Роберт Лейси - Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

На место Ингрид Бергман претендовали Вирджиния Мак-Кенна и Дебора Керр, однако они были слишком большими чистюлями и праведницами. И лишь Грейс представляла собой загадочный сплав пламени и льда. Она была наделена той пикантной двусмысленностью, которая и составляла изюминку несравненной Бергман. Грейс была блондинкой, а благодаря своим тевтонским генам, как и Бергман, — обладательницей высоких нордических скул. Их физическое Сходство моментально бросалось в глаза. Со своими белыми перчатками и хорошими манерами Грейс Келли тоже пришла в кинематограф не лишенной светского лоска.

«Долго нам пришлось ждать, — заметил галантный Гэри Купер, — прежде чем у нас в кино завелась барышня, которая производит впечатление прирожденной аристократки».

Грейс Келли вовремя зацепила нужную струну. Всего после трех незначительных ролей она стала получать из Голливуда предложения, равносильные по монументальности библейскому эпосу (в начале пятидесятых студии, чтобы доказать свою респектабельность, словно на перегонки, взялись за постановку классики; вот тут-то им и понадобилась Грейс — полная противоположность «девчонке в свитере»).

«Мы устали от выпендрежа, кривляния, откровенного секса, — писал в журнале «Сага» Эдвард Линн. — Грейс Келли тем более будоражит нас своей сдержанностью».

Обладая спокойной красотой и умением с достоинством держаться на публике, Грейс Келли стала олицетворением Девственности — квинтэссенцией чистоты генеалогического древа (что, разумеется, не совсем соответствовало истине).

Альфреду Хичкоку уже давно не давала покоя одна соблазнительная фантазия: он представлял себе, как сидит на заднем сиденье такси с потрясающе красивой, но холодной как лед блондинкой и совершенно неожиданно этот лед начинает таять у него на глазах превращаясь в жаркие объятия и ворох сброшенного шелкового белья.

— Когда рядом с вами такая женщина, можно ожидать всего что угодно, — заявил режиссер и в который раз мысленно облизал губы, представив себе встречу с той, кого он называл Снежной Королевой. — Англичанка, немка с севера Германии или шведка — подчас они выглядят как школьные зубрилки. Но стоит их распалить, как они… Господи, они вас изумят, уверяю вас. Куда интереснее открывать секс в женщине, чем терпеть, когда его обрушивают на вас, хотите вы того или нет.

В основе хичкоковских фильмов, будораживших душу и пользовавшихся колоссальным успехом, лежало убеждение режиссера, что вещи по сути своей вовсе не то, чем нам кажутся. Порок — по Хичкоку — мог проявить себя при самых неожиданных обстоятельствах, и импресарио, как правило, выбирал героинь, способных удивить зрителя, когда тот не ждет никаких сюрпризов. Начиная с Вирджинии Валли, главной героини его первого немого фильма 1925 года, и кончая Ингрид Бергман, снявшейся в трех из его триллеров, хичкоковские героини играли интригующую двусмысленность красоты и соблазна — «алхимию», превращавшую видимую непорочность в испепеляющую страсть. Грейс Келли как нельзя лучше укладывалась в эту схему.

Когда режиссер впервые увидел Грейс в «Полдне», то изрек следующий вердикт относительно ее игры:

— Как мышка.

Что, между прочим, заключало в себе комплимент, поскольку эта оценка исходила из уст мастера неожиданности. «Как мышка» для Хичкока было положительным понятием. Когда же ему показали растрепанную Грейс в пробе Грегори Ратоффа, это только стимулировало: полет его фантазии. У Хичкока на осень 1953 года был запланирован новый фильм «Наберите номер убийцы» — детектив-триллер, киносценарий к которому написал на основе своей пьесе Фредерик Нот. Действие происходит в тесной лондонской квартирке. Хичкок разглядел в Грейс заблудшую, но совершенно наивную героиню-англичанку, ту же самую Линду Нордми из «Могамбо» по ее возвращении домой, в Северный Кенсингтон.

«Актриса, подобная ей, дает режиссеру известные преимущества, — пояснял позже Хичкок. — Он может позволить себе снять более откровенную любовную сцену, если в ней играет леди, а не потаскушка. С простой актрисой это будет сама вульгарность. Но если в тех же обстоятельствах занята леди, сцена может получиться волнующей и прекрасной».

Когда весной 1953 года Грейс вернулась после съемок «Могамбо», Хичкок выразил желание лично встретиться с ней. Она так разнервничалась, узнав о предстоящей встрече с живой знаменитостью, что едва не лишилась дара речи.

«Это одновременно ужасно и смешно, когда чувствуешь, что твои мозги отказываются соображать, вспоминала она позднее. — Фред Циннеманн и Джон Форд были великолепными режиссерами, но Хичкок уже почти превратился в живую легенду — единственный в Голливуде режиссер, чье имя наряду с Сесилем Б. де Миллем на афишах шло впереди имен кинозвезд. «Психо» и «Птицы» были еще впереди, однако Хичкок уже прославился умением снимать мистику и юмор такими нашумевшими картинами, как «39 ступеней», «Леди исчезает», «Саботажник».

Грейс с первого взгляда понравилась режиссеру. Ее робость и сквозившая в манерах почтительность пришлись по душе мэтру, который тем и был знаменит, что умел манипулировать всеми, кто делал с ним картину. Хичкок предложил Грейс главную женскую роль в своем новом фильме «Наберите номер убийцы», где ей предстояло сыграть изменницу — жену Рея Милланда. Грейс была единственной женщиной во всем актерском составе. А так как Хичкок снимал фильм для «Уорнер Бразерс», то, чтобы взять напрокат актрису, ему пришлось вести переговоры с МГМ. В МГМ запросили двадцать тысяч долларов за шесть недель съемок и таким образом неплохо нагрели руки на сделке (в те дни подобная процедура была привычным делом). Грейс тоже получила неплохие дивиденды. Ей не только причитался второй по величине после Милланда гонорар но и вдобавок ко всему ее месячное жалованье возросло до тысячи двухсот долларов. Для двадцатитрехлетней актрисы, имевшей за плечами лишь две «полузначительные» роли, это было весьма и весьма неплохо. Однако перед тем, как ей начать сниматься в фильме «Наберите номер убийцы», Грейс пришлось выполнить одно оставшееся обязательство перед телевидением — сыграть жену художника и натуралиста-орнитолога Джона Джеймса Одюбона, роль которого исполнял знаменитый французский актер Жан-Пьер Омон.

Жан-Пьер Омон как нельзя лучше подходил в кандидаты для нового увлечения Грейс. Красавец-француз, прошедший войну сорокадвухлетний вдовец, он произносил диалоги с легким и одновременно изящным французским акцентом. Более молодой, стройный и щеголеватый, чем Морис Шевалье, Омон являл собой тип неотразимого сердцееда. Ему уже доводилось играть вместе с такими звездами, как Джинджер Роджерс и Эва Габор. Когда же в начале 1953 года Эн-би-си предложила ему роль Одюбена в постановке телетеатра «Гуд Йеар» «Путь орла», актер тотчас поинтересовался, кто из актрис будет играть его жену.