Василий Дегтярёв - Моя жизнь

Медленно грузились носилки и еще медленней платформы. Многие из работающих видели бесцельность единоборства человека с металлом. Но молодость не хотела отступать.

А в это время в штабе искали новый метод уборки стружки. Из десятков предложений было принято одно — поджечь. Промасленная стружка должна была сгореть или обуглиться. Но на пути к осуществлению этого простого предложения были большие препятствия.

Прежде всего протестовала пожарная команда. По соседству находился склад боеприпасов. К пожарникам присоединилась ПВО — горение стружки могло затянуться до ночи и демаскировать завод.

В. А. Дегтярев с внучкой

Однако огонь был единственной силой, способной уничтожить стружку, и его решили применить.

Стружку подожгли на рассвете с подветренной стороны. Перед складом боеприпасов пожарные образовали водяную завесу. Стружка горела весь день могучим пламенем, но к вечеру, как бы предвидя прилет немецких разведчиков, пламя утихло, ушло вглубь и там клокотало еще три дня. Оно переплавило стружку в огромные шлаковые глыбы весом по нескольку тонн.

Нечего было и думать убрать их вручную. И в штабе придумали механизацию. К стальной стреле передвижного крана укрепили на тросах большую чугунную болванку. Ее поднимали и опускали. Болванка дробила шлаковые глыбы на мелкие куски, и комсомольцы тут же грузили их на платформы.

Вот уже несколько дней велась расчистка площадки. Высоко над холмом кто-то укрепил Красное знамя, и оно, как в сраженьях, влекло вперед. Взглянув на него, каждый работал бодрее, словно оно вливало в мышцы животворящую силу.

На восьмой день работы на участке Кати Шмановой, худенькой темноволосой девушки, заиграл гармонист. На отвоеванном у стружки куске, выравненном и посыпанном желтым песком, лихо притопывали комсомольцы. А когда стихла пляска, радио объявило на весь завод: «Бригада Кати Шмановой первой закончила очистку своего участка. Кто следующий?»

Список победителей рос. Через два дня на площадке можно было играть в футбол.

Площадь в 10 тысяч квадратных метров была расчищена и спланирована.

Пока шли работы на площадке, в проектном бюро днем и ночью составлялись сметы, готовились рабочие чертежи. Приближалось время рытья котлованов, а у строителей не было ни кирпича, ни лесу, ни цемента Алексей Лузиков, молодой энергичный инженер, заместитель Агапова, ставший душою стройки, говорил волнуясь:

— Нельзя упустить инициативу, темп. Нужно немедленно послать наших представителей в обком.

В тот же день делегация комсомола, возглавляемая Мининым, выехала в обком.

На помощь пришла областная комсомольская организация.

Через несколько дней на заводе получили телеграмму.

«Комсомольцы областного центра в неурочное время погрузили на платформы полмиллиона штук кирпича. Кирпич встречайте завтра».

Лес выделили поблизости от завода. Штаб отобрал наиболее сильных комсомольцев и составил из них бригады грузчиков. Утром после одиннадцатичасовой работы в цехах комсомольцы садились в грузовики и длинным караваном ехали в лес на погрузку древесины. Тридцатикилометровый путь проходил по зеленеющим полям и красивым, пахнущим смолою перелескам.

Незаметно вспыхивала песня, ее подхватывали на другой машине, на третьей, и, заглушая рокот моторов, песня сопровождала караван всю дорогу.

«Нам песня строить и жить помогает», пели комсомольцы, и эти слова как нельзя лучше соответствовали настроению и событиям. Песня действительно помогала.

Когда закатывали на машины тяжелые бревна, кто-то густым баритоном заводил:

— Эй, ухнем, эй, ухнем…

Хором подхватывали:

— Еще разик, еще раз!..

Песня словно подталкивала смолистые кругляки, и работа спорилась. Груженые машины одна за другой уходили к железной дороге.

Погрузка и разгрузка леса отвлекала от строительства много бригад, но работы на котлованах шли полным ходом. С каждым днем все больше добровольцев выходило на строительство. Приходила не только молодежь, но и мы, старики.

Всюду видели неутомимого дядю Васю Пушкова, старейшего мастера завода. Он трудился в бригаде Маруси Филатовой, неиссякаемыми шутками да прибаутками веселя и подгоняя работающих.

Когда Лузиков увидел за носилками меня, он поспешил к штабу, и через несколько минут зычный голос репродуктора оповестил:

«Товарищи! Сегодня с нами на строительстве комсомольского корпуса работает Герой Социалистического Труда Василий Алексеевич Дегтярев».

Мне стало неловко, и я хотел уйти. Вдруг гулкое «ура» прокатилось по стройке, грянула музыка. И еще дружней закипела работа.

Но вот в скрежет лопат и шорох сбрасываемой земли снова ворвался бас репродуктора: «Сегодня в гости к строителям пришли артисты драмтеатра имени Горького».

Артисты дали короткий концерт и взялись за носилки. Их бригадир секретарь парторганизации театра Грачев знал строительное дело и успешно руководил работой. Приход на комсомольскую стройку стариков и артистов вызвал новый поток добровольцев. Шли бригады молодежи с ближайших заводов и фабрик. Среди них были опытные строители.

И огромный корпус рос со сказочной быстротой.

В. А. Дегтярев в гостях у пионеров

Агапов и Лузиков едва успевали следить за работой каменщиков, плотников, арматурщиков, бетонщиков. Нужно было так расставить опытных мастеров, чтобы они одновременно и работали и учили других.

Ежедневно прибывали вагоны со стройматериалами. Работы шли утром и вечером, а день был до предела наполнен множеством организационных дел, заготовкой инструмента, подвозом материалов, подсчетами.

Но еще не успели строители довести стены до намеченной высоты, как ударили проливные дожди. Стройплощадка превратилась в месиво из песка, известки и глины.

Грязь была густая, цепкая. Чтоб пройти по ней, люди привязывали не только калоши, но даже резиновые сапоги. Работа стала замедляться.

В это время прибыла делегация с фронта для ознакомления с новыми пулеметами.

Опаленный в сражениях полковник с сильной проседью на висках и его товарищи пожелали выступить на митинге.

Вечером после работы огромная толпа наполнила заводский двор.

— Товарищи, слово имеет делегат с фронта.

Все замерли.

Полковник встал на возвышении. Он был в простой поношенной гимнастерке солдата, без орденов и медалей. Только золотая звездочка Героя сияла на груди.

— Товарищи, большое вам спасибо от солдат и офицеров за ваше замечательное оружие. Вы сделали много, но они ждут от вас еще большего, они ждут пулеметы Горюнова.