Александр Колмогоров - Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

В Государственном архиве РФ удалось отыскать поимённый список патриотов «особого эшелона А» под начальством полковника С. Кондратовича, отбывших из порта Дубровник в Севастополь на пароходе «Владимир» между 28–31 августа 1920 года [827] ГАРФ, ф. 5942, оп. 2, д. 58, л. 3–3 об. . Среди 95 фамилий — военные чины от полковника до рядового и вольноопределяющегося, сёстры милосердия и санитары, военные чиновники, один паж и… 34 кадета, в том числе двое вне выпуска.

Мы не знаем, сколько из них остались в живых после боёв у Перекопа, в Крыму и исхода армии в Константинополь в конце декабря 1920 года. Известны имена только пятерых, вернувшихся в КСХС: Тарасенко Николай, умер 14 января 1921 года в Сараево; Микулин Нестор, умер 6 июня 1921 года; Журьяри Михаил, умер 27 апреля 1932 года в Белой Церкви; Никитин Леонид, умер 15 ноября 1933 года; Войцицкий Георгий (дата смерти неизвестна).

9 сентября после ряда переименований корпус получил название, просуществовавшее до 1 сентября 1929 года — Русский кадетский корпус в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев, — и с 19 по 21 сентября впервые участвовал в торжествах по случаю приезда в Сараево Его Королевского Высочества регента Александра.

Большой парад гвардии и сараевского гарнизона (на военном поле за вокзалом) принимал сам королевич верхом на коне. За его спиной на трибуне расположилась свита во главе с Её Высочеством княгиней Еленой, дочерью короля Петра I.

Выдержав дистанцию после почти пробежавшей мимо трибуны сербской пехоты (делающей 130 шагов в минуту), две роты русских кадетов прошли перед будущим королём таким церемониальным маршем (2 такта на один шаг), что вызвали бурю эмоций высоких гостей и жителей города, затмив безукоризненной выправкой и статью саму гвардию. После чего командир гарнизона генерал Стевен Хаджич называл их не иначе, как «гвардейцами Сараево».

В этот же день Борис Викторович, сидевший по правую руку от наследника престола на парадном обеде, удостоился не только признательности Его Высочества: «Ваши кадеты, генерал, были украшением парада!». От имени короля Петра I знаками монаршего ордена Белого Орла были пожалованы три офицера-воспитателя первого Русского кадетского корпуса: директор корпуса — Большим крестом 2-ой степени (с мечами) и звездой; помощник директора П. Старк — 2-ой степени; инспектор классов В. Розанов — 3-ей степени (с мечами) [828] ГАРФ, ф. 5942, оп. 2, д. 1, л. 273. .

В начале декабря в бухту «Бокар» на Адриатике начали прибывать транспорты из Крыма с кадетами 2-го Донского и Крымского кадетских корпусов (всего около 880 человек). Временно они были размещены в бывшем австрийском лагере для военнопленных «Стернице» близ Марибора, где им пришлось пережить страшную первую зиму. Кадеты и персонал Русского корпуса собрали из своих скудных средств и передали в помощь собратьям на одежду и одеяла всё, что смогли — 4328 динар.

В конце декабря уполномоченным главкома Русской армии были переданы в корпус ящики с раритетами императорской и Белых армий, вывезенными из Новороссийска, Крыма, и знамёна нескольких бывших кадетских корпусов. Эти первые бесценные реликвии стали основой будущего богатейшего музея корпуса.

Готовя кадетов к жизни вне Родины, директор постоянно внушал: «Быть человеком с военным образованием, инженером ещё недостаточно в нашем положении за границей. Этого слишком мало. Надо быть русским, и прежде всего русским, глубоко и сознательно русским».

Таким остался в памяти российских кадетов первый год из… 25-летнего пребывания в Югославии.

Из дневников 17-летней Ляли Массен:

13 февраля 1921 года.

…Сегодня день Зоиных именин. Мама совсем расклеилась из-за Ипполита. Она его так любит. Огорчается и плачет, почти ничего не ест, не спит и переутомляется работой. И я ничего не могу сделать. Живу под гнётом маминых страданий. Нервы напряжены до крайности — из-за малейшего пустяка раздражаюсь. А когда увижу мамины слёзы, последние силы меня оставляют, я тоже плачу. Всё в себе, а это так тяготит. И погода скверная — холод, сырость.

И у преподавателей в студии заниматься нет настроения. Моё искреннее стремление как бы обдают холодным душем. Даже писать тяжело. Для чего? Кому интересна исповедь моей болезненной души, разочарований и непонятых порывов? И Ипполит ближе маме, чем я. Как жить!? Для кого? Зачем?

29 марта.

Начало романа с Тихонравовым С.

Уехали Сурские. Немного тяжело, немного грустно. Восемь лун я любила его. Хочу романа с Серёжей. Он научит меня любить. И пусть я дойду до падения, зато буду уметь целоваться. И потом, без любви жить нельзя. Это мне сказал Серёжа.

Вперёд, на баррикады!! И долой чистоту и невинность. Хочу жить и любить.

Страстной четверг.

Сегодня причащалась и закончила говенье. Скоро пойду на «12 евангелий». Так люблю эту службу. Пасха. Что-то хорошего она принесёт мне в этом году?

Страстная суббота.

Целый день работала как сумасшедшая. Жарила и чистила поросёнка, разрисовывала акварелями яйца, делала сырную пасху, а после обеда почти до 11 вечера гладила себе и маме бельё. Рука болит так, что еле пишу. Наши артисты будут сегодня разговляться все вместе в театре, а я туда не попаду. В студии уроки прекращены. Вчера поговорила с Андрюшей — что-то туманное. Серёжа… тут могут сыграть роль только случай и время. Но я буду настойчиво и упорно добиваться своего. Надо лишь найти способ хоть изредка с ним видеться и говорить. Но предоставим это всё времени…

P. S. Вчера нищая старуха сказала, что у меня будет очень хороший муж. Будет ли?

Пятница, 23 апреля.

Завтра день моих именин. Никого к себе не приглашала.

Вечер, готовлюсь спать. Кругом цветы — единственная отрада моей души. В высокой вазе несколько веток белой акации. Какая ужасная, безумно-нелепая и ненужная жизнь.

24 апреля.

Так вышло, что с Серёжей я почти не говорю. Если я ему нравлюсь, то не стала я хуже, такая же. Помню тот вечер перед «Гибелью Надежды», который мы провели в театральном садике. Правда мы не целовались, но все наши разговоры и действия: этот лорнет, которым он водил мне по губам… эти глаза, от которых хотелось спрятаться, пожатия пальцев… это было красноречивее слов. Если для его завоевания надо целоваться днём и танцевать «танго», я и это сделаю!

Кажется, опять всё налаживается. Я нашла пятилистный клевер. Что значило его вчерашнее поведение? Может это конец, а может только начало. Вчера шли «Соколы и Вороны».

Он обращается со мной не как с девушкой, которую любят. Мне это тяжело. Неужели я так не умна или развязна, что можно вести себя почти как с кокоткой? На днях в компании он очень серьёзно попросил: «Поцелуйте мою руку». Для чего? Чтобы оскорбить перед другими? Зачем тогда он даёт понять, что я ему нравлюсь? Моё молодое тело? Неужели ничего больше?