Леон Пиллар - Реквием линкору «Тирпиц»

Когда вода дошла нам до колен, мы попытались подойти поближе к люкам, но из-за надетого снаряжения не смогли этого сделать, так как в лодке было трудно даже повернуться. Я оказался к шлюзовой камере ближе всех.

— Вылезай первым и потом поможешь нам, — сказал Уиттем.

Лодка продолжала наполняться водой, но слишком медленно. Слой воздуха становился все меньше. Мы стали представлять себе, что будет, когда вода поднимется до уровня рта и глаз…

Вода была ледяной. Мы попытались открыть и другие вентили, но они были блокированы. Пришлось ждать еще полчаса, а потом и еще. Когда вода поднялась до электроаппаратуры, предохранители тут же сгорели, а от аккумуляторов пошел дым и газ. Можете представить себе наше положение. Пришлось дышать кислородом из водолазного снаряжения… Стояла полная темнота, и мы на глубине 40 метров чувствовали себя как в гробу… Примерно через час вода поднялась до груди. Лодка была почти полна водой. Я подошел к шлюзовой камере и попытался открыть люк, но он еще не поддавался. Давление еще не выровнялось. Пришлось ждать еще. Запаса кислорода в снаряжении было не так уж и много. Ощупью я подался немного назад, чтобы попросить Уайтли помочь мне открыть люк. До этого он стоял у перископа. Сейчас же рука моя ничего не встретила, а нога уткнулась в его тело: Уайтли лежал на полу лодки.

Наклонившись, я ощупал его лицо, грудь и кислородный мешок. Мешок был пуст. Два дополнительных баллончика были также пусты. Если даже Уайтли и был еще жив, я не мог бы вытащить его на поверхность. Я и сам чувствовал себя все слабее, а кислорода оставалось совсем немного. Я сделал несколько шагов назад, в сторону Уиттема, что далось мне нелегко. Поскольку кислород кончался, я быстро открыл дополнительные баллончики, но на такой глубине из них почти ничего не поступало. Все, это был конец. Тогда я подполз к шлюзовой камере и толкнул крышку люка… Что было потом, не знаю. По всей видимости, я потерял сознание… Через какое-то время на холодном воздухе и на солнце я пришел в себя. После более чем двухчасового пребывания на глубине я вновь увидел небо… Немцы меня выловили. Горячий кофе и одеяло, несколько вопросов… Вот и все. И больше не будем говорить об этом… Никогда, слышите?!»

Высокорослый, широкоплечий, обросший бородой Айткен был похож на ребенка, готового расплакаться.

— «Тирпиц» серьезно поврежден и на долгие месяцы, если не навсегда, выведен из строя, — произнес Плейс. — А сейчас попытайся поспать еще.

На следующий день все шестеро английских военнопленных покинули корабль. С капитанского мостика вслед этим мужественным людям смотрел командир «Тирпица». Их сначала доставили в Тромсё, а затем вывезли в Германию. 28 ноября 1943 года они прибыли в Марлаг-Милаг Норд, где Кендалл и Айткен встретились с Гринхолдом и Дувом, которые принимали участие в успешном рейде наездников на торпедах в Палермо. Камерон и Плейс размещались до прекращения боевых действий в соседнем бараке…

Большие подводные лодки крейсировали в районах, указанных им контр-адмиралом Берри, ожидая, что, может быть, один из линейных кораблей или крейсер противника в результате атаки лодок-малюток попытается выйти в море, где и попадет под их торпеды. И действительно, в море вышел «Лютцов», который мог быть атакован «Сцептром», если бы подводную лодку не снесло течением с ее курса. 22 сентября в 12.03 Макинтош получил распоряжение выйти в пункт с координатами 69 градусов 44 минуты северной широты и 17 градусов 43 минуты восточной долготы, то есть на 15 миль южнее своего местоположения. В указанный ему пункт Макинтош прибыл, но «Лютцов» с пятью эсминцами уже проследовал далее со скоростью 15 узлов.

