Роберт Лейси - Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

— Дон, — спросила она, — ты не видел Грейс? Мы нигде не можем ее найти.

Схватив фонарик, Синден шагнул в заросли, где вскоре нашел свою партнершу по съемкам. Одетая, как и Ава, в одну ночную рубашку, она сидела, сжавшись в комок, возле куста и обливалась слезами.

— Убирайся, — прошипела Грейс. — Оставь меня в покое.

Однако Дон оказался подле нее. Обхватив ее руками, он терпеливо дождался, когда она успокоится, а затем от греха подальше отвел ее назад в палатку.

Однажды во время съемок на берегу Индийского океана Гейбл, вернувшись вечером со съемочной площадки, узнал, что Грейс отправилась на пляж. Кларк пошел вслед за ней и вскоре обнаружил ее сидящей на камнях. На коленях Грейс лежала раскрытая книга, а сама она обливалась слезами.

— Почему ты плачешь? — спросил он.

— Это прекраснейшее из того, что есть в мире, — отвечала Грейс. — Я читала «Снега Килиманджаро» Хемингуэя, о леопарде на снегу, и когда подняла глаза, то увидела на берегу льва.

Наконец-то, вырвавшись из-под мелочной опеки семьи, Грейс дала волю своей сентиментальности. Она рыдала над Хемингуэем, смело прикладывалась к бутылке и без тени смущения крутила роман с величайшим из белых «охотников» словно одновременно снимала свой собственный фильм «Мои похождения в Африке». По существу, отрезанная от остального мира молодая актриса поняла, что здесь ей ни к чему скрывать тайные инстинкты и вести двойную жизнь, как она делала в Нью-Йорке. Здесь она могла позволить себе вкусить острых ощущений, наслаждаясь неожиданно обретенной свободой.

Вместе с тем она по-прежнему оставалась Келли с присущей этой семье целеустремленностью. В некотором смысле Грейс, словно прилежная студентка, репетировала роль, которую ей требовалось сыграть в ее первом по-настоящему крупном фильме. Осознанно или нет, но она, казалось, давала новую трактовку образу своей героини Линды Нордли. Эта утонченная и добропорядочная англичанка, околдованная «черным» континентом, словно сбрасывает с себя оковы. Отправившись на сафари вместе со своим чопорным мужем-антропологом (Дональд Синден), она влюбляется в прожженного негодяя в исполнении Кларка Гейбла, который нанялся к ним в проводники и заодно успевает крутить любовь с героиней Авы Гарднер — любительницей приключений, приехавшей в Африку, чтобы поймать в свои сети магараджу.

Подобно другим голливудским сценариям, «Могамбо» довольно невыразительно смотрелся на бумаге, однако, перенесенный на кинопленку, в сопровождении проникновенной музыки он стал поистине одним из самых шикарных фильмов. Съемки тоже были поставлены на широкую ногу. Кинозвездам была придана целая армия поваров и прислуги, которые денно и нощно несли вахту у нарядных брезентовых павильонов. Электрический генератор размером с локомотив обеспечивал электроэнергией палаточный городок необыкновенных размеров — триста тентов, среди который имелся павильон для настольного тенниса, игры в «дартс» и двойной шестнадцатимиллиметровый кинопроектор. В лагере каждый вечер крутили новый фильм. Накануне Рождества самолет ДС-5 чартерным рейсом доставил на съемочную площадку индеек, шампанское и Фрэнка Синатру, который наконец составил компанию Аве Гарднер и пел для всех присутствующих на праздновании Нового года.

Исполнитель главной роли англичанин Дональд Синден частенько попадал под горячую руку режиссеру. Джон Форд, американец ирландского происхождения и большой грубиян, терпеть не мог британцев и итальянских иммигрантов и поэтому при первой же возможности спешил продемонстрировать свою неприязнь и к тем и к другим. Представляя на приеме Аву Гарднер и Фрэнка Синатру британскому губернатору Уганды, он бесцеремонно обратился к кинозвезде:

— Ава, будь любезна, скажи губернатору, что ты нашла в этом недоростке?

— Знаешь, — ответила Ава, которая никогда не лезла за словом в карман. — Для меня главное не рост Фрэнка, а его член!

Между прочим, Грейс эта откровенность не шокировала — наоборот, она с удовольствием вращалась в веселом обществе «взрослых детей». Она словно вернулась в свое состояние, в котором пребывала, будучи подростком, когда, словно мячиком, бросалась в машине бюстгальтером с прокладками-подушечками. Она подружилась с Авой Гарднер, особенно в те болезненные недели, когда Аве пришлось решиться на аборт. Гор Видал вспоминает анекдот, который рассказывал ему Сэм Цимбалист, продюсер фильма:

— Съемочная площадка была полна рослых ватусси — отважных воинов в набедренных повязках. Мимо как раз проходили обе женщины, и Ава сказала Грейс: «Интересно, а правда, что у них такие большие члены? Ты когда-нибудь видала член у черного?»

С этими словами она потянулась и задрала набедренную повязку у одного из воинов. Наружу показался огромных размеров член, а его обладатель расплылся в довольной улыбке. Грейс остолбенела. Ава же опустила набедренную повязку и, обернувшись к подруге, сказала: «У моего Фрэнка будет побольше».

Вдохновленная подобным примером, Грейс тоже начала вести себя со съемочной группой с некоторой толикой фривольности. Ее коронной историей, по общему мнению, стал рассказ о том, как однажды, одетая с иголочки, она шла на репетицию на Бродвей, когда случайно заметила старого опустившегося алкоголика. Он вытащил из мусорного ящика кусок цыплячьей шкурки и теперь пытался сделать сэндвич из двух заплесневелых кусков хлеба. Заметив Грейс, оборванец спросил: «Не хочешь укусить?» Грейс, презрительно фыркнув, прошла мимо. «Так значит, и трахнуться тоже не хочешь?» — крикнул он ей в спину.

Однако после Нового года веселью пришел конец: съемочная группа вернулась в цивилизацию. Слухи о романе Грейс и Кларка опередили их самих. Когда участники прибыли на студию МГМ в Борхэмвуд для завершения съемок, репортеры уже были тут как тут в ожидании дальнейшего развития событий. Грейс и Кларк поселились в роскошных номерах-люкс отеля «Савой», выходящих окнами на Темзу.

— Вояж назад в Лондон, — сообщил в «Нью-Йорк Пост» репортер Сидни Скольски, — труппа «Могамбо» совершила в следующем составе: Ава Гарднер вылетела одним самолетом, режиссер Джон Форд со своим шурином на другом, а Гейбл и Келли на третьем.

Хедда Хоппер связалась со знаменитостями по трансатлантической линии.

— Расскажите мне о Грейс Келли, — обратилась она к Кларку Гейблу.

— Мне вас плохо слышно, — отвечал тот, хотя вплоть до этого момента отлично слышал все задаваемые ему вопросы.

Однако ему было не так-то легко отделаться от назойливой репортерши, до которой дошли слухи, что «король Голливуда обзавелся королевой».

— Мы тут наслышаны, что благодаря вам обоим в Африке стало еще жарче.