Федор Раззаков - Непревзойденные

Тогда вот и возникло ощущение абсолютно голой спины, которого у меня практически никогда не было. Кто-то еще на тебя облокачивается, а падать уже некуда: вот из такого состояния выйти – это, скажу честно, больше, чем выиграть «золото» Олимпиады…»

В 1997 году у Родниной появилась прекрасная возможность окончательно вернуться на родину – мэр Москвы Юрий Лужков издал распоряжение о строительстве на Берсеневской набережной школы фигурного катания под руководством Ирины Родниной. По плану строительства ввод здания в строй должен был произойти в 1998 году, однако так и не произошел.

В одном из интервью тех лет Роднина поделилась со своими поклонниками следующими мыслями:

«Счастье не может быть полным. Я была безумно счастлива как спортсменка. Мало кто может сказать о себе, что он «летал» в спорте. Я – «летала». Как тренер теперь я тоже испытала свое счастье – доказала, что могу подготовить чемпионов.

Как женщина… Я любила и была любима. Тоже счастье. Но все меняется, исчезает, больно расставаться с этим. Но я уверена, что-то еще обязательно будет в моей жизни, заставит посмотреть на нее заново…»

В 2000 году президент России В. Путин вручил И. Родниной орден «За заслуги перед Отечеством». Спустя три года бывшая фигуристка выдвинула свою кандидатуру в Государственную думу РФ, однако потерпела поражение. Та же история случилась с нею и в 2004 году во время довыборов. Однако депутатом она в итоге все равно станет, но чуть позже. А пока, давая в 2004 году интервью журналистке Светлане Лепешковой, Роднина рассказала о своем тогдашнем житье-бытье следующее:

«– Ирина, половину жизни вы жили фигурным катанием. Что для вас главное сегодня?

– Да, был спорт. Потом я работала и тренером, но при этом у меня уже было двое детей. У меня был круг друзей, у меня была масса всяких интересов. Основным полем деятельности была тренерская работа, как и у любого человека, который чем-то занимается. Сегодня главное – это дети, друзья и то, что я еще могу приносить пользу. Хочется пожить и для себя, попутешествовать.

– Где вы любите бывать? В каких краях?

– Я не могу сказать, что я видела весь мир. Я знаю тот мир, куда я больше ездила по вопросам фигурного катания. Это Европа, Центральная Европа, Северная Америка. Долгое время я разрывалась между работой и детьми, пока они были маленькие.

– Ваш сын Саша недавно женился. Молодые с вами живут?

– Нет, отдельно, не дай бог жить вместе. Конечно, если есть возможность, я считаю, дети должны жить самостоятельно. Иначе возникнет масса проблем, которые нам будут дороже стоить. Я считаю, что лучше для них снимать квартиру, но только не жить вместе.

– Вы довольны своей невесткой?

– Я-то ладно, главное, чтобы сын был доволен и счастлив. Это их жизнь. Моя основная задача – помочь им. Если они обратятся с какой-то просьбой, конечно, я им буду помогать. Но лезть в их жизнь – это вообще не мое дело.

– Саша закончил учебу в институте?

– Нет, он еще учится в Строгановке, на 3-м курсе.

– Как же он содержит семью? Подрабатывает?

– Это его проблемы. Но я ему помогаю, так как он поздно нашел свой интерес в профессии.

– Саша – ребенок спортсменов, и тем не менее хоккей оставил и занялся вообще неожиданным делом – гончарным искусством. Как это произошло?

– Хоккеем он занимался, чтобы заполнить время и ради здоровья, и он никогда не мечтал стать большим спортсменом. Потом это увлечение ушло, пришло другое – гончарное дело. Он сначала занимался для себя. Это началось еще в Америке. В каждой американской школе есть печка и гончарные круги. У нас это были уроки труда по аналогии. У них это обязательно, но на выбор. Ты можешь взять рисование, керамику, работы по металлу или по дереву. Он попробовал многое, но керамика ему была интереснее, у него получалось. Дальше он из года в год стал брать для себя этот класс.

– Ваша дочь Алена пока в Америке. Чем она занимается?

– Она учится в университете в Санта-Круз, в Калифорнии. Там другая система, не такая, как у нас. Первые два года они получают общую базу, на основании этого ты можешь выбирать направление и учиться по специальности. Но Алена – 100-процентный гуманитарий. Ее интересуют и журналистика, и психология, и философия. Сейчас она взяла курс «Молодежная политика».

– Ирина, вы строгая мама?

– Я не строгая. Но лишняя опека – это неправильно. Когда мы все жили в Америке, у нас строго было оговорено, кто какие функции в доме выполняет. Если у меня есть возможность и время – я делаю, нет – значит, дети все сами делали. Какой-то период у меня совсем не было возможности заниматься воспитанием детей – я работала по 10 часов. Моя задача была наполнить холодильник, купить Саше машину и содержать ее, оплачивать счета. Так что у меня не было времени быть строгой или нестрогой.

– Ваши дети понимают, что их мама – великая фигуристка? Или вы для них просто мама?

– Не знаю, это надо у них спрашивать. Я думаю, что им как раз не хватало того, чтобы я была просто мама. Я много работала, я слишком много времени и сил отдавала своей работе, другим детям или общественным нагрузкам. Это, наверное, их больше всего и не устраивало во мне. Поэтому они были бы счастливы, если бы я была просто мамой.

– А бывает так, что вы все вместе куда-то идете – в кино, театр, гости?

– Конечно. Ну, Сашка уже взрослый. А когда они были все поменьше, мы время проводили вместе. Потом с возрастом у них стали появляться свои друзья, свои приятели, и им хотелось с ними время проводить, что тоже нормально. Как и нам всем хотелось в юности не ходить с родителями к каким-то тетям и есть пироги, а к своим друзьям убежать.

– Ира, а кто ваши друзья?

– У меня немного друзей. Но их и не должно быть много. Много людей, с которыми я в нормальных, хороших, честных отношениях, мы можем часто и посидеть, поговорить, какое-то время провести вместе. Оксана Пушкина – это одна из самых моих близких подруг. Она – это последние 10 лет моей жизни, в том числе и Америка. Еще у меня есть подруга, с которой мы вместе наших сыновей рожали. Моему Сашке 25, и ее Саше 25.

– А с мужчинами вы умеете дружить?

– С мужчинами можно дружить, если есть общие интересы, друзья, если на них можно положиться. У меня есть круг людей, которые, я знаю, если я позвоню, мне помогут. Мы можем вместе поехать куда-то отдохнуть, или я привлекаю их к каким-то делам, или они меня просят о чем-то. Вот на таком уровне – да, есть. Но плакаться мужчине в жилетку я не хочу – это противоестественно. У меня в этом нет потребности.

– Ирина, вы дважды были замужем. Сейчас вы свободны. Вы никак не можете встретить мужчину своей жизни? Каков он должен быть для вас – ваш идеальный мужчина?

– Зачем идеал? Ну что мы сами себя обманываем? Это собирательный образ, значит, уже из разных людей. Кумиры могут быть. В спорте, в музыке, в литературе. А идеал мужчины или женщины – зачем он нужен? Если мне этот человек приятен, интересен, если между нами возникает биополе – зачем мне в нем идеал-то искать?