Марианна Колосова - Вспомнить, нельзя забыть

И вся предчувствием полна,
Пронизана тревожной дрожью
Металась молча я одна
И призывала милость Божью.

Смотрела в окна темнота
Глазами мертвыми, пустыми.
Бог видит, что душа пуста,
И что живет она в пустыне.

Опустошенная — жива,
В пустыне — все же ищет Бога!..
Проникновенные слова
Звучат молитвенно и строго.

И стало легче… Страх исчез.
К иконе старой подошла я
Просить пощады и чудес
У Чудотворца Николая.

Просить пощады для страны,
В которой я жила когда-то,
Где ныне стали все равны:
Несчастны, злы и виноваты…

Приходят, все такие разные,
Толкуют, каждый о своем.
Над жизнью ноют несуразною,
Грустят над горестным житьем.

В их лица, бледные и красные,
Смотрю. И слушаю. И жду.
Что вдруг я встречу душу властную,
Вдруг силу русскую найду.

Чем эти люди обессилены?
Тоскливо спрашиваю я.
И рвется вдаль от обескрыленных
Душа несчастная моя.

В глаза, в дома, в дела их темные
Смотрю я пристально давно.
Огнем, как горе неуемное,
Во тьме горит мое окно.

Чужую тяжесть трудно вынести,
Своя-то боль всего больней…
Учусь просить у Бога милости
Не для себя, а для людей.

Пусть люди подбирают крошечки
С чужого скудного стола…
Пусть по ночам в моем окошечке
Горит огнем душа дотла!

Днем буду снова с раздражением,
С глухою болью говорить
О нашем русском унижении,
О нашем «быть или не быть?..»

Говорили: «приходите,
Посидим, поговорим…
В буйном пламени событий
Мы, ведь, с Вами не горим;

Не горим, а только тлеем,
Только тлеем и чадим.
Дело делать не умеем;
Посидим-поговорим…»

А когда я закричала,
Зарыдала от тоски,
Попытались Вы сначала
Оправдаться по-мужски.

Толковали о терпеньи.
Повторяли слово «ждать»…
Ах, не надо сожаленья,
Если нечего отдать.

Люди бури, воли, страсти
Пусть нарушат тишину!
Я поверю даже в счастье,
Если Родину верну!

Жить осталось нам немного,
Ненавидя и любя…
Что-то сделать бы для Бога,
Для России! Для себя…

Той, что жизни всей дороже,
Верным быть!
Ради этого, быть может,
Стоит жить?

Быть у злобы на прицеле,
Смерти ждать…
Предки с гордостью умели
Умирать.

И в Иркутске так недавно
Адмирал
На посту своем державном
Погибал…

Над непроданною шашкой
Русский Флаг…
Пусть собьет с тебя Фуражку
Пулей враг.

Пуля в черепе застрянет —
Ты умрешь.
Будет время, явной станет
Чья-то ложь!

Лучше в сердце вражью шпагу.
Но не плен.
Крепни, верность и отвага,
В дни измен!

Если план продиктован усталостью, —
Значит, надо его зачеркнуть.
Думать нужно над каждою малостью.
Проверяя намеченный путь.

Не теряй своих сил до сражения.
Будь к внезапному бою готов.
Наблюдая за каждым движением
В затаившемся стане врагов.

Укрепляй напряженье душевное
Волевой устремленностью сил,
Чтоб в часы громовые и гневные
Бес бесцельно тебя не кружил.

Берегись раздвоений неясности
И тумана сомнений в глазах.
Знай, во всяком бою и в опасности
Самый главный твой враг —
Это… страх!

Корнилов, Колчак и Деникин —
Родные душе имена!
Прямым, благородным, великим
Великая боль суждена.

Слова о великом простые.
Два мертвых. И третий, живой.
Деникин на страже России —
Орел над гранитной скалой!

Он гордый, он Русский, он воин!
Он верит в Россию. И ждет.
Он знает, что славы достоин
Великий Российский народ.

Кричат молодые: «Деникин,
Ты сильный, ты гордый, ты наш
Державы заветам великим
Ты рыцарски душу отдашь!»

Солдатским четким шагом.
Печатая с носка,
Идет-гремит отвага,
Гремевшая века!
Их очи огневые
Горят из под бровей.
Идет моя Россия!
И я иду за ней.
И вижу я другие,
За гранью далеки,
Пока еще чужие,
Но русские полки…

Раз…два…три! С носка печатай!
Жди расправы, враг проклятый!
Примем жизнь и смерть со славой.
Снова будет Русь Державой!

В чужой стране над нами.
Где ныне жить пришлось,
Святое наше знамя
Рванулось и взвилось!
Для сердца жизни краше
Трехцветный флаг Петра!
Поют о славе нашей
Российские ветра.

Вновь команда: левой!.. левой!
Накипело много гнева…
Примем жизнь и смерть со славой.
Знаем, будет Русь Державой!

Когда-то мы, падая духом в борьбе,
С тоской и тревогой сказали тебе:

«Себя не жалеешь, других пощади
И завтра на гибель ты нас не веди!»

Но каменным было лицо вожака,
И жесткой, как раньше, осталась рука.

Ты, выслушав нас, ничего не сказал.
А вечером в бой нам идти приказал.

И, глухо ропща, мы пошли за тобой,
В неравный, напрасный по-нашему, бой…

Врагов было много. Нас мало. Но ты
Сжигать приказал за собою мосты!

Мы поняли: нет нам дороги назад.
А ты, нас ведущий, был подвигу рад.

Ты выкрикнул четко приказ боевой, —
И шашка взвилась над твоей головой!

И первая пуля пропела тебе
О Русской Державе, о грозной борьбе!

А пуля вторая тебя, вожака,
У правого глаза задела слегка.

И, кровь твою видя, мы вместе с тобой
С невиданной доблестью ринулись в бой!

Как знамя, несли мы идею твою,
И мы победили в неравном бою!

Надменно смотрел ты на пленных врагов.
А с нами привычно был прост и суров.