Игорь Юркин - Демидовы: Столетие побед

Заставь, Государь мой, за себя вечно Богу молить и вечным рабом быть с детьми своими. И ежели, Государь мой, на то Ваше соизволение будет, то я и сам туда приеду для сего, если изволите доложить Всемилостивейшей Государыне прежде конфирмования и разделения их.

Что же рассудить до содержания заводов, то, государь мой, всякой может рассудить, что я с детьми своими, одним словом сказать, содержу лучше во сто крат и для пользы государственной» [1022] Головщиков К Д. Указ. соч. Прил. 15. .

Исправить прошлое, изменив завещание основателя династии, Никите Никитичу не удалось. В конечном счете он с этим смирился и в дальнейшем поддерживал добрые отношения с племянниками. Дядя даже помог им с разделом тульского имущества. Он переписывался с Прокофием, возможно, из братьев наиболее близким ему (тот прочнее всех был связан с Тулой, подолгу жил в ней). Из Никитиного письма к нему от 8 января 1761 года узнаем, что раздел тульских «пожитков» близится к завершению. Но «делитель» Полонский [1023] Коллежский советник Иван Полонский, производивший раздел имущества (Очерки истории культуры и быта… № 4). не хочет класть в раздел найденные в тульском доме шесть тысяч рублей — он полагает, что правильнее отдать их в Тульскую счетную контору на жалованье и расходы подьячим и ему, Полонскому Кроме того, он собирается передать хранящиеся в Туле важные документы и дела не Прокофию, как ранее договорились братья, а в Берг-коллегию. Развязать узлы берется Никита Никитич. Во-первых, сообщает Прокофию об ущемляющих интересы племянника намерениях Полонского. Во-вторых, спорит с Полонским, доказывая ему, что тот действует, нарушая документ, утвержденный императрицей. В-третьих, удерживает доверенного человека Прокофия Никиту Романова от подписания бумаг (к чему его принуждает Полонский). Характер обращения к племяннику («Ваш, Государь мой, покорной слуга и дядя») и общий тон письма (заключительная фраза: «И на сие воля Ваша, буду ожидать от Вас приказу») демонстрируют более чем доброжелательные отношения корреспондентов [1024] Цит. по: Черкасова А.С. Прокофий Акинфиевич Демидов… с. 311,312. . Время распрей между ветвями демидовского клана, похоже, миновало.

Хотя основным местом жительства Никиты оставалась по-прежнему Тула, человеку с его занятиями и заботами без посещения столиц было не обойтись. Образ жизни в них должен был соответствовать статусу.

В Петербурге до середины 1730-х годов собственного жилища у Никиты, похоже, не было. Летом 1735 года строить здесь каменный дом повелела ему сама императрица, указ которой 26 июня объявил генерал-полицмейстер В.Ф. Салтыков. Для строительства было приказано «Демидова к строению выслать самого на срок». На выбор было предоставлено несколько пустых мест по берегу реки Невы ниже Исаакиевской церкви. Позже указ был подтвержден и объявлен через члена Кабинета министров П.П. Ягужинского. Вопрос предписывалось решить при участии Главной полицмейстерской канцелярии [1025] Сборник РИО. Т. 111. с. 232, 291. . Участок Демидову определили, но он на нем не задержался. 28 мая следующего года императрица распорядилась закрепленное за ним место (уточнено: «на Адмиралтейском острову на берегу Невы-реки») отдать советнику Нарышкину, а Демидову и еще одному застройщику выделить другие — на той же береговой линии, там, где имелись незастроенные места князя Борятинского и умершего графа Ф. Скавронского [1026] Там же. Т. 114. с. 241. . По данным Е. О. Красновой, участок Н.Н. Демидова располагался на нынешней Английской набережной [1027] Краснова Е.О. О генеалогии Демидовых. Новые сведения // Историческая роль Екатерины II в развитии горнозаводского дела в России. СПб., 2000. с. 57. .

