Андрей Васильченко - Сумрачный гений III рейха Карл Хаусхофер

Когда же я впервые смогу увидеть этот дом меж дубов? Он мне видится в росчерке твоего пера в письме, которое я недавно получил. Есть хорошие вести. 1 сентября на свободу выйдет один из наших. Есть сведения, что вслед за ним тюрьму покинут еще несколько человек. Предполагается, что трибуна [Гитлера] выпустят на свободу 1 октября [19] Адольф Гитлер был отпущен на свободу из тюрьмы-крепости Ландсберг только 20 декабря 1924 года. Рудольф Гесс вышел на свободу 2 января 1925 года. . В отношении меня все выглядит не столь оптимистично. Однако он заверил меня, что если меня не освободят к этому времени, то он первым делом направится в Мюнхене к Хельду и Книллингу [20] Генрих Хельд — баварский министр-президент (1924–1933), руководитель Баварской народной партии. Ойген фон Книллинг — баварский министр-президент (1922–1924). . Он стоит горой за наших заключенных, чего нельзя сказать про господ, которые продолжают «действовать» на свободе. Однако с точки зрения справедливости мне кажется неправильным, что я должен провести в заключении гораздо больше времени. Однако мне не хочется беспокоить тебя. Из-за того, что моя участь остается неопределенной, ты ни в коем случае не должен ни на день откладывать свою поездку в Швейцарию. Ты заслужил свой отдых, и отказ от него едва ли уменьшит мой срок тюремного заключения…

Сегодня никого нельзя винить в том, что мы потерпели неудачу. Если отказываешься от всего личного, то в этом нет ничего радостного. Подобно 1918 году, мы взираем на происходящие в мире события с вынужденной беспомощностью, хотя это уже не намеренная бездеятельность. Увы, сложилась резервная армия коммунистов, которая выступает под черно-красно-золотыми знаменами. Однако настанет момент, и она дрогнет. Итоги Лондонской конференции [21] На Лондонской конференции, которая проходила с 16 июля по 16 августа 1924 года, был утвержден «план Дауэса», который предусматривал изменение порядка выплаты репарационных платежей. В срок до 1927–1928 годов Германии надлежало выплатить 1–1,75 миллиарда марок. Затем еще 2,5 миллиарда марок. Окончание сроков платежей и их объем не были установлены. — это страшное оправдание нашего ноябрьского предприятия [22] Подразумевается «Пивной путч», который произошел 9 ноября 1923 года. . Скоро через океан перелетит самый большой дирижабль в мире. После его прилета по высочайшему указанию начнется разрушение Германии. В Берлине это считают естественным. Право, иногда мне хочется задушить собственными руками некоторых из берлинских политиков!

Я по-юношески наивно полагал, что Бавария на имперском совете — по призыву нового министра-президента и некоторых националистов — выступит против второго Версаля. Однако даже в Баварии раздают голоса, которые поддерживают закон о банках и промышленной нагрузке. Звучат речи о том, что все зло приходит из Берлина и что Бавария более не намерена действовать в интересах севера. Но все это остается словами, ни у кого не хватает мужества начать действовать. Поэтому я рад, что принимал участие в ноябрьских событиях! После этого я могу заявить, что, моя совесть чиста. Могу однозначно утверждать, что, останься я на свободе, меня бы одолели внутренние сомнения. Мне было бы стыдно, что я не нахожусь в тюрьме вместе со своими приятелями. Иногда ко мне приходят твои письма, как будто бы я был уникальным в своем роде. Однако я рассматриваю внешний мир лишь через тюремную решетку. В тюрьме жить не в пример легче. Здесь не надо беспокоиться о постах, о своей семье. Однако даже здесь, как на свободе, можно заниматься деятельностью. И товарищи, которые выходят на свободу, сразу же пытаются сделать все возможное, чтобы семьи их друзей не голодали. Они ни о чем не сожалеют! 8 ноября они шли навстречу смерти!..

Во всяком случае, ты не должен полагать, что мои случайные посещения долины были хоть как-то связаны с моим арестом. Он был моим собственным выбором. Я думаю приобрести над собой такую силу, чтобы в итоге мои желания перестали иметь решающее значение. Но они сменяют друг друга, подобно дождю и солнечной погоды. Против природы мы бессильны. Мое «курортное лечение» пошло мне на пользу. Я очень много размышляю о работе, которую ты ожидаешь от меня. Все же тонкие ломтики лучше отрезать острым ножом.

От одного гессенца я получил все твои выпуски «Геополитики». Вот за что тебе надо высказать искреннюю благодарность! Этот журнал имеет несомненную ценность. По крайней мере, те его номера, что уже увидели свет. Конечно же, мне не суждено прочесть греческие буквы, так как я никогда в жизни их не учил. Если ты считаешь, что древний поэт Анакреонт в переложении на немецкий язык выглядит пошло, то лучше отказаться от таких переводов. Хотя мне, конечно, жаль, что я не могу его прочесть. Однако куски из латинского, которые ты подбираешь с огромнейшей тщательностью, доставляют мне большую радость.

Несколько дней назад я задался себе целью. В ожидании Пёхнера [23] Эрнст Пёхнер в 1919–1922 годы полицай-президент полицейской дирекции Мюнхена. я вознамерился осветлить мою отапливаемую камеру. Мне хотелось бы камеру, окна которой были направлены в другом направлении. Однако после того как Пёхнер не прибыл, я определенно продолжу пребывать на мешках. Если мне удастся побеседовать с тобой еще раз перед тем, как ты отправишься в поездку, то знай, что буду очень рад… Мое письмо попадет к тебе в руки, скорее всего, накануне твоего дня рождения. А потому я еще добавляю множество поздравлений и наилучших пожеланий. Ты проведешь этот праздник первый раз в новом доме, который всегда являлся желанным для тебя. Пусть все твои мечты становятся реальностью. Я думаю, что в этот день в новой резиденции появится друг Хайнц [Хаусхофер]. Все наши передают ему привет как старому соратнику, как мы называем друг друга после событий ноября [24] Хайнц Хаусхофер входил во «временный добровольческий корпус — Мюнхен». Там он был известен под прозвищем Гимназист. Эта организация примкнула к гитлеровскому блоку «боевых организаций», однако летом 1923 году вышла из него. Руководство корпуса не поставило об этом в известность всех своих членов. В неведении пребывал и Хайнц Хаусхофер. 9 ноября 1923 года в качестве «временного добровольца» он на свой страх и риск направился на велосипеде к пивной «Бюргербройкеллер». Там он присоединился к членам Союза «Оберланд». Здесь он должен был выполнять роль связного. Во время марша к центру Мюнхена он шел в колонне «Оберланда» вплоть до «Зала полководцев». Когда началась стрельба, он смог спастись, после чего направился домой. . Многие из наших сподвижников неосознанно теперь продолжают борьбу, начатую десять лет назад. Это борьба за существование. Смею надеяться, что она будут вестись за наше долгое будущее.