М. Новоселов - Николай Эрнестович Бауман
- Название:Николай Эрнестович Бауман
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая гвардия
- Год:1951
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
М. Новоселов - Николай Эрнестович Бауман краткое содержание
Книга о жизни и деятельности профессионального революционера, деятеля большевистской партии Баумана Николая Эрнестовича (1873–1905).
Николай Эрнестович Бауман - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Весть об этом идейном разгроме народничества широко разнеслась по городам Центральной России, а также в Поволжье.
На формирование мировоззрения молодого Баумана в начале девяностых годов сильное влияние оказала литература по истории политической экономии, социологии и общей истории. Литературу привозили из Петербурга и Москвы студенты, приезжавшие в Казань на каникулы. Счастливым обстоятельством в доставке литературы «на специальные темы» (так в то время называл Бауман нелегальную и полулегальную литературу) было то, что весной 1891 года на все лето в Казань приехал брат Владимира Сущинского — Михаил Сущинский, студент военно-медицинской академии. «Он привез с собой много брошюр, специально подобранных для чтения крестьянам и рабочим, некоторое количество нелегальной литературы и листовки. Он рассказал нам о революционной работе в Питере. Многое из его рассказов было для нас новостью. Помню, слушали мы брата, затаив дыхание, как вестника из неведомой, но желанной страны. После этих рассказов революционное движение нам представлялось могучим и непобедимым, охватившим всю державу самодержца всероссийского. Всю привезенную братом литературу Бауман сумел в самое короткое время распространить по своим кружкам. К этому же времени и относится интерес Николая Эрнестовича к Лассалю, которым он зачитывался и восторгался»{Сборник «Товарищ Бауман», изд. 2. M, 1930, стр 28.}, — вспоминал В. Г. Сущинский.
Осенью Михаил Сущинский вернулся в Петербург и поддерживал с братом и Бауманом оживленную переписку. Он указывал своим юным друзьям «круг чтения», держал их, по возможности, в курсе событий студенческой столичной жизни. Но в конце зимы 1891/92 года Михаила Сущинского арестовали и заключили в Петропавловскую крепость. Конечно, это было целым событием для молодых казанских студентов: «Весть об этом произвела на нас большое впечатление… Это показало нам серьезность нашего дела… побудило нас задуматься над тем, что наша работа — не развлечение, а борьба…»{Сборник «Товарищ Бауман», изд. 2. М., 1930. стр 28.} В эти годы, на втором-третьем курсе института, еще более проявилась характерная черта молодого революционера — стойкость.
Несколько ярких фактов из жизни Баумана-студента вполне подтверждают это.
Воспоминания товарищей Николая Эрнестовича по ветеринарному институту рисуют его как энергичного, волевого человека, инициатора ряда решительных студенческих выступлений, хотя пока что в небольшом институтском масштабе.
Заслуженный деятель науки профессор Д. М. Автократов вспоминает, что Бауман предложил ему выступить с речью на похоронах их студента-однокурсника Аполлонова, умершего от туберкулеза. Этот студент перед поступлением в институт долгие годы работал народным учителем и за свою передовую деятельность получил от крестьян благодарность — серебряные часы. Бауман и его друзья решили превратить похороны Аполлонова в демонстрацию — выражение симпатии и уважения учащейся молодежи к «памяти скромного труженика на ниве народного просвещения». Директор института Ланге, узнав о готовившихся речах, категорически запретил произносить их на кладбище. Узнал директор о предполагаемой демонстрации от одного из случайно проговорившихся в его присутствии студентов. И все же, несмотря на запрещение речей, Бауман организовал ряд выступлений: кроме Д. М. Автократова, короткие, но сильные речи произнесли еще три студента. «А студент, — вспоминает профессор Автократов, — случайно проговорившийся… в нашем присутствии на квартире Баумана от последнего получил такую головомойку, что нам, свидетелям этой головомойки, было жутко»{Сборник «Товарищ Бауман», изд. 2. M, 1930, стр 45.}.
В личных беседах с автором проф. Д. М. Автократов всегда подчеркивал, что «с первых же слов разговора с Николаем Эрнестовичем собеседника охватывало чувство доверия и уважения, хотя Бауману в то время было всего 20 лет…»
Николай Эрнестович выступил также инициатором изгнания из студенческой среды одного недобросовестного студента, пытавшегося обмануть профессора при лабораторной работе. Профессор предложил тему на золотую медаль. По ходу работы надо было проделать немало лабораторных анализов. Но студент, директорский любимец, с удивительным проворством подгоняя цифры к заранее намеченным выводам, закончил было всю работу, не обременяя себя длительными исследованиями. Подлог вскрылся, и студенты, по предложению Баумана, потребовали исключения из института претендента на золотую медаль. Любимец директора с апломбом заявил было, что «по правилам для студентов, он является отдельной единицей и не обязан давать объяснения целому курсу». В ответ на это, по инициативе Баумана, весь курс объявил этому студенту, что «курс считает себя в целом коллективной единицей и не желает иметь никакого дела с отдельной единицей». Несмотря на все попытки директора «смягчить вопрос» и выгородить своего ставленника, Бауман и его товарищи — делегаты по этому делу в дирекцию — добились подачи недобросовестным студентом прошения об уходе из института «по собственному желанию».
Но эта общественная деятельность в стенах института была, конечно, далеко не главной целью жизни молодого студента. Главное было рядом — в рабочих слободках.
Стойко и убежденно начал Бауман свою работу подпольного организатора кружков, подпольного пропагандиста среди рабочих. Формы и методы этой работы были достаточно разнообразны. Бауман умел воспользоваться и воскресной поездкой группы рабочих на Волгу или на окрестные озера, и беседой рабочих в тесном и грязном дешевом трактире или харчевне где-нибудь на окраине города, в Адмиралтейской или Суконной слободке. Здесь же, в Адмиралтейской слободке, молодой студент присутствовал на праздновании первой в своей жизни маевки. Рабочих собралось немного, но впечатление «от этого первого рабочего праздника осталось у меня на всю жизнь», — вспоминал не раз Николай Эрнестович.
На «воскресных рыбалках» в лодках иногда помещалось до 40–50 рабочих казанских заводов; вместо рыбы под корзинками с немудреной закуской лежали пачки брошюр. Бауман участвовал также в различных развлечениях рабочей молодежи. Он с увлечением играл на задворках фабричных зданий, неподалеку от заводских бараков в городки (рюхи) с рабочими парнями, вызывая своими меткими к сильными ударами одобрение и более пожилых любителей этой старинной, исконно русской игры. Николай Эрнестович мог одним ударом выбить «на-вынос» самую сложную фигуру игры, вроде «лягушки» или «железной дороги», умел тремя палками «распечатать письмо», то-есть сбить пять рюх, расставленных по концам кона. Очень любил Бауман и местные, национальные празднества татарской молодежи. Иногда он бывал не только зрителем, но и участником «сабантуя», этого увлекательного праздника молодой силы, физической ловкости и здоровья. Молодой студент-ветеринар выходил на борьбу с крепышами парнями-поволжанами и нередко побеждал их если не силой, то ловкостью и сноровкой. Победа в любом деле, за которое он взялся — даже в простой борьбе, — была для него целью, которой он стремился достичь во что бы то ни стало.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: