Семен Луцкий - Сочинения

Мой милый друг, да будет мне дано
В тот страшный час не увидать предела…
Пусть навсегда во тьме таится дно,
Которое душа познать хотела.

Ты сожжена, последняя страница
Страшнейшего наследия души…
Бездушная не дрогнула столица,
Не закричит никто — «пожар! туши!»

Развеял ветер горестную сажу,
Служанка утром пепел подмела…
Так над собой чудовищную кражу
Душа свершила и в зарю ушла…

О, мгла земли… Сон мира непробуден,
Сон человечества уныл и сер…
О, Гоголь, он мучителен, он труден
Твой подвиг, твой пленительный пример…

Я начал строить. Но не так,
Как в этом мире шалом, —
Сначала крышу и чердак,
А заключу подвалом…
Растут прямые этажи
Не к небесам, а к низу —
Какому странному, скажи,
Подвержены капризу?
Здесь будет все наоборот,
Но, клятвенное слово,
Окончу скоро я, и вот —
Заложена основа…
Красуйся, башенка, и стой,
Переживая сроки —
Так строятся в душе живой
Стихов прямые строки…

На жертвенном поле
Ходом коня
Несется неволя
И носит меня.

На черное ступит
И к белому — прочь…
Так падают трупом
То утро, то ночь…

Дорогой кривою
Несет меня боль
Ко вражьему строю,
Где черный король.

Он грозен. Он хочет…
О, конь, поверни…
Последние ночи,
Предсмертные дни…

Как под утренним туманом,
Две струи пустив фонтаном,
Выплыл в море кашалот,
Раздувая свой живот.

А ему навстречу с юга
Кашалотова подруга
Шоколадная плыла —
Шаловливая была…

Повстречались эти души,
Поженились эти туши —
Волны по морю пошли,
Погибали корабли…

А на ложе бурных нег
Тихий, кроткий падал снег…
— И приснится же такое
Происшествие морское…

Поэты говорят в стихах
О девушках голубооких,
А я хочу — о сапогах,
О русских сапогах высоких.

Мои печальные друзья,
Земные странствия убоги,
Но обойтись без вас нельзя —
Куда девать бы мог я ноги?

Как пятиглазые кроты,
Они с утра на нас взирают
И осторожно проползают
В колодцы вашей темноты.

И день-деньской, скрипя уныло,
Покорны прихоти людской,
Два ваших негритянских рыла
В грязи волочатся со мной.

Когда же ночью на постели
Я сплю, а ветер за окном
Наигрывает на свирели —
Вам отдых под моим столом.

И сны мои о белой розе,
А вы, обнявшись, на земле
В смешной и неуклюжей позе
Лежите рядышком во мгле.

И лошадиными боками
Вбирая мрак и тишину,
Во сне вы видите — ногами
Я лезу в вашу глубину.

— Так спят в доверии и дружбе
Супруги. Им один закон.
И сон его о тяжкой службе
И у нее такой же сон.

Могучий ветер бушевал,
Пронзая выспреннюю кручу,
Он тучу розовую гнал,
Преследовал младую тучу…

Она бежала в синеву
От ненавистного объятья
И в страхе прятала главу
В развеянные клочья платья.

Когда же близко за собой
Она почуяла вандала —
Обволокнулась пеленой
И от обиды зарыдала…

…………………………..
Косые полосы воды
Не мало затопили грядок…
Гром грохотал на все лады
О том, что в мире непорядок.

Сверкнула молния в руках
Сереброрунного Перуна
И на мгновенье в небесах
Все стало призрачно и лунно.

А ветер, горестный удел
Кляня за злую неудачу,
Насквозь промоченный летел
Лишенный силы, наудачу.

— Ах, неба грубого закон
Мечте мешает воплотиться…
И в трубы забивался он,
Чтоб отдохнуть и посушиться…

Спускались сумерки. Дождь лил, как из ведра.
Я шел без зонтика. Мне было мокнуть мило.
Соломенная шляпа у бедра
В руке рассеянной грустила.

А кляча на углу у фонаря
Глаза слипала и мотала гривой.
Она дремала. Снилась ей заря…
Я подошел и прошептал шутливо:

«И ты дружок! Иль вспоминаешь ты,
Что предки — шаловливые кентавры
Имели чудом руки и персты
И в жизни пожинали лавры»…

И темный взгляд из-под седых бровей
Она открыла и чихнула страстно…
Я отскочил и, поклонившись ей:
«Сударыня, и говорить опасно!»

…Спускались сумерки. Дождь лил как из ведра.
Я шел веселый, молодой и зрячий…
О, поворот милосского бедра,
Мелькнувший у промокшей клячи!..

…Господь святой, избави от чудес!
Домой? Зачем? Там вновь стихокипенье,
А капля каждая, что падает с небес —
Благословенье и успокоенье…

Пока ты чуешь под собой
Живую связь с землею бедной,
Неосторожною рукой
Не трогай проволоки медной.

Протянутая на столбах
Меж небом и землей высоко,
Она сожжет тебя во прах
Высоким напряженьем тока.

О, птицам лишь разрешено
Сидеть на смертоносной жерди,
А человеку не дано
Без гибели касанье смерти.

— Мечтатель юный, если ты,
Желая быть подобным птице,
Прыжком взлетишь до высоты,
Где тайна дивная таится —

Там пребывать сумей, мой друг,
Там славь победу в лучшем гимне…
Но если ты услышишь вдруг
С земли далекой: «Помоги мне», —

И ты увидишь, что другой
К полету расправляет плечи —
О, милосердною рукой
Не протянись к нему для встречи…

Неразделим волшебный дар
Высокого уединенья,
И грянет молнии удар
Чрез ваших рук соединенье…

С годами горестней и чище
И молчаливей и нежней
Живу, не думая о пище,
Не замечая мутных дней.

Я человечней стал, смиренней —
Все прожитое сожжено,
И сердце, словно сад осенний,
В прохладный сон погружено.

И, не поняв противоречий,
Земных не одолев затей,
Я в каждом храме ставлю свечи
За упокой души моей.

А ты, душа, в холодной лодке
По ускользающим волнам
Плывешь торжественно и кротко
К потусторонним берегам…