Алексей Волынец - Жданов

Возможно, произошло и непреднамеренное происшествие — результат большой концентрации у границы отмобилизованных войск. Достаточно вспомнить аналогичные обстрелы нашей территории на советско-японской или советско-германской границе тех лет. Хотя в ходе переписки по инциденту финские дипломаты категорически отрицали наличие у границы их артиллерии, начало боевых действий показало, что финские орудия там присутствовали. Подобные обстрелы с территории Финляндии случались не раз на протяжении 1920—1930-х годов. Часть финских историков признаёт, что роковые выстрелы в ноябре 1939-го прозвучали с их стороны…

Боевые действия советской стороны в той войне принято считать неудачными. Такой вывод делается в основном на основании формального сравнения сторон и с учётом итогов войны, по которым «большой» Советский Союз не завоевал «маленькую» Финляндию. Однако по целому ряду причин СССР начинал боевые действия далеко не самыми боеспособными силами. И в полном смысле неудачными боевые действия были только в течение первого месяца, когда вместо ожидаемого «освободительного похода» началась настоящая война в весьма неблагоприятных для наступления условиях.

После первого, неудачного месяца для советской стороны последовал месяц подготовки и перегруппировки сил, после чего началось полуторамесячное наступление, эффективное и удачное. Прорыв линии Маннергейма в феврале 1940 года по праву может считаться одной из славных страниц в русской военной истории. Если отбросить различные спекуляции, то соотношение безвозвратных потерь сторон окажется один к двум в пользу финской стороны — неизбежное и не самое контрастное в военной практике при прорыве хорошо подготовленной обороны. К марту 1940 года, на исходе Выборгской операции, финская армия практически исчерпала возможности для сопротивления. Отказ от марша на Хельсинки и полной оккупации Финляндии был продиктован не военными, а политическими причинами — учитывая позицию Франции и Англии и предпринятые ими шаги, Сталин не без оснований опасался перетекания локального советско-финляндского конфликта в мировую войну западной коалиции против СССР.

Жданов не руководил войсками, но держал в руках все нити событий. С началом боевых действий и до конца войны он переместился в отдельный кабинет в штабе Ленинградского военного округа. Когда провалился первый наскок на линию Маннергейма, Жданову пришлось возглавить Военный совет созданного в начале января 1940 года Северо-Западного фронта. Непосредственно боевыми действиями командовали последовательно командарм 2-го ранга Кирилл Мерецков и командарм 1-го ранга, будущий маршал Семён Тимошенко. Но всё тыловое обеспечение фронта держал в своих руках Жданов. Буквально за месяц был проведён огромный объём работ по строительству новых путей сообщения и организации бесперебойного снабжения армии всем необходимым. Здесь фронт опирался на хорошо знакомый Жданову, во многом созданный под его руководством мощный потенциал ленинградской науки и промышленности.

В первые дни войны, ещё преодолевая «предполье» линии Маннергейма, советские войска столкнулись с минной опасностью — отступавший враг широко использовал противопехотные минные поля, закладки фугасов в оставленных зданиях, мины-ловушки и т. п. Никаких технических средств для борьбы с этой опасностью армия не имела — их тогда не было ни у одной армии мира. Но индукционный принцип поиска металлов был уже известен, а первые опыты по созданию ручных металлоискателей проводились с начала 1930-х годов. Командарм Мерецков и начальник артиллерии Воронов через три десятилетия в своих мемуарах оставили нам описание того, как Жданов решал данный вопрос.

В один из первых дней войны в кабинет Жданова пригласили ленинградских инженеров, в том числе группу профессоров и преподавателей из Высшей электротехнической школы комсостава РККА — расположенного в Ленинграде центрального НИИ и вуза по электротехнике и электронике тех лет.

«…Рассказали им о сложившемся положении, — вспоминал Мерецков. — Нужны миноискатели. Товарищи подумали, заметили, что сделать их можно, и поинтересовались сроком. Жданов ответил:

— Сутки?

— То есть как вас понимать? Это же немыслимо! — удивились инженеры.

— Немыслимо, но нужно. Войска испытывают большие трудности. Сейчас от вашего изобретения зависит успех военных действий.

Взволнованные, хотя и несколько озадаченные инженеры и преподаватели разошлись по лабораториям. Уже на следующий день первый образец миноискателя был готов…» {304} 304 Мерецков К.А. На службе народу. М., 1968. С. 184.

Демонстрация созданного прибора проводилась тут же, в кабинете Жданова. Будущий Главный маршал артиллерии Воронов вспоминал, как это было: «В первые дни войны А.А. Жданов принял в Смольном двух ленинградских инженеров, создавших новый миноискатель. Этот прибор быстро определял местонахождение даже очень мелких металлических предметов: маленькие гвозди, спрятанные в разных местах под толстым ковром кабинета, обнаруживались сразу, и в наушниках раздавались резкие звуки. На меня это импровизированное испытание произвело сильное впечатление.

Тотчас же была заказана первая серия миноискателей, которые быстро поступили на вооружение. Хотя они были довольно примитивны, но принесли много пользы» {305} 305 Воронов Н.Н. Указ. соч. С. 139. .

Заказ на выпуск миноискателей получил трубный цех Ленинградского завода по обработке цветных металлов. Существующие нормативы на выполнение такого заказа отводили не меньше 10—12 дней. Коллектив цеха управился за одну ночь. Уже через трое суток миноискатели стали поступать в наступающие части.

Вскоре после решения вопроса с минной опасностью, 17 декабря 1939 года, Андрей Жданов на фронте между озером Суммаярви и незамерзающим болотом Сунасуо наблюдал первую атаку советских тяжёлых танков — экспериментальные толстобронные машины СМК, Т-100 и KB атаковали финский дот «Великан». Вместе со Ждановым за этой атакой наблюдали маршал Тимошенко, командарм Мерецков и комкор Дмитрий Павлов, тогда начальник автобронетанкового управления РККА. Финская противотанковая артиллерия оказалась бессильной против новых машин. По итогам этого боевого испытания уже в январе 1940 года на Ленинградском заводе им.Кирова начнётся производство танков KB, а заводские руководители и конструкторы танка — Котин, Фёдоров, Ланцберг — станут завсегдатаями кабинета Жданова в Смольном. Здесь в итоге будут решаться все вопросы вокруг новейшего танка: от установки невиданной ранее в танкостроении 152-миллиметровой гаубицы, необходимой для крушения финских укреплений, до непростых отношений со смежниками.