Константин Ривкин - Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем

Напомним, что атака на ЮКОС и его руководителей началась сразу с трех сторон. Сама нефтяная компания была обанкрочена в результате действий налоговых органов, умудрившихся на ровном месте найти и невероятным образом раздуть до гигантских объемов суммарный размер недоимки, пени и штрафов, безропотно закрепленных затем в решениях арбитражных судов. Другое направление удара – это попытка связать руководство нефтяного гиганта с серией кровавых событий, представляющих собой покушения, убийства и исчезновения людей. Старт этой эпопее был дан 19 июня 2003 года с задержания руководителя отдела внутренней экономической безопасности службы безопасности ОАО «НК “ЮКОС”» Алексея Пичугина. Правда, с доказательствами в обозначенном деле было так же плохо, как и в иных юкосовских разбирательствах, и тем, кто заинтересуется обстоятельствами соответствующих расследований и судов, я рекомендую книги Веры Васильевой «Алексей Пичугин – пути и перепутья», «Как судили Алексея Пичугина» и «Третий суд Алексея Пичугина. Хроники «дел ЮКОСа», где об этом подробно говорится. Дабы в очередной раз пресечь возможные кривотолки, могу еще раз подтвердить, что ни Михаилу Ходорковскому, ни Платону Лебедеву никогда никаких обвинений по «кровавым» эпизодам не предъявлялось, они даже не вызывались на допросы по таким делам.

А вот что органы следствия в 2003 году приготовили для наших подзащитных и инкриминировали в вину, об этом действительно следует поговорить. Облазив вдоль и поперек весь Уголовный кодекс, авторы первых обвинений в конечном итоге извлекли оттуда целый букет составов преступлений экономической направленности. У Михаила Ходорковского их было десять (и три сопутствующих: подделка документов и неисполнение решения суда – дважды), а у Платона Лебедева соответственно восемь и два. Предпочтение явно отдавалось хищениям (санкции большие), а также уклонению от уплаты налогов (понятно и значимо для Запада).

В этой книге мы расскажем только об одном обвинении – в преступлении, касающемся корпоративных налогов (статья 199 УК РФ), и сразу поясним причину такой избирательности. Часть выдвинутых против Ходорковского и Лебедева в первом уголовном деле обвинений отпала в кассационной инстанции по целому ряду разных причин – переквалификация, оправдание, истечение срока давности привлечения к уголовной ответственности, и на них нет смысла останавливаться. Впрочем, интересующиеся тем, что, к примеру, представляло заклейменное следствием как мошенничество приобретение акций ОАО «Апатит», могут обратиться к рассказу адвоката Генриха Падвы, описанному журналистом Валерием Панюшкиным в его книге «Михаил Ходорковский. Узник тишины».

С другой стороны, сейчас, по прошествии весьма значительного времени, можно утверждать, что в сознании у многих осталось только то, что первым приговором руководители ЮКОСа были осуждены исключительно за неуплату налогов. Удивляет, но обстоятельно и не один год изучавший «дело ЮКОСа» немецкий режиссер Кирилл Туши в своем нашумевшем фильме «Ходорковский» дважды говорит о том, что герой картины был отправлен отбывать наказание в Сибирь за неуплату налогов. Да и только что упоминавшийся Валерий Панюшкин также утверждает, что «девять лет лагерей Ходорковский получил главным образом за уклонение от уплаты налогов» [65]. Хотя на самом деле это не так: санкции по налоговым статьям были меньше, чем за хищения, а итоговый срок лишения свободы определялся по правилам частичного сложения. Мещанский суд как Ходорковскому, так и Лебедеву определил в приговоре за каждый из четырех эпизодов, квалифицированных как хищения, по 7 лет лишения свободы, в то время как за неуплату корпоративных налогов было назначено по 5 лет, а личных – 1,5 года.

Другой причиной акцентирования внимания на налоговой тематике является ее повторное появление во втором деле Ходорковского и Лебедева. Плюс состоявшееся 20 сентября 2011 года решение ЕСПЧ «ЮКОС против РФ», в определенной степени затрагивающее ситуацию, ранее являвшуюся предметом рассмотрения налогового эпизода, исследовавшегося сторонами в Мещанском суде.

Ну а если ко всему сказанному добавить, что автор в рамках первого уголовного дела занимался исключительно выработкой защиты от налоговых обвинений, то его желание осветить именно эти аспекты судебного спора становятся, надеюсь, еще более понятными.

Начнем с того, что налоговое законодательство по-разному относится к различным категориям налогоплательщиков. Одни рассчитываются с бюджетом по общим налоговым ставкам, не обладая никакими преференциями. Другие же имеют определенные налоговые льготы, но лишь в случаях, когда такое допускается налоговым правом. Система бюджетноналоговых отношений здесь выстроена таким образом, чтобы стимулировать юридических или физических лиц, например, на занятие определенными видами предпринимательской деятельности либо содействие развитию дотационных регионов страны.

Соответственно, законопослушный хозяин коммерческой структуры, умеющий считать собственные деньги, стремится изыскивать возможности оптимизировать свое налогообложение так, чтобы сэкономить активы и в то же время сделать это в точном соответствии с существующими нормами закона. Сказанное в полное мере относится к крупным компаниям, включая структуры, работающие в топливно-энергетическом комплексе страны, которые содержат в своих штатах высококвалифицированных специалистов, занимающихся так называемым налоговым планированием.

Поэтому не следует думать, что выбор наиболее выгодного варианта расчета с бюджетом является чем-то крамольным. Государство, заботясь о рачительном использовании собственных средств, само неоднократно призывало задействовать такого рода механизмы, предписывая в одних случаях совершенствование налогового планирования и оптимизацию налогообложения государственным унитарным предприятиям, а в других рассматривая как элемент государственной политики в области развития местного самоуправления создание условий для оптимизации налоговой базы муниципальных образований [66].