Александр Колмогоров - Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

Скоро пришёл Павел. Тут мы забыли обо всём живом мире. Он хотел меня, и я была готова отдаться. Что было потом? Не могу вспомнить в точности. Знаю, что мне было хорошо, хотя я не стала совсем его любовницей… Но я хочу и буду ему принадлежать…

Первая церковная служба в Русском кадетском корпусе в Сараево была проведена на плацу накануне Преображения Господня 1920 года. С устройством собственной домовой церкви, освящённой 13 марта 1921 года во имя Св. Благоверного и великого князя Александра Невского, всенощные, литургии и иные требы проводились уже в самом корпусе.

В качестве запрестольных образов служили знамёна корпусов: до сентября 1929 года — Симбирского, доставленное в Добровольческую армию одним из его питомцев, кадетом П-го выпуска Борисом Коротким, произведённым уже в Сараево в вице-унтер-офицеры; после этой даты (в Белой Церкви) — знамя Сумского корпуса, перешедшее по наследству от расформированного Крымского.

В русские кадетские корпуса КСХС зачислялись сироты беженцев, мальчики из семей, не имевших возможности содержать их, сыновья военнослужащих, в том числе и королевской армии в возрасте от 6 до 18 лет. Борису Викторовичу приходилось уделять внимание этому вопросу и как Старшему представителю русской колонии в Сараево (Приказ РВА в КСХС № 2 от 2.03.1921 г.).

29 марта первые успехи директора были отмечены благодарностью Главкома барона П. Н. Врангеля «За образцовый порядок и состояние корпуса (Приказ РВА № 34 от 31.03. 1921 г.)» [831] ГАРФ, ф. 5942, оп. 2, д. 1, л. 286, 299. .

Государственные чиновники «Державной комиссии» постоянно вмешивались в самоуправление корпусов, всячески ограничивая приём в них, урезая и без того скудное финансирование. Учебные заведения придирчиво контролировались комиссиями различных ведомств. Но, одолевая трудности, русские преподаватели делали своё дело. В 1923 году Министерство просвещения королевства признало соответствие знаний кадетов-выпускников аттестатам зрелости своих государственных заведений. В программы обучения Крымского, а вслед за ним и других корпусов, были введены курсы сербского языка и литературы, истории и географии южнославянских земель, появился и 8 класс. В июне 1924 года, инспектируя выпускные экзамены, профессор С. Петрович был вынужден признать, что знания кадет выше, чем у выпускников королевских гимназий.

Для заполнения досуга воспитанников разумными и полезными занятиями и развлечениями 9 мая 1922 года первым в Русском корпусе появился фотографический кабинет (с аппаратами частных лиц). Его деятельность значительно расширилась после того, как генерал Врангель в июле 1925 года подарил ученикам превосходный прибор (13x18) с объективом Герца. К 1940 году картотека негативов превысила 3000 единиц хранения, отражая все стороны жизни учреждения.

С октября 1923 года стали появляться и различного рода кружки: «Любителей астрономии», спортивные, «Константиновский Литературно-Художественый», «Чигоринский шахматный» и т. д.

Определяя цели любителей по интересам, генерал Адамович отмечал: «…Все кружки, помимо развития специальных знаний, ставят задачи содействия развитию и углублению Товарищества, преуспеяния и украшения корпуса…»

Центральное место среди кружков занял «Константиновский».

1 мая 1924 года вышел в свет первый поэтический сборник кружка, среди авторов которого был и директор корпуса.

Конкурс эпитафий, организованный всё той же секцией, породил и скорбные строфы, выписанные затем на общем кресте-памятнике [832] Памятник открыт и освящён 29.08. 1925 г. из розового мрамора кадетского участка Сараевского военного кладбища. Упомянем лишь четверостишие Бориса Викторовича (на правой стороне пьедестала):

Литературным кружком были изданы в 1929 году «Новая кадетская памятка (1925–1929)» и в 1937 году «Пятая кадетская памятка», целиком посвящённая основателю и первому руководителю кружка Б. В. Адамовичу. К сожалению, ни одного экземпляра этого сборника на сегодняшний день в России не имеется. Заслугой секции стали многочисленные литературные вечера (субботники) в течение всех лет существования корпуса.

Драматическая секция заявила о себе 10 января 1925 года постановкой пьесы кадета А. Эйснера «Смех и слёзы». Со временем в корпусе появилась своя сцена, художники-декораторы и костюмеры, которыми были поставлены, а актёрами-кадетами сыграны десятки водевилей, драм, сцен: Чехова, Ростана, Стаховича, Островского, Мичина (на сербском), Тургенева, Сухово-Кобылина, Мансфельда, Гоголя, К. Р., Чайковского, Пушкина и других авторов, включая и оперу Гулак-Артемовского. Отметим режиссёрские постановки и Б. В. Адамовича — «Три сонета К. Р.» и «Кутузов под Красным».

В 1921–24 годах Русский корпус являлся официальным экспонентом четырёх выставок: «1-ой Босно-Герцеговинской ремесленно-промышленной и хозяйственной» в Сараево 24 сентября-2 октября 1921 года. Почётный диплом и серебряная медаль; «1-ой Выставки работ русских беженцев» в Белграде 20–27 апреля 1922 года. Экспонаты не награждались; «2-ой Босно-Герцеговинской ремесленно-промышленной» в Сараево 14–23 июня 1924 года. Золотая медаль; «2-ой Выставки работ русских» в Белграде 11 августа—1 сентября 1924 года. Диплом о достоинстве «высшей награды».

Особо следует упомянуть осмотр горожанами разных социальных слоёв местного общества (1800 посетителей) внутреннего уклада жизни самого корпуса.

13–14 и 21 марта 1926 года при бесплатном и свободном входе кадетскую кассу пополнили 2200 динар от продажи 2-го сборника «Константиновского» кружка.

Желанными гостями кадетов всегда являлись военные чины королевства и русской эмиграции — почётный воевода сербской армии французский генерал Ф. дʼЭспере, генерал-адъютант короля С. Хаджич, Главком Русской армии барон П. Врангель, Донской атаман А. Богаевский, Военный министр Пешич, Председатели РОВС А. Кутепов и Е. Миллер, сам король Александр I и другие известные военачальники.

Не лишали юную паству своего окормления и иерархи Русской Зарубежной Православной Церкви — епископы Вениамин и Нестор, митрополиты Антоний и Анастасий, архиепископ Феофан.

Дочь Августейшего шефа княгиня Татьяна Константиновна Романова посетила корпус 22 сентября 1930 года, чтобы навестить своего сына — вице-унтер-офицера XII выпуска Теймураза Багратиона-Мухранского, будущего офицера гвардии Югославской армии (окончил военную академию в 1935 году).