Алексей Зотов - Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро

В знак признания услуг, оказанных первому консулу в день 18 брюмера, Бонапарт назначает младшего брата Моро — Жозефа членом Трибуната, который до этого исполнял должность мелкого окружного судьи в Бретани.

Когда об этом назначении было объявлено в «Мониторе», Моро уже покинул Париж. Он мчался в Страсбург формировать новую мощную Рейнскую армию, командование которой было ему поручено сначала Директорией, а затем и первым консулом.

Фактически Моро принял командование 3 фримера VIII года (25 ноября 1799 г.). Однако он остается в Париже еще на три недели. Мы узнаем об этом из его письма к сестре Маргарите: «…милая моя сестричка, посылаю вам 6000 ливров, о которых вы просили… мне ничего не надо взамен, кроме вашей искренней дружбы…» И добавляет на полях: «через три дня я уезжаю в армию». Таким образом, Моро оставил столицу только 15 декабря 1799 г. Эти три недели он потратил на то, чтобы обеспечить всем необходимым свою новую армию — добиться финансирования, организовать поставки продовольствия и обмундирования, амуниции, боеприпасов, словом, всего того, в чем остро нуждалась Рейнская армия, созданная на бумаге еще в мессидоре VII года. Ни один из его предшественников на посту командующего — Мюллер, Ней и Лекурб — так и не смогли справиться с постоянной нуждой солдат в самом необходимом. Решение консулов придать этой армии еще и Дунайскую только ухудшило общее положение 150 000 воинов, из которых только 108 000 были готовы сразу начать кампанию.

Бонапарт дал указание новому военному министру Александру Бертье выделить Моро на нужды армии 1 300 000 франков, и когда 2 нивоза VIII года (23 декабря 1799 г.) Моро прибыл в армию, в ее штаб-квартиру в Бале, он нашел войска в самом плачевном состоянии и в полной дезорганизации. Три недели спустя Бонапарт выделил дополнительное финансирование в объеме 1 100 000 франков, а также распорядился направить французское зерно на пограничные участки демаркационной линии со Швейцарией. Таким образом, к концу плювоза полученные для армии субсидии составили 6 200 000 франков, что позволило Моро выплатить жалование личному составу и обеспечить его продовольствием на месяц вперед. Однако, по словам начальника штаба Рейнской армии генерала Дессоля, для того чтобы начать кампанию, требовалось минимум 12 миллионов франков.

Наступал рубеж веков, а с ним богатый на события 1800 год.

«Цель республики при ведении войны — это завоевание мира», — писал Бонапарт, обращаясь к Моро и в прокламации, датированной 8 марта 1800 г.; та же тема вновь повторялась для сведения народа: «Французы, вы желаете мира — и ваше правительство желает его же с еще большим стремлением; но для достижения мира нам нужны деньги, сталь и люди».

Растущая централизация высшей власти в лице первого консула уже давала свои ощутимые результаты в организационном плане. Она имела огромное значение для стратегического планирования общевойсковых операций и для ведения войны в целом. Впервые Бонапарт имел возможность полностью проявить свой военный гений. Он мог предписывать «тип войны, которую должна вести каждая армия… определял роль каждой части», тем самым обеспечивая наиболее рациональное использование ресурсов, находившихся в распоряжении государства. Правда, в последующие месяцы реальность его власти все-таки была несколько меньше ее внешних атрибутов. Однако, несмотря на это, Бонапарт отныне стал, по меткому выражению Д. Чандлера, «настоящим Generalissimo», т.е. верховным главнокомандующим, и мог наиболее выигрышно и эффективно координировать военные усилия Франции.

С момента триумфа Массены во второй битве при Цюрихе военная инициатива перешла в руки французов. Еще задолго до окончательного крушения мирных переговоров Бонапарт разрабатывал альтернативные планы, ставившие целью военное поражение Австрии и возврат всех французских завоеваний в Италии, утраченных в 1799 году. Он намеревался при необходимости добиться быстрой, решающей победы посредством стратегического наступления; он был твердо настроен избегать повторения длинного ряда операций, подобных тем, что он предпринял в Италии четырьмя годами ранее. Сейчас же, в 1800 году, германский и итальянский фронты должны будут иметь более тесную координацию, чем прежде, и будет максимально использована бесценная стратегия центрального положения, которое создавала Швейцария. Победа должна быть завоевана в результате масштабных концентрических наступательных действий, рассчитанных на нанесение удара по тылу, вынуждающего противника либо принять сражение, либо капитулировать.

Первый план кампании 1800 года был сформулирован еще в декабре 1799 года. В нем Бонапарт намечал, что Германия станет главным театром войны. Это было логичным решением, так как в Германии дислоцировалась самая большая неприятельская армия и через эту страну пролегал кратчайший путь к Вене, после того как будут устранены препятствия на Дунае и в Шварцвальде. «Обладание Швейцарией давало нам возможность зайти в тыл операционных направлений противника в Италии и в Швабии. Моей первой мыслью было оставить армию Массены в обороне на Апеннинском полуострове, а Резервную и Рейнскую армии направить в долину Дуная. Конституция VIII года не позволяла консулу лично командовать армией; поэтому моим намерением было передать командование Резервной армией заместителю и оставить главную армию под командованием Моро; но, следуя за штабом последнего, я мог бы координировать действия обоих. Я желал, чтобы Моро переправился у Шафхаузена, нанес удар по генералу Краю с тыла и оттеснил его в угол между Рейном и Майном, отрезав от Вены; другими словами, чтобы он выполнил против левого фланга австрийского генерала ту же операцию, которую пять лет спустя я провел против правого фланга Мака у Донауверта; после этого мы могли бы беспрепятственно двигаться по Австрии, чтобы в Вене возвратить себе Италию…», — вспоминал Наполеон.

Некоторые военные историки оспаривают подлинность последующих объяснений бароном Жомини первоначальных намерений Наполеона. Они утверждают, что с самого начала Италия была предназначена для Резервной армии. Одна выдержка из Correspondence de Napoleon I-ier (Paris: 1858), Vol. XXX, p. 399, особенно подтверждает этот взгляд. Резервной армии предстояло «двинуться на помощь Рейнской армии, если возникнет такая необходимость, затем позднее выйти через Швейцарию на рубеж р. По, чтобы нанести удар в тыл австрийской армии». При первом прочтении действительно может показаться, что приоритет отдается итальянскому фронту, но более вероятным можно считать, что такая формулировка данной фразы рассчитана на тактический намек, а именно, Резервная армия не должна без приказа вмешиваться в проводимые Моро главные операции, за исключением случаев форсмажорных обстоятельств.