Когда петербургский дом был построен — не знаем. Но в 1744 году собственное жилище у Никиты Никитича в Северной столице, несомненно, уже существовало. Усадьба, помимо прочего, служила и бизнесу: в находившемся на ней амбаре хранили железо, поступавшее в Петербург с Гжатской пристани [1028] РГАДА. Ф. 699. Оп. 1. Д. 1630. Л. 1, 4, 5 об. .

Собственный дом был у него и в старой столице. Он находился (сведения 1752 года) «за Москвою-рекою, у Живого мосту, в приходе церкви Божий Софии Премудрости» [1029] ГАТО. Ф. 55. Оп. 2. Д. 1225. Л. 2, 2 об. . Из немногочисленных московских церквей с таким посвящением подходит единственная — в Средних Садовниках (Софийская набережная, 32). Расположенный поблизости наплавной мост именовали Москворецким [1030] Рубан В.Г. Описание императорскаго столичнаго города Москвы, содержащее в себе звание государских ворот, казенных и деревянных мостов, больших улиц и переулков, монастырей, церквей, дворцов, присудственных и других казенных мест, число обывательских дворов и покоев, рядов и рынков, фабрик, заводов и прочая. СПб., 1782. с. 83; Сорок со роков /Авт.-сост. П.Г. Паламарчук. М, 1994. Т. 2. с. 597-601; М., 1995. Т. 4. с. 515, 548. . Примерно на этом месте находится существующий сейчас каменный мост с таким названием.

Обратим теперь внимание на одну деталь в цитированном письме Никиты Никитича М.И. Воронцову 1748 года. Он пишет, что об обиде на брата из-за неправильного раздела наследства «в проезд Киевской Всемилостивейшей Государыне в доме своем доносил, при чем и ваше Сиятельство быть изволил». О каком доме идет здесь речь? В июле 1744 года Елизавета находилась в Москве, где праздновала мир со Швецией. В начале августа заезжала в Тулу в гости к Акинфию Демидову. Если Никита подразумевает именно этот «проезд» (а не перемещение в обратном направлении — через Тулу в Москву), то более вероятным нам кажется посещение императрицей его московского дома. Вспомним, как за 15 лет до того он, тянувшийся хотя бы прикоснуться к высшей власти, одалживал деньги на охотничьи развлечения Петра II. Теперь он, уже статский советник, до нее дотянулся — принимал у себя императрицу и виднейших ее сановников.

Дата смерти Никиты Никитича неизвестна. В литературе указывается 1758 год [1031] Краснова Е. И. Демидовы. Родословная роспись. с. 7. В более позднем издании росписи составитель поставила около этой даты знак вопроса и приписала: «По другим сведениям, в 1761 году жив» (Краснова Е. И. Такие разные Демидовы. с. 120), к сожалению, источник сведений ни в этой, ни в других своих работах не сообщив. , но, судя по упоминаниям в более поздних документах, очень вероятно, что он прожил еще несколько лет [1032] Укажем на несколько наиболее поздних документов. Запись в Книге приходной с письма крепостей Смоленской крепостной конторы сообщает о покупке статским советником Никитой Никитичем Демидовым 9 декабря 1762 г. кузницы в Смоленске (РГАДА. Ф. 615. Оп. 1. Д. 10310. Л. 98). Человек, принимающий беглых в Тульской провинциальной канцелярии в марте 1763 г., в расписке именует себя его (уточнено: статского советника) служителем (ГАТО. Ф. 55. Оп. 2. Д. 3479. Л. 6). Если бы хозяин умер, не знать об этом его служащий не мог. . Нет сведений и о месте погребения. Учитывая тесную связь Никиты с родным городом на протяжении всей его жизни, можно предположить, что он был похоронен в родовом склепе Николо-Зарецкой церкви рядом с отцом, братом и дочерью.