Даниил Тумаркин - Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса»
- Название:Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса»
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая гвардия
- Год:2012
- Город:Москва
- ISBN:978-5-235-03395-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Даниил Тумаркин - Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса» краткое содержание
В самой фамилии Николая Миклухо-Маклая слышится эхо дальних странствий, звучит голос судьбы, отправившей потомка украинских казаков и немецких врачей на далекую Новую Гвинею, жители которой до сих пор вспоминают о русском «человеке с Луны». Первым из ученых посетив труднодоступные районы Океании и Юго-Восточной Азии, Миклухо-Маклай самоотверженно, порой с опасностью для жизни, изучал их природу и население. Его исследования имеют не только научную ценность — в эпоху колониальных захватов он неустанно призывал видеть в «дикарях» людей, беречь их самобытную культуру. «Белому папуасу» посвящено немало книг, вышедших в России и за рубежом, но многие моменты его биографии до сих пор остаются непроясненными. Новое жизнеописание Миклухо-Маклая, созданное известным этнографом Даниилом Тумаркиным, — итог многолетних изысканий, подробно освещающих недолгую, но яркую жизнь выдающегося ученого-гуманиста.
Миклухо-Маклай. Две жизни «белого папуаса» - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Обдумав сложившееся положение, Миклухо-Маклай решил временно отказаться от посещения деревень и ограничиться контактами с папуасами, приходившими в Гарагасси. Между тем слухи, порой самые невероятные, о белокожем пришельце, прибывшем на дымящемся чудовище, распространялись все шире и шире. Посмотреть на него и его жилище приходили и приплывали в каноэ жители многих береговых и горных деревень, а также обитатели прибрежных островов — Били-Били (Билбил), Ямбомбы (Ябоб) и расположенного к северо-западу от залива Астролябия более крупного острова Кар-Кар. «Экскурсоводом» при таких визитах выступал Туй. Он рассказывал гостям о Маклае и его спутниках, показывал, с разрешения путешественника, некоторые диковинные предметы. Николай Николаевич обнаружил, что его соседи, возбужденные и беспокойные, когда он посещал их деревни, приходя в Гарагасси, становились «более ручными» и даже позволяли «рассматривать, мерить и рисовать себя». И ученый начал осторожно использовать эту возможность [435] Там же. С. 117.
.
В наиболее трудный, начальный период вхождения Миклухо-Маклая в папуасский мир большую роль сыграли его дружественные, доверительные отношения с Туем. Этот житель Горенду почти ежедневно приходил в Гарагасси. Как сообщает ученый, он брал у Туя уроки «папуасского языка, на котором говорили в Бонгу, Горенду и Гумбу» [436] Там же. С. 92, 152.
. От своего приятеля Маклай узнал названия многих речек, мысов и деревень и отразил их расположение на схематической карте, составленной с помощью Туя. В свою очередь, Николай Николаевич, используя немногие услышанные и выученные местные слова, пытался постепенно расширить кругозор своего приятеля. «Туй, кажется, начинает очень интересоваться географией, — записал в феврале 1872 года Миклухо-Маклай, — и повторял за мной имена частей света и стран, которые я ему показывал на карте; но очень вероятно, что он считает Россию немного больше Бонгу или Били-Били» [437] Там же. С. 153.
. Скоро Туй, а за ним и другие жители окрестных деревень стали называть путешественника таморусс — «человек из России». Позже, как будет сказано далее, у него появилось и другое прозвище — каарам тамо, или «человек с Луны».
