он сталкивался раньше. Кроме того, многие в стране, в которой он правил, не получили его надежд и ожиданий. Однако его достижения в качестве протектора были значительными и достаточно очевидными, чтобы принести ему некоторое утешение при любом разочаровании, которое он возможно, испытывал. Нет уверенности в том, что пылкий реформаторский энтузиазм, направленный на то, чтобы дать «людям то, что хорошо для них», угас перед его смертью 3 сентября 1658 года.

Несомненно, проблемы, с которыми он столкнулся после роспуска парламента в феврале, были очень трудными. Финансовое положение его правительства перешло от плохого к наихудшему, так как возросли расходы на дорогую внешнюю политику, включая затраты на размещение гарнизонов в Шотландии и Ирландии. Доходы правительства упали, ибо оно периодически урезало ежемесячное обложение налогом, заискивая перед имущими классами. «Покорнейшая петиция и совет» уменьшила налог с 60000 до 35000 фунтов стерлингов в месяц. Поэтому Кромвель и Совет были вынуждены применять такие приемы, как разрешение свободного квартирования для войск и обращения (как и монархи Стюарты до этого и после) к торговцам в Сити за займами. Вскоре стало очевидно, что единственным реальным выходом из финансового кризиса был созыв нового парламента, который разрешил бы поднять уровень налогов, и в этой перспективе, конечно, неясно вырисовывалась возможность возобновления почтительной парламентской оппозиции с давлением на него, чтобы он принял корону.

Эти проблемы более устрашающими, чем когда-либо, делало то, что Кромвель, «вероятно, был сильно ранен расколом, произошедшим в течение ближайших дней после роспуска, с военными товарищами, которые сражались вместе с ним с начала гражданской войны. Один за другим в течение 50-х годов, его бывшие союзники и друзья покинули его сторону, и последними, кто сделал так, были шесть офицеров, которых он уволил И февраля после их отказа взять назад свое заявление о том, что кромвелевский протекторат отошел от старого доброго дела. Вероятно, особенно задевало то, что все они, в том числе и капитан Вильям Пакер, командир его собственного конного полка, были баптистами. Доказательство, видимо, заходит слишком далеко, предполагая, что это вызвало «сильный психологический кризис» [285] D. Undcrdown, «Cromwell and the officers, February 1658», English Historical Review, 83, 1968, p. 104. , но совесть Кромвеля всегда была чувствительна к обвинениям со стороны тех, кого он считал, как и себя, «детьми Бога». Кроме того, как часто было и раньше, вместе с политическим кризисом пришел приступ нездоровья. В конце февраля сообщалось, что он находился в постели с «очень опасным нарывом на спине». В то же время его новый зять Роберт Рич умер и вскоре после этого любимая дочь Элизабет Клейпол серьезно заболела раком, от которого и умерла 6 августа.