Александр Колмогоров - Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой

В квартире чемоданы, походная кровать, ящики, кули, бочки — 36 мест. Денежные дары: «…Ведь мы вас знаем, читали…». Почему я еду? Ужас ожидания неизбежности отнял бы у меня способность работать, изнылось бы моё сердце. Где уж тут писать статьи о вопросах гражданской жизни?! Один выход — бежать туда, где страдают, и там, исполняя обязанности матери, сестры, няньки, стряпухи, подкармливая и выхаживая раненых, забыть собственный страх и довести себя до такой покорности, когда вся молитва к Господу будет сосредоточена в одном вопле: «Да будет воля твоя!!!» [511] Петербургская газета от 5.04. 1904 г.

14 апреля 1904 года.

…Выехала из Петербурга со сводным отрядом сестёр милосердия и волонтёрок [512] Доброволец на военной службе. Свято-Троицкой, Покровской, Евгеньевской и Георгиевской общин. В Москве присоединились сёстры Иверской, в Саратове — Саратовской общин. Ехали не в порыве, а с убеждением, что принесём пользу. Среди нас: графиня Игнатьева, княгини Урусова и Оболенская, баронесса Мейндорф, Куколь-Яснопольская (племянница министра путей сообщения), Павлова (жена помещика), Бекаревич (вдова офицера), Лошкарёва (дочь бывшего губернатора), курсистки и другие. Все прекрасно знают английский, французский или немецкий языки.

В Челябинске встретились с летучим отрядом шталмейстера Двора [513] Придворный чин, заведовавший царскими конюшнями. генерала В. П. Родзянко с пятью докторами-немцами, в том числе тремя баронами из Лифляндии и санитарами — дерптскими (юрьевскими) студентами… [514] Южный край от 23.04. 1904 г.

23 апреля, Тайшет.

…На станциях Рязань, Самара, Златоуст кормили ужасно. Я окончательно перевела часы на местное время. Ложусь и встаю по-сибирски и выходит, что сплю очень мало. Раньше 12 заснуть не приходится, а встаёшь в 6. Спим плохо. Ночью шёл сильный дождь. Поезд громадный — 35 вагонов, по ночам тревожные свистки и внезапные толчки. Утреннюю молитву читаешь, глядя в бесконечное небо. Молишься за тех, которые ждут нашей помощи, за тех дорогих, кого мы добровольно оставили. Я никогда не молилась так искренне, с таким доверием к Божьему Провидению, как теперь.

На станции Ольгинская решили отслужить всенощную. Со священником саратовского отряда дошли через поле до церкви. Появились жители. Пели сами сёстры. Местный священник передал на раненых 55 полотенец и до 200 аршин холста. Буфеты на станциях становятся хуже и дороже. Получили телеграмму о сражении на Ялу 18 апреля — 800 раненых! Да будет воля твоя!

24 апреля, станция Тулун.

…С тех пор, как я ношу передник с крестом, косынку сестры милосердия и веду размеренную жизнь, мне стали дороги и все подобные общины.

На станции Зима отправилась с сестрой к местному священнику. Посёлок не более 20 дворов. Матушка, дети, церковноприходская школа, 32 ученика. Расстались, как добрые друзья…

27 апреля, станция Инокентьевская.

…Идиллия отлетела от нас. Пьянство санитаров и кражи у сестёр. «На ходу» (в Саратовской общине) врач сделал мне прививку от оспы…

29 апреля, Иркутск.

Последний приют нормальной жизни. Столпотворение военных, лошадей, музыка. Застали санпоезда великих княгинь Марии Павловны, Татьяны Николаевны, Марии Николаевны, Анастасии Николаевны. Все рвутся вперёд… [515] Петербургская газета от 6.05., 9.05., 11.05. 1904 г.

1 мая, Иркутск.