А «Стабборн» был даже отнесен течением в 8.13 утра 22 сентября в заминированную зону. Дафф шел под перископом вдоль побережья и всплыл только после наступления темноты. Море было пусто. Время от времени в серо-голубом небе появлялись самолеты. В ночь с 23 на 24 сентября был отмечен усиленный радиообмен немцев. Дафф сделал из этого вывод, что противнику о нахождении английских подводных лодок у берегов Норвегии ничего не известно.

К этому времени атака на «Тирпиц» должна была уже быть совершена. Офицеры и матросы задавались вопросом, насколько успешной она оказалась, и думали о лодках-малютках, которые скоро опять возьмут на буксир.

Но сколько их возвратится из операции?

В ожидании их появления четыре подводные лодки — «Трашер», «Тракьюлент», «Сиртис» и «Стабборн» — барражировали в 15-мильной зоне. Плейс, Камерон, Хенти-Крир и Хадспет имели распоряжение прибыть именно в этот район. Если им это не удастся, они должны были укрыться в одной из бухт на северном берегу острова Сёрё, куда в ночь с 27 на 28 и с 28 на 29 сентября придут большие лодки в случае, если лодки-малютки до тех пор не появятся.

26 сентября в 22.30 на лодки поступили первые сообщения об операции лодок-малюток. В радиограмме сэра Клода говорилось:

«Судя по радиопереговорам немцев, лодкам „X“ удалось осуществить атаку на крупнейший боевой корабль. В сообщениях утверждается, что атака эта захлебнулась и были взяты пленные. О последствиях ее, однако, не упоминается, хотя и можно предположить, что они существенны».

Следовательно, атака все же состоялась. Кто был взят в плен? На подводных лодках думали в первую очередь о лодках «X», которые они тащили на буксире, и надеялись на их благополучие.

Погода стала ухудшаться. Волнение моря усилилось, порывы ветра приносили дождь и град. Видимость была плохой. Беспокойство экипажей возрастало.

27 сентября в 18.35 подводная лодка «Сиртис» всплыла между островами Бондей и Камей. В 21.49 с нее была замечена лодка «Тракьюлент», которая также подошла к берегу. «Сиртис» зашел в Финн-фьорд, но возвратился, ничего там не обнаружив. Следующей ночью он опять там побывал, и снова безрезультатно.

Юпп, потерявший надежду обнаружить хотя бы одну из лодок «X», в 2.15 29 сентября принял решение возвращаться на базу.

«Тракьюлент» еще некоторое время патрулировал несколько южнее, у мыса Стаалет. Погода была необычно плохой, и видимость равнялась практически нулю. Вечером 28 сентября Александер пришел к выводу, что дальнейшие поиски бесполезны. Раньше у него была еще какая-то надежда встретиться с Камероном и его «Пайкером», пусть даже случайно. Теперь же он взял курс на Шотландию.

«Стабборн» находился в 0.55 28 сентября в полумиле от входа в О-фьорд, когда вдруг обнаружил лодку-малютку «X-10».

«Это была наша последняя попытка найти хоть кого-нибудь, — записал Филип в свой дневник. — Честно говоря, мы уже потеряли всякую надежду. Но вот около полуночи вахтенный офицер заметил какие-то сигналы со стороны берега. Это была лодка-малютка. Через несколько минут выяснилось, что это была „X-10“. Ее экипаж уже решил на следующее утро предпринять попытку добраться до России — до Мурманска. „X-10“ подошла к нам поближе, и мы бросили им двойной буксирный канат. Мы попытались заменить ее экипаж, однако набежавшей волной „X-10“ швырнуло на нашу лодку, вызвав угрозу повреждения бака с горючим. Попасть с лодки-малютки на „Стабборн“ было трудно, но все же возможно. Обвязавшись линем, мужчины должны были прыгать на нашу палубу. Перебраться на „X-10“ было тоже можно, но это было связано с риском упасть в воду между обеими лодками и быть раздавленным.