ДЖЕМС САВРАСОВ - МОИ АЛМАЗНЫЕ РАДОСТИ И ТРЕВОГИ

Форсировать геологоразведочные работы приходилось под давлением обстоятельств. 21 февраля 1957 года приказом но Мингео создается специализированная организация по добыче алмазов — трест «Якуталмаз». Прилетели на Ирелях и его первые руководители В. И. Тихонов и Л. Н. Желябин. Ещё не подсчитаны запасы алмазов по трубке Мир, а добыча их уже разворачивается быстрыми темпами. Начинается интенсивное строительство. С самой весны площадь будущего города представляет собой одну строительную площадку. В лесу прорубаются просеки и мостятся настилы из кругляка. Будущие улицы уже получают названия, закреплённые надписями на фанерных щитах: Ленинградский проспект, Московская улица и т. д.

С трудом, с разными перекосами, но налаживается снабжение экспедиций и строительных организаций продуктами питания. Иногда не хватало мяса, муки, но в избытке имелась красная и чёрная икра, продаваемая на вес прямо из бочек. Появилась первая столовая для строителей, помимо столовой 200-й партии, которая исправно функционировала с начала 1956 года. Возводились клуб и кинотеатр «Геолог» на месте временного клуба 1956 года, размещавшегося в 25-местной палатке.

Подсчитываются запасы по кимберлитам трубки Мир. Ведется проходка разведочной шахты для взятия крупнообъёмной пробы. Бурится колонковая разведочная скважина, достигшая глубины 1200 метров и не вышедшая из кимберлитов. Для геологов стало ясным, что месторождение простирается на большую глубину и содержание алмазов с глубиной существенно не меняется. К востоку от трубки разведуется богатая россыпь «Водораздельные галечники». К сожалению, по недосмотру геологов для посадочной полосы самолетов Ан-2 была отведена как раз площадь этой россыпи. Позднее на ней вырос аэродром, закрывший часть богатейшего россыпного месторождения.

На севере в Далдынском районе активно ведется разведка трубок Удачная, Зарница и других кимберлитовых тел, в том числе обнаруженных геофизиками в 1955 и 1956 годах. На берегу реки Далдын строится обогатительная фабрика и растет жилой посёлок разведчиков. На трубке Удачная в пробах обнаруживается неизменно высокое содержание алмазов, в то время как в трубке Зарница содержание алмазов оценивается на порядок ниже. Низким оно оказалось и в других кимберлитовых телах, к разочарованию геологов и геофизиков (первооткрывателей), хотя в некоторых трубках имелись кристаллы высокого качества.

На трубке Сытыканская разведочная партия № 213 ведет крупнообъёмное опробование кимберлита. Проходятся две штольни на разных гипсометрических уровнях. Сравнительно невысокое содержание алмазов в этой трубке надо было уточнить, оценив присутствие кристаллов крупных классов.

Весьма обидным для геофизиков Восточной экспедиции было то, что все обнаруженные ими в бассейне Далдына крупные кимберлитовые трубки Ленинградская, Долгожданная, Якутская, Дальняя, соизмеримые с трубкой Удачная, оказывались с очень низким содержанием алмазов, нерентабельным для добычи. Ни одно из выявленных ими кимберлитовых тел не имели примышленных концентраций алмазов. Но они не теряли надежды все же найти месторождение, очень уж результативной в Далдынском районе была магнитная съемка. С помощью наземной магниторазведки открывались трубки диаметром 40—50 метров. Опытные залёты с аэромагнитометрами показали, что такие трубки, как Зарница и Удачная, могли быть обнаружены аэромагниткой, даже если бы они залегали на глубинах 600—800 метров при расстоянии между поисковыми маршрутами 500—1000 метров.

Последнее обстоятельство тревожило руководство Амакинской экспедиции. Боялись, что такие «смежники» под боком могут увести из-под носа очередное месторождение, и слава первооткрывателей достанется им. Этого нельзя было допустить. И в мае 57-го года появляется приказ по Мингео о слиянии Восточной и Амакинской экспедиций, естественно, под крылом Амакинки. Приказ был совершенно неожиданным для начальника Восточной экспедиции Петра Николаевича Меньшикова, хотя слухи о возможной аннексии уже ходили. В начале мая он был в командировке в Москве, в Мингео его заверили, что слухи эти ложные и никто ликвидировать Восточную экспедицию не собирается. Не успел он долететь до Нюрбы, как на столе у Бондаренко уже лежала телеграмма министра о «воссоединении». Петр Николаевич полностью потерял самостоятельность, став лишь главным геофизиком Амакинки. Теперь все будущие успехи геофизических поисков амакинское руководство могло присвоить себе.

Но и над самой Амакинкой сгущаются тучи. В апреле 1957 года создается Якутское территориальное геологическое управление, объединившее все разноподчиненные местные геологические управления и экспедиции. Первое время Амакинка не входит в состав ЯТГУ. М. Н. Бондаренко не хочет терять самостоятельности, и, используя родственные связи с министром геологии, оттягивает передачу Амакинки Якутскому управлению. Но Игорь Александрович Кобеляцкий, первый начальник ЯТГУ, поддерживаемый обкомом партии, настойчиво требует у министерства передачи Амакинской экспедиции в его подчинение. Всё-таки к концу 1957 года он добивается своего.

В 1957 году Амакинская экспедиция крепнет и развивается. Возникают новые сезонные и стационарные партии, поисковые, разведочные и картировочные. Количество работников экспедиции переваливает за четыре тысячи. Продолжают прибывать молодые специалисты: геологи, геофизики, геодезисты, механики.

База экспедиции растёт как на дрожжах. Посёлок тянется в сторону Антоновки. Строятся двух- и четырёхквартирные дома, баня, общежитие. На улице Молодёжная с одной стороны возводится двухэтажная десятилетняя школа, с другой — строятся коттеджи для руководителей экспедиции. На берегу Вилюя сооружаются здание конторы экспедиции с видом на речные просторы, клуб, детский сад и камеральные помещения. В строй они войдут только в 1958 году, а пока и геологи и геофизики ютятся в тесных комнатах нижней камералки, построенной на болоте и утопающей с весны до осени в грязи. Впрочем, работалось там дружно и весело, и всем службам вроде бы хватало места. Даже сотрудникам бюро оформления и физикам лаборатории Красова с их громоздкой аппаратурой. Неудобство доставлял только туалет, к которому надо было пробираться по хлипким мосткам, хлюпающим в болотной жиже. Но и с этим мирились все. Летом основная масса геологов и геофизиков находилась в поле, и их эти неудобства не беспокоили.

В 1957 году произошло очень важное для геологов-алмазников событие: с алмазов частично была снята завеса секретности. Об истории открытий, о методах поисков и разведки, о геологии месторождений алмазов стало возможным говорить и писать. В открытой печати появились первые статьи об алмазах. А в конце 1957 года была выпущена и первая книга о якутских месторождениях. Она так и называлась «Алмазы Якутии». Книга была сотворена наспех, поэтому в ней имелись серьёзные огрехи. К примеру, за кимберлит были выданы горные породы, обусловившие трубочную магнитную аномалию АА-63-64 на правобережье Малой Ботуобии (трубка Коллективная). Лишь позднее, после детального изучения шлифов и минералогического состава, кандидаты г.-м. наук А. П. Бобриевич и Г. Н. Смирнов пришли к выводу, что это базальтовые эксплозивные брекчии, ничего общего с кимберлитами не имеющие. В следующей книге «Алмазы Сибири», изданной в 1958 году, упоминаний о трубке Коллективная уже нет.