В. Духопельников - Петр I

Работая на верфи, Петр не забывал и о задачах посольства. Он встречается с Вильгельмом Оранским – штатгальтером [1]Нидерландов (он же король Англии – Вильгельм III), человеком умным, волевым, дальновидным политиком. Правда, о чем говорили монархи, осталось тайной. Члены посольства, пребывая в Голландии, посещали музеи, театры, парки, бывали на мануфактурных предприятиях. Они наняли более 1000 мастеров различных специальностей, голландских, английских, немецких, венецианских, греческих офицеров, матросов, инженеров, врачей и отправили их в Россию. Кроме того, в Россию отправили несколько десятков тысяч ружей новых марок, различные военные материалы, морские приспособления. Состоялись и официальные переговоры русских послов с представителями Генеральных штатов Нидерландов. Русские послы обращались за помощью к Голландии в борьбе с Турцией, предлагая определенные торговые привилегии в России. Но Нидерланды не собирались ссориться с Францией, которая поддерживала Турцию. Кроме того, сами Нидерланды были не прочь усилить свое присутствие в Средиземном море, где находились перспективные рынки.

Время шло, продолжалось строительство корабля, заложенного Ост-Индской компанией. Между тем, эта работа перестала удовлетворять Петра. Освоив практические навыки кораблестроения, он хочет узнать теорию корабельного дела. В Голландии государю сказали, что этой науке можно обучиться только в Англии. Петр обращается к Вильгельму Оранскому, и тот приглашает русского царя к себе.

11 января 1698 года царь с небольшой свитой прибыл в Лондон – в то время значительный портовый центр, город, где бурно развивались промышленность и торговля. Здесь находились научные, учебные, культурные центры страны, в которых работали известные в мире ученые. Петр со своими людьми бывал в театре, заходил в соборы, однажды принимал английских епископов, ездил в обсерваторию, посещал монетный двор и политическую тюрьму, «где английских честных людей сажают за караул». Гости побывали на фабриках, посетили Английское королевское общество, Оксфордский университет, Гринвичскую обсерваторию. Петр зашел и в часовую мастерскую Карте. Работой мастера царь увлекся настолько, что стал тут же заниматься сборкой и разборкой часов. Петр побывал и на заседании английского парламента. Правда, сидеть в зале парламента царь отказался. Он следил за заседанием из небольшой комнаты под крышей парламента. Царь видел короля на троне и английских вельмож на скамьях. В комнату через слуховое окно доходили речи выступающих. Выслушав, с помощью переводчика, речи выступавших, царь сказал своим спутникам: «Весело слушать, когда подданные открыто говорят своему государю правду; вот чему надо учиться у англичан». Присутствие Петра на заседании парламента не осталось незамеченным. Один из членов парламента заявлял, что он видел «редчайшую вещь на свете, именно – короля на троне [в парламенте] и царя [российского] под крышей». Между тем, большую часть времени из четырех месяцев русские проводили на корабельных верфях. Царь изучал теорию кораблестроения, а его подручные приобретали практические навыки. По приглашению короля Петр прибыл в Портсмут – на главную базу английского флота. Здесь специально для царя устроили показательные учения военного флота, самого мощного в то время в мире. Петр, восхищаясь мастерством моряков, сказал: «У адмирала в Англии значительно более веселая жизнь, чему царя в России!» 18 апреля царь и Головин посетили с прощальным визитом короля, и через неделю русские покинули страну. Путь вновь лежал в Голландию, а оттуда в Австрию, в Вену. Петр планировал посетить и Италию. Венецианская республика, так же как и Австрия, была ненадежным союзником. Однако поступившее царю известие из России о выступлении стрельцов заставило его изменить планы и поспешить в Москву.

Пребывание Великого посольства в Европе оставило двоякий след в жизни Российского государства. С одной стороны, россияне увидели жизнь в европейских государствах, степень их экономического и культурного развития. Здесь они приобрели навыки кораблестроения и ряда ремесленных специальностей. В Россию поехали специалисты и офицеры, нанятые Петром.