Не имея возможности широко развернуть исследования по антропологии и этнографии, Николай Николаевич в первые месяцы своей жизни в Гарагасси уделял много внимания естественно-научным изысканиям, прежде всего метеорологическим наблюдениям, которые до него на Новой Гвинее стационарно не проводились. Описав свой рабочий день в октябре 1871 года, ученый познакомил будущих читателей с распорядком своих исследований: «Около 7 часов (утра. — Д. Т.) записываю температуру воздуха, воды в ручье и в море, высоту прилива, высоту барометра, направление и силу ветра, количество испарившейся воды в эвапориметре, вынимаю из земли зарытый на один метр глубины термометр и записываю его показание. Окончив метеорологические наблюдения, отправляюсь или на коралловый риф за морскими животными или в лес за насекомыми. С добычей сажусь за микроскоп или кладу в спирт собранных насекомых, или же принимаюсь за какую-нибудь другую работу до 11. <���…> В 8 часов иду в комнату и, зажегши свою небольшую лампочку (более похожую на ночник, чем на лампу), записываю происшествия дня в дневник. В 8 — 9 часов опять метеорологические наблюдения» [438] Там же. С. 105-106. Метеорологический дневник, который Миклухо-Маклай вел в 1871 —1872 годах, хранится в АРГО (Ф. 6. Оп. 1. Д. 21). Краткое сообщение по этому вопросу путешественник опубликовал в конце 1873 года на французском языке в батавском научном журнале. См.: Миклухо-Маклай Н.Н. Метеорологическая заметка о Береге Маклая на Новой Гвинее. СС.Т. 4. С. 216-218.
. Несмотря ни на что, Николай Николаевич вел и записывал эти наблюдения на протяжении всего пребывания на побережье залива Астролябия.
Миклухо-Маклай положил начало изучению животного мира Новой Гвинеи. В его дневниках можно найти много интересных наблюдений над сумчатыми (древесными кенгуру, бандикутами и др.), птицами, крокодилами, ящерицами, рыбами, известковыми губками. По мере возможности он собирал материал для продолжения своих сравнительно-анатомических исследований: препарировал черепа и скелеты, помещал в консервирующие жидкости мозги и целые тушки животных. Однако ученый приступил к описанию и публикации этих фаунистических сборов лишь в середине 1880-х годов, в последний период своей жизни в Австралии.
Через месяц после своей высадки в заливе Астролябия Николай Николаевич записал в своем дневнике: «Был несколько часов в лесу, дивясь громадному разнообразию растительных форм, сожалея на каждом шагу, что смыслю так мало в ботанике» [439] Там же. С. 104.
. И все же ему удалось сделать немало интересных флористических наблюдений. Миклухо-Маклай, по-видимому, не собирал систематического гербария, но засушивал (иногда заспиртовывал) плоды, листья и цветы заинтересовавших его растений. Эти заготовки, да и то частично, были тоже использованы только в середине 1880-х годов, причем Николай Николаевич опубликовал тогда статью, которая позволяет считать ее автора одним из зачинателей этноботаники.
Как и в предыдущих экспедициях, Миклухо-Маклай бродил в часы отлива по рифу, выискивал в расщелинах известковые губки, собирая сачком на морской поверхности медуз, сифонофоров, рачков и других простейших морских животных. Но вскоре ему пришлось прекратить эти работы. «Риф, который окружал мысик, где стояла моя хижина, — говорится в статье, продиктованной путешественником на борту «Изумруда», — мог бы быть источником интересных зоологических наблюдений и исследований, но для этого я должен был бродить по пояс или по колено в воде, следствием чего было возобновление пароксизмов, почему я должен был отказаться и от этого» [440] Миклухо-Маклай Н.Н. Краткое сообщение… С. 259.
.
Дело в том, что 11 октября Николая Николаевича свалил «первый пароксизм лихорадки», то есть приступ малярии; на следующий день наступила очередь Ульсона. «Пароксизмы», то учащаясь и обостряясь, то как бы отступая, продолжались в течение всего пребывания Миклухо-Маклая на побережье залива Астролябия. Они были вызваны, конечно, не переохлаждением от длительного нахождения в воде и другими подобными факторами, а заражением местными видами малярии, и начались по окончании инкубационного периода этой болезни. Пароксизмы были особенно частыми и изнурительными в декабре 1871-го — январе 1872 года, когда у путешественника и Ульсона развилась злокачественная форма тропической малярии. При ней приступы следовали один за другим в течение пяти-шести дней и сопровождались бредом, галлюцинациями и опуханием верхних и нижних конечностей. В начале одного из таких приступов, 7 января, Николай Николаевич неровным, дрожащим почерком сделал запись, которая отсутствует в дневниках, подготовленных им к печати:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: