Виктор Лопатников - Канцлер Румянцев: Время и служение

Территория современной Сибири из века в век была ареной противостояния некогда могущественных ханств и династий Средней Азии, Монголии, Китая. При всем том прав на обладание землями и прилегающими к ним территориями юга Западной Сибири, районами Саяно-Алтайских горных массивов никому из претендентов закрепить за собой не удалось. С середины XVII века главными конкурентами здесь стали Россия и Китай. Подданство местного населения, ведущего кочевой образ жизни, оставалось неопределенным. Трагическими по своим последствиям оказались события в Горном Алтае. На протяжении десятилетий власти династии Цин направляли сюда вооруженные экспедиции для сбора дани. При этом походы сопровождались грабежами и насилием. Непокорных либо казнили, либо уводили с собой в рабство. Над алтайцами нависла угроза если не полного исчезновения, то утраты национальной идентичности. К середине XVIII века лидеры алтайцев на своем сходе приняли решение искать защиту от китайской экспансии в соседнем государстве. Они обратились к императрице Елизавете Петровне с просьбой принять их под покровительство российской короны. Соответствующий императорский указ тогда же, в 1756 году, был издан. Однако беды алтайцев на этом не закончились. Им еще долго приходилось терпеть набеги, грабежи и захват территорий. Не имея достаточно сил для защиты «сибирских калмыков», как их тогда называли, Россия вынуждена была прибегнуть к переселению алтайцев в оренбургские степи и в районы Поволжья. «Спасательная» операция, для которой был снаряжен обоз в пять тысяч телег, обошлась ценой огромных потерь. Изнурительные переходы алтайского каравана к местам, не отвечающим традиционным формам жизни и быта, сопровождались немалыми жертвами. Лишь к началу XX века мир и спокойствие утвердились на Алтае. Трудный путь самоопределения пришлось преодолеть и другим народностям Сибири.

Надежды на успех экспедиции графа Ю.А. Головкина в Китай не оправдались. Наладить конструктивный диалог с партнерами не удалось. Китайцы встретили многочисленную миссию весьма настороженно, не пожелали впускать делегацию в свои пределы. Миссии был придан военный отряд, сама делегация оказалась излишне многочисленной. Прежде чем приступить к переговорам, китайские представители потребовали отказаться от военного сопровождения, настояли на сокращении состава официальной делегации. Пришлось часть команды отправить обратно в Россию. Участник той экспедиции Ф.Ф. Вигель, оказавшись в оппозиции к главе миссии, в своих мемуарах выставляет действия российской делегации и старания самого Головкина как негодные, плохо продуманные. Пишет он об этом язвительно, с иронией, хотя в целом оставленные им мемуары имеют историческую ценность. Далеко не всё, конечно, было гладко, многое предусмотреть не удалось. От неоднократных попыток Головкина вызвать собеседников на диалог китайская сторона уклонялась. Переговоры в основном сводились к обсуждению протокольно-церемониальных вопросов. На одной из таких встреч российскому послу было предложено прорепетировать церемонию «простирания и коленопреклонения» главы официальной аудиенции перед богдыханом. По свидетельству бывших там дипломатов, посольскую грамоту полагалось доставить к ногам китайского императора на четвереньках, закрепив посольский свиток на спине посла… что знатоку международного протокола Головкину показалось абсолютно неприемлемым. Китайские переговорщики в конечном счете добились того, чего хотели, — российские представители отказались от продолжения своей миссии. Головкин, не получивший желанного результата, оказался в опале. Ему было приказано оставаться в Иркутске до той поры, пока не позабудется неудавшийся политический замысел.

Неудачи российских миссий в Китае и Японии кое-кто в Петербурге пытался объяснить ошибочным выбором переговорщиков. Собственные просчеты правящая элита постаралась списать на дипломатов. Находить «крайнего» — апробированный в чиновных кругах ход. Подлинные причины неудач крылись гораздо глубже. Конфликты и столкновения прошлого, попытки управлять делами с позиции силы, на языке угроз сказывались на атмосфере, в которой дипломатам приходилось вести переговоры. Тому, какова репутация Российской империи в этих окраинных государствах, должного значения не придавалось. Сведения о России, какие имелись к тому времени у государств-соседей на востоке, не располагали к сотрудничеству В своих записках Вигель лишь вскользь упоминает одно из существенных обстоятельств, повлиявших на исход российской миссии в Китае, — происки англичан. Британия и другие конкуренты на востоке действительно выставляли Россию в крайне неблаговидном свете. Для вызревания условий, накопления более полных представлений о том, что собой представляла Россия и какие взаимные выгоды можно извлечь, установив с ней нормальные торговые связи, требовалось время. В последующие десятилетия ход событий это подтвердил. К середине XIX века Россия установила прочные межгосударственные отношения и с Китаем, и с Японией.

Всего четыре с половиной мирных года (1801—1805) Россия не участвовала во внешних конфликтах. В политико-экономическом отношении это был один из самых плодотворных периодов царствования Александра I, «время национального пробуждения». Кое-что из задуманного осталось планами, другое удалось осуществить лишь отчасти. Но сделать российскую экономику более эффективной, частично преодолеть ее отставание от других европейских стран все же удалось. К 1804 году положение дел в государственном хозяйстве России стало постепенно выправляться. Существенно возросли поступления в бюджет, сократился дефицит внешней торговли, укрепились позиции национальной российской денежной единицы. Ценность рубля в ассигнациях по отношению к серебряному рублю практически уравнялась…

Однако политические страсти, разгоравшиеся вдали от Петербурга, в центре Европы, захватили российского императора настолько, что об обещании, которое он дал своему народу в начале царствования — «не выводить Россию из мирного благоденствия», — пришлось забыть. Первый опыт военного противостояния оказался печальным. Поражение коалиции русских и австрийских войск при Аустерлице (декабрь 1805 года), где император своим вмешательством в рекогносцировку войск лишь усугубил исход сражения, повергло его в глубокую депрессию. Затем эти неудачи повторились.

«Хорошо чужую крышу крыть, как своя течет», — в свое время писал граф С.Р. Воронцов, переправляя через Лондон к посланнику Николаю Румянцеву два миллиона рублей. Это была денежная поддержка Екатерины II наследным принцам династии Бурбонов, потерявшим в результате революции французский престол. Россия в ущерб себе «крыла чужую крышу» не однажды и не только деньгами… Новая попытка защитить Пруссию и наказать возмутителя европейского спокойствия, «выскочку Наполеона», завершилась в 1807 году сокрушительным поражением русских войск в битве при Фридланде [23] О военно-политической обстановке вокруг России в 1805—1815 годах, а также о последствиях этих и других событий см. главу «Не только оружием». .