…Холод, идёт снег. К эшелону присоединили 3 вагона третьего и четвёртого классов, которые сёстры сами вымыли водой и нашатырным спиртом, очистив от тараканов и грязи, оставленных солдатами [516] Южный край от 30.05. 1904 г. .

Я видела Карпаты, Альпы и горы Италии, но Байкал произвёл на меня более сильное впечатление. Переправлялись на ледоколе-пароме, куда вкатывали вагоны… [517] Петербургская газета от 20.05. 1904 г.

9 мая.

…В Танхое всю ночь и до полудня стояли на площадке между путями в непромокаемых плащах, прикрыв вещи. Остались бы и без пищи, не помоги нам сторожа. Мой багаж — 36 ящиков провианта — сдала на склад. Встретила адмирала Н. И. Скрыдлова со свитой. Узнав меня, пригласил в вагон, где я застала графиню Игнатьеву. Далее ехала с объединённым Всероссийским дворянским отрядом М. А. Стаховича…

13 мая.

…Между докторами едет хирург — княгиня Гедройц, бывшая старшим врачом больницы одного из заводов Орловской губернии. Прошла ужасная ночь с бурей и снежной метелью.

На станции Маньчжурия контроль. Не пропускают женщин, не приписанных к общинам или поезду. Вернули корреспондентку «Нового Времени» М. Я. Пуаре. Если бы я не имела официальных бумаг от Красного Креста с занумерованной перевязью, то и меня постигла бы та же участь… [518] Петербургская газета от 28.05. 1904 г.

20 мая, Харбин.

…От Маньчжурии пришлось ехать в вагоне 3-го класса с санитарами. Ночь под Хинганом. В поезде едут инженеры во главе с Горбацевичем и Гариным-Михайловским. Хайлар — первый китайский город на моём пути.

В Харбине я нашла радушный приём в главном управлении Красного Креста и получила попечительство над 1-м военным госпиталем. После совещания у генерала И. П. Надарова собираюсь ехать в Ляоян, Мукден и везти раненых под Тюренченом на барже по Сунгари и Амуру до Хабаровска. Живу в Новом Харбине в единственном 3-этажном доме… [519] Южный край от 18.06. 1904 г.

23 мая.

…Первое общение с тяжелораненым. Он пытается говорить и просит образок на шею. Я сижу у него на кровати, вытираю платком пот с его лица, а за моими плечами уже дышит холодом смерть, давно вошедшая сюда и почему-то не решающаяся прекратить страдания своих жертв… [520] Петербургская газета от 15.06. 1904 г.

13 июня, Хабаровск.

…С 9 по 13 шли первым караваном эвакуационных барж по Сунгари [521] Карту этой реки, как мы помним, совсем недавно в разведывательном походе на пароходе «Св. Иннокентий» уточнял её сын — капитан Д. А. Лухманов. и Амуру, а добравшись, передали 240 человек в лазареты. 17-го отправимся в Никольск-Уссурийский и далее — во Владивосток… [522] Южный край от 25.07. 1904 г.

Известно, что здесь Надежда Александровна читала лекцию «О положении военных лазаретов на Дальнем Востоке» [523] Сибирская торговая газета, № 161 от 18.07. 1904 г. .

Из телеграммы от 18 июля 1904.

ДЕНЬ 16-ГО ПРОВЕЛА В ОТРЯДЕ ГЕНЕРАЛА МИЩЕНКО. ВСЕ ЗДОРОВЫ И БОДРЫ. ВЫЕХАЛА НОЧЬЮ ПОД КОНВОЕМ КАЗАКОВ.

Ляоян.

…Война вошла в сознательную колею. Всё и все подтянулись, о кутежах и молодечестве нет больше и помину, понимая, что враг неумолимый, стойкий. Раненые японцы поражают молчаливостью, необыкновенной чистотой белья даже у солдат, вежливостью, что поневоле вызывает симпатию… [524] Петербургская газета от 5.08. 1904 г.