Александр Перцев - Молодой Ясперс: рождение экзистенциализма из пены психиатрии

Все французские работы написаны после длительных походов наполеоновской армии, во время которых врачи и собрали немалый материал о тоске по родине и ее пагубном влиянии на здоровье. Публиковались эти работы в 30–50–е годы XIX века, то есть со времени их выхода в свет прошло уже более пятидесяти лет. Так неужели же немцы будут и дальше терпеть отставание от французов в этой области? Нет! Проблему ностальгии надо срочно исследовать!

Итак, выбор темы обоснован.

Теперь надо продуманно выстроить диссертацию.

Человек бесхитростный поступил бы так: он начал бы с описания нескольких случаев — казусов, зафиксированных в историях болезней и в научных публикациях. У самого К. Ясперса было несколько историй болезней, которые сводились к одной формуле: девочки — подростки, отданные работать «в людях» вдали от родного дома, испытывали ностальгию, у них пропадал аппетит, появлялись телесные недомогания и недуги; заканчивалось дело тем, что тоска по родине становилась невыносимой — и они совершали преступления, надеясь, что их отпустят домой.

Итак, простодушный человек на месте К. Ясперса наверняка начал бы с такого конкретного рассмотрения отдельных случаев- казусов, с описания конкретных историй болезни — и попытался бы показать, что ностальгия привела к совершению преступлений. Болезнь — тоска по родине — вызвала соматические изменения, значит, психические состояния могут влиять на соматические, душа способна влиять на тело. Этим философским выводом простодушный человек и закончил бы — и в результате с треском провалился бы на защите.

Почему?

Да потому, что врачи с большим или меньшим интересом выслушали бы описания конкретных историй болезни, но тут же усомнились бы в праве исследователя на широкие обобщения. Положим, из истории болезни следует, что девочка — подросток, отданная «в люди», затосковала по дому и перестала есть. Она похудела, у нее стал болеть желудок. Следует ли из этого общий вывод, что душа может влиять на тело? Где тут причина, а где следствие? Может быть, все наоборот? Девочке не понравилась пища, которой ее кормят «в людях», у нее от этой непривычной пищи начинает болеть желудок, и она начинает тосковать по дому — по той пище, которую готовила мама? Тогда получится, что состояния тела влияют на состояния души, а не наоборот…

Вывод, который сделали бы предвзято настроенные медики- материалисты, был бы однозначным: материалов наблюдений мало, собирались они не только и даже не столько врачами, сколько следователями, так что однозначных выводов делать на основании этого материала нельзя. Конечно, мы должны пристально наблюдать и полагаться на свои наблюдения в каждом конкретном случае. Но вот что касается широких обобщений, то здесь свою фантазию диссертант должен попридержать. Если мы допустим, что душа может влиять на тело, на протекающие в нем физиологические процессы, то нам, чего доброго, придется признать, что болезни тела можно лечить заговорами, молитвами, шаманским камланием. Вот, к примеру, началась у человека ностальгия — и разладилась, как доказывает диссертант, работа желудка. Так, может, излечить его выступлением юмориста, который отвлечет от тоски, или веселой музыкой? От хорошего юмориста, глядишь, и желудок сразу пройдет. Всем, кто несет подобную чушь о возможности влияния души на тело, надо предложить провести элементарный эксперимент: пусть попытаются усилием мысли хотя бы ускорить собственный пульс! Они быстро убедятся в том, что душа на тело влиять не может…

К подобным шуткам и насмешкам вся защита и свелась бы. А наиболее принципиальные медики встали бы и с негодованием удалились бы в знак протеста, не дожидаясь конца защиты.

Все это хитроумный Карл Ясперс, конечно же, сознавал: защитить работу, которая начнется с описания опытных данных и завершится широкими теоретическими обобщениями, не удастся. Не любят медики широкие теоретические обобщения.

Поэтому он решил построить работу иначе.

Он начал с обширного исторического экскурса. Но, проводя такой экскурс, он не просто перечислил работы и точки зрения. Он — исподтишка, втихомолку, не называя кошку кошкой — выделил несколько общих подходов к пониманию ностальгии.

В сущности, все эти подходы сводились к двум основным.

Первый — вульгарно — материалистический — заключался в признании того, что тоска по родине вызывалась какими‑то вполне определенными телесными недомоганиями и недугами, а эти последние возникли, в свою очередь, под действием вполне материальных факторов. В грубом виде такой ход мысли выражает формула, используемая ныне эстрадными юмористами: «Что ты грустный такой? Наверное, съел что‑нибудь». Человек начинает тосковать по родине, когда его желудок расстраивается от непривычной пищи или воды иного химического состава. Ностальгию может вызвать перемена воздуха. И так далее.

Второй подход, который выделяет Карл Ясперс, изучив литературу о ностальгии за несколько прошлых веков, является откровенно идеалистическим. Он сводится к тому, что именно тяжелые психические переживания, связанные с тоской по родине, вызывают у человека телесные заболевания. Стоит снять психическое напряжение, как телесные заболевания стремительно проходят. Причем проходят быстро, и проходят в том же климате, с той же водой и с пищей того же химического состава.

Хитроумный, как Улисс, Карл Ясперс постоянно делает вид, что он сам всего лишь регистрирует мнения медиков прошлого, сохраняя полную объективность: он не отдает предпочтения ни первому, ни второму подходу, будучи одинаково беспристрастным при их описании. Но подбирает диссертант такие примеры из медицинской литературы, что никаких сомнений не остается: первый, вульгарно — материалистический подход, несостоятелен и смехотворен, а второй подход — признание приоритета психического над соматическим в некоторых экстремальных жизненных ситуациях — единственно верен.

Таким образом, диссертант незаметно превращает исторический раздел (изложение мнений медиков прошлого) в теоретический: он окольными путями подводит к теоретическому, обобщающему выводу, не формулируя его и не выставляя его на открытое обсуждение. Этот теоретический вывод, который буквально напрашивается уже в самом начале диссертации, состоит именно в том, что и требуется доказать: состояние души может повлиять на состояние тела. Но возможные критики даже не успевают толком понять, что именно доказывает диссертант, ведь хитроумный Ясперс, демонстрируя мягкость психиатра, уже отступил, избегая всякого нажима и насилия. Он не развивает и не закрепляет успех. Он знает, что восстановить против себя человека легче всего, одержав над ним верх в теоретическом споре. Поэтому он не настаивает на доказанном тезисе. Разумному достаточно, а неразумный все равно не поймет.