Евгений Глушаков - Великие судьбы русской поэзии: Начало XX века

Увы, молодая женщина, претерпевающая в семье высоко-пафосную сексуальную диету, не осталась равнодушной к безудержному напору влюблённого безумца. Разрыв казался неминуем:

Однако Любовь Дмитриевна, сбежавшая было к Андрею Белому, как-то уж очень быстро опомнилась и возвратилась домой в самый день побега. Должно быть, почувствовала, что существенной перемены не будет: ведь и этот – поэт, и этот – символист.

Влюблённость Андрея Белого в жену Блока, его истерические домогательства, конечно же, расстроили их «дружбу по переписке» и привели к вполне понятной размолвке. Заметим, что акт семейной драмы Блоков, посвященный Андрею Белому, пришёлся на время русско-японской войны, весьма позорной для Отечества, и на кровавую эпоху революции 1905 года. Политические катаклизмы, как это часто случается, накладывают отпечаток нервозности и на отдельные судьбы.

Между поэтами даже вырастает некий дуэльный призрак, и они обмениваются, но не выстрелами, а вызовами на поединок, причём с интервалом примерно в год. Сначала перчатку бросает Белый, потом – Блок. Но в обоих случаях эта деталь аристократического туалета не была поднята. Очевидно, дуэль, как институт дворянской чести, уже доживала заодно с самим дворянским сословием последние дни. Ну а вражда между Блоком и Белым, как прежде – чуть ли ни братская любовь, ограничилась словесными потоками, и затем примирение, не слишком искреннее, тоже было пышно обставлено словами… Поэты есть поэты.

И хотя от психопатии Андрея Белого удалось отделаться далеко не сразу, в целом 1906-й оказался позитивным. Оба супруга завершили с учёбой: Любовь Дмитриевна окончила Бестужевские курсы, а Александр Александрович – университет. Забавно, что на выпускном экзамене профессор-словесник не до чего лучшего не додумался, как спросить у Блока: «На что делится стихотворение?» Обескураженный поэт не сразу нашёлся, что ответить, и профессор ни без укоризны объяснил: «На строфы, молодой человек, на строфы!» А между тем этот «молодой человек» уже был включён Брюсовым в так называемую «семёрку лучших поэтов России». Более того, именно в эту пору Александром Александровичем было создано едва ли ни самое знаменитое его стихотворение – «Незнакомка».

Свой лирический шедевр Блок впервые прочитал на «Башне» Вячеслава Иванова. Этот крупный поэт-символист и теоретик поэзии только-только вернулся из-за границы вместе со своей женой Зиновьевой-Аннибал. Обширная квартира, снятая ими в шестом, верхнем этаже дома на углу Тверской и Таврической, получила среди Петербургской интеллигенции прозвание – «Башня». Каждую среду по приглашению гостеприимных и просвещенных хозяев или без такового сюда съезжались знаменитости литературного, художественного, научного и музыкального мира для салонного и творческого общения.

Услышав «Незнакомку», восхищенная публика потребовала от Блока новых и новых прочтений. В третий и четвёртый раз автор исполнил её уже на плоской крыше дома, куда имелся выход из «Башни». Поэт подошёл к металлической раме, к которой крепились телеграфные провода, поднялся на неё и, стоя над вечерним Петербургом на фоне закатного неба, своим несколько монотонным, но исполненным тонкой музыкальности и своеобразной выразительности голосом прочёл:

НЕЗНАКОМКА

Куда там – в семёрку: поскупился Валерий Яковлевич в своём табеле о рангах. Уже тогда среди современных поэтов Блоку не было равных. Между тем Александр Александрович пробует силы и на театре. По совету приятеля – Георгия Чулкова, поэт разворачивает свою лирическую миниатюру «Балаганчик» в условно-гротесковую трагикомедию с тем же названием. Причём, между её главными персонажами – Пьеро, Арлекином и Коломбиной – разыгрывается нечто похожее на только что пережитую Блоками вкупе с Андреем Белым драму, равно грустную и смешную. Грустную – их общей незащищенностью, смешную – отсутствием подлинных страстей.

Сцены из «Балаганчика» были тут же напечатаны в альманахе «Факелы», принадлежавшем Чулкову, по сути дела заказавшему эту пьесу. А вскоре драма была принята к постановке обновлённым театром Веры Федоровны Комиссаржевской.

Оформление спектакля поручается художнику Сапунову, музыка – поэту и композитору Михаилу Кузмину. Режиссуру осуществляет Всеволод Эмилевич Мейерхольд, исполняющий к тому же роль Пьеро. При подготовке спектакля происходит сближение автора с труппой. Особое внимание Александра Александровича привлекает актриса, играющая в его пьесе даму из «третьей пары влюблённых» – Наталья Николаевна Волохова.