Марианна Колосова - Вспомнить, нельзя забыть

Гонимая постылым роком
Из той страны, где смех затих,
Шла мимо всех дверей и окон
И не заглядывала в них.

Жила одна я, меж чужими…
Зачем? Да просто, чтобы жить.
Любимое, когда-то имя
Скорей хотела позабыть,

Не разлюбила имя это,
Ни той страны, где смеха нет
И стала женщина — поэтом,
Певцом героев и побед.

Безмерна в мире Божья милость,
Земная злоба горяча!
У жизни днем я петь училась,
У смерти — плакать по ночам.

Какие пасмурные дни,
Какие тусклые закаты…
Но я ни в чем невиновата,
Не виноваты и они.

В грехе несовершенном брата
Нечаянно не обвини…

Не проклинай судьбу свою
И нищету, и жизнь собачью.
Мне тяжело, но я не плачу,
Но я не плачу, а пою!

И жизнь — сплошную неудачу
Благословляю и люблю.

Взгляну без слез в лицо обману
И никого не прокляну.
И звать на помощь сатану
В тоскливой злобе я не стану.

Мечта, не уходи в туманы,
Не оставляй меня одну!

Мечта идет — святая весть,
Навстречу ей — раскрыв объятья!
Но… человеку надо — есть,
Но человеку надо платье
И нужен кров над головой.

И меркнет жизнь… и мир не твой.

Какая смертная тоска,
Как этот мир неинтересен.
Ведь без насущного куска
Не до любви и не до песен!
У нищих нет цветов весной…

Им не угнаться за мечтой.

Цветенье есть у красоты,
У старости — воспоминанья;
Нет ничего у нищеты.
В котомке нищенской — страданье,
В душе — бездомная печаль…

Для них навек закрыта даль.
За ропот, Господи, прости
И не наказывай поэта.
В полночном мраке нет пути
И даже в песне нет просвета…
Нет силы, крепнуть и расти…

За ропот, Господи, прости!

Не солнце сверкающей люстрой
Над сумраком жизни зажглось,
То грозные очи Искусства
Прожгли мою душу насквозь.

«Не бойся», сказало мне Время,
«У Вечности много часов;
Но Вечности крылья над теми,
Кто жизнью платить ей готов.

Живая, горячая плата —
Вечерняя жертва — тоске.
Пусть влажные руки Пилата
К твоей прикоснутся руке».

За грозные очи Искусства,
За вечность живущую в нем,
За искренность мысли и чувства —
По капле мы жизнь отдаем.

И гордые нашей расплатой,
(Судьбой нам святыня дана!)
Картиной, поэмой, сонатой
Мы славим свои имена,

Пусть тучи над миром нависли,
Пусть солнце погасло над ним,
Мы молнией творческой мысли
Безлунную полночь пронзим!

Кто песнями душу тревожил,
Кто музыкой мир покорил,
Тот вдвое и втрое дороже
За творческий взлет заплатил.

Кто больше выматывал нервы,
Горел и стремился и рос,—
Тот Вечности лучший и первый
Бесценный подарок принес.

Хочу и молю и мечтаю,
Чтоб голос мой звонко запел!
Я буду платить, не считая,
И… славить свой горький удел.

За грозные очи Искусства,
За Вечность, живущую в нем,
За искренность мысли и чувства
По капле мы кровь отдаем!

Сколько в мире песен и поэм?
Для кого написаны, зачем?
Кто изведал творческий полет,
Тот не знает сам, зачем поет.

Одиноким темным вечерам
Песенную боль мою отдам.
Музы моей тихие шаги,
Господи, услышать помоги!

Этот мир таинственный велик.
Ничего не вычитать из книг…
Но талант, настойчивость и труд
По земле бесследно не пройдут.

Огненный зовущий этот след
Величавых благостных побед,
Устрашая горем и борьбой, —
Мою душу манит за собой.

Господи, дай сердцу расцвести,
Укажи мне верные пути!

Знаю, что счастье не в славе,
Не в красоте, не в деньгах.
Малого требовать вправе
Мало имею в руках.

Полка любимых поэтов,
Письменный стол… и над ним
Думать — дышать до рассвета,
В синий закутавшись, дым.

Жалость и ненависть рядом
Два за спиною крыла.
Все, что самой было надо,
Им до конца отдала.

Вот почему неспокойна
Ночью душа у меня,
Вот почему недостойна
Счастья обычного я.

В синем дыму папиросы
Сердце за строчкой нести,
Незаплетенные косы
На ночь, забыв заплести.

Вот оно, горькое счастье,
Острое в сердце копье,
Радость в годины напасти,
Солнце ночное мое!

И сама того не желая,
Неожиданно вдруг проснулась!
Эти годы, ведь, не жила я,
А березкой от ветра гнулась…

Да какой был упорный ветер
Рвущий, резкий, словно проклятье!
И не верилось, что на свете
У людей есть сестры и братья.

Розовели в окно закаты,
Ночь, как ангел, шла, чернокрылый.
Счастье в жизни есть у богатых,
У красавиц бывает милый…

Наши дни ничем не согреты,
Наши дни омрачил лукавый.
Умирают во мгле поэты,
Не дождавшись солнца и славы…

И над песней моей и вашей,
Обреченные мои братья,
Небо — синей холодной чашей,
Ветер резкий, словно проклятье!

Только мысль над миром царица,
Слава ей, живой и неспящей!
А у жизни надо учиться
Человеком быть настоящим.

Если хочешь пробить дорогу,
И нависла над сердцем туча,
Знай: не люди в борьбе помогут,
Я упорство, талант и случай!

Знаю я, что тленно все земное…
Я пою, но будет день и год —
И за песни, созданные мною,
Может быть, взойду на эшафот.

Страшно… Но не это, а другое:
Душу на земле оставлю я,
Выстраданное и дорогое —
Все, что жгло и мучило меня.

Что же, если песню мою люди,
Жизнь мою, — в веках единый миг,
Позабудут в пропыленной груде
Брошенных, неинтересных книг?

Мои мысли трепетно — живые
О борьбе, о жизни и тоске
Будут крысы жирные и злые
В полумрак? грызть на чердаке.

И никто не вспомнит, что когда-то
Под угрозой, худшей из угроз, —
Человек, ни в чем не виноватый,
Наказанье тяжкое понес.

Вот в эти неожиданные строфы
Таинственно и бережно сейчас
Я спрячу боль душевной катастрофы
И горькую печаль бессонных глаз.