Дипломатические же шаги Петра в целом закончились неудачно, но он многое постиг: контакты с европейскими дворами, их опытными властителями и изощренными дипломатами внесли в обучение Петра и его сподвижников немаловажный вклад. В ходе проводимых переговоров стало понятно, что в европейской политике основную роль играют собственные интересы той или иной страны. И это становилось ясно русским послам, когда они заводили разговоры, что для борьбы с мусульманской Портой необходимо объединить усилия христианских государств. Такие разговоры в глазах искушенных и расчетливых политиков Западной Европы выглядели наивными. Различия вероисповеданий отнюдь не мешали складыванию коалиций, внешнеполитических комбинаций, союзов. Против католической Франции объединились не только протестантские государства (Англия, Голландия, Швеция), но и католические (Австрия, Испания, Бавария). Существовал союз христианской Франции и мусульманской Турции. За спиной России переговоры о мире с Портой вела Австрия, на это время союзница России. В итоге Петру стало ясно, что в Европе он не сможет найти союзников для продолжения войны с Турцией. В то же время выяснилось, что Дания, Польша и Саксония, боясь усиления Швеции, поддержат Россию в борьбе против нее за выход в Балтийское море. Первой инициативу об организации союза с Россией проявила Дания, давно враждовавшая со Швецией за пролив Зунд и герцогство Шлезвиг-Голштинское. Затем за союз высказался саксонский курфюрст, избранный польским королем (он взял имя Август II), на земли которых заглядывалась Швеция.

Результаты Великого посольства, как нам представляется, довольно четко сформулировал американский историк Роберт Мэсси. «Последствия этого 18-месячного путешествия , – пишет он, – оказались чрезвычайно важными, даже если вначале цели Петра казались узкими. Он поехал в Европу с решимостью направить свою страну по западному пути. На протяжении веков изолированное и замкнутое старое Московское государство теперь должно было догнать Европу и открыть себя Европе. В определенном смысле эффект оказался взаимным: Запад влиял на Петра, царь оказал огромное влияние на Россию, а модернизированная и возрожденная Россия оказала, в свою очередь, новое, огромное влияние на Европу. Следовательно, для всех трех – Петра, России и Европы – Великое посольство было поворотным пунктом».

Современники и исследователи петровского времени единодушно отмечают, что у Петра никогда не было документа, который бы назывался Проектом реформ. Не было у него ни четкого плана, ни установленных сроков завершения тех или иных преобразований. Он был прагматиком, действовал, исходя из обстоятельств. Но решив Россию «сделать Европой», царь во многом использовал и приспособил к русским условиям идеи, которыми жила Европа. Философы – духовные отцы XVI–XVII вв. Спиноза, Локк, Гассенди, Гоббс, Лейбниц – утверждали, что христианские идеи блага на небе за страдания на земле, господствовавшие в Средние века, уже не удовлетворяют людей. Они говорили, что благо на земле, благо для всех вполне возможно, и оформили концепцию «общего блага» как великой цели человечества. Философы и юристы указывали и пути достижения «общего блага» с помощью государства. Именно государство казалось самым замечательным, совершенным инструментом достижения счастья человечества. Другим непременным условием существования счастливого человечества было признано наличие абсолютной власти, являющейся как бы душой государства, высшей силой, не подлежащей ничьему, кроме Божьего, контролю. Эта власть и должна была вести подданных к «общему благу» по пути, указанному философами. Государство при этом выступает во многих обличиях: строго и подробно регламентирует все сферы жизни человека и общества, воспитывает подданных в нужном для достижения великой цели духе. Если подданный не стал сознательным, образованным, ответственным и преданным престолу и отечеству гражданином – применяет насилие, принуждение. Именно тогда идея прогресса через насилие, достижения счастья через принуждение прочно вошла в сознание людей. Петр же видел в насилии чуть ли не единственный способ преображения страны и не раз высказывался по этому поводу. Например, в указе о принудительном обучении крестьян работе с неведомой в России косой при уборке хлеба (1721 г.) он писал президенту Камер-коллегии Д. М. Голицыну: «Сами знаете, хотя часто добро и надобно, а новое дело, то наши люди без принуждения не сделают».