Наталья Командорова - Русский Лондон

В 1925–1926 годах проявились организаторские способности Кякшт, результатом которых явилось создание ее собственной труппы под характерным названием «На русский манер». Артисты с успехом гастролировали по городам и весям Англии. Помимо этого, Лидия Георгиевна была примой-балериной ряда небольших английских трупп, с которыми выступала в Лондоне, а также выезжала в зарубежные турне.

Оставив сцену в начале 30-х годов прошлого века, организовала передвижную труппу «Русский балет Лидии Кякшт», где работали, помимо русских, и английские балетмейстеры. Здесь начала свою карьеру и дочь Кякшт Лидия, выступив в качестве балетмейстера.

Г. Андреевская писала, что Лидия Георгиевна вела в Лондоне «педагогическую работу; преподавала в школе «Sadler’s Wells»; в 1935 году организовала собственную школу, которая вскоре стала известна как «академия танца Лидии Кякшт» (через нее прошли многие известные английские артисты балета); в 1953–1959 годах вела занятия в школе Николаевой-Легат…» Всей своей жизнью и деятельностью Лидия Георгиевна пропагандировала русский классический балет. Умерла Кякшт в Лондоне в 1959 году.

Одну из лондонских балетных школ, в которой преподавала А.Г. Кякшт, возглавляла вдова танцовщика, педагога и балетмейстера Н.Г. Легата. Н.А. Николаева-Легат подхватила дело всей жизни своего мужа и успешно с этим справлялась долгие годы.

Сам Николай Густавович оказался в Лондоне после размолвки с Дягилевым. Их сотрудничество длилось около года, однако знаменитый импресарио, которому были чужды старые традиции в русском балете, исповедуемые Легатом, незамедлительно нашел повод и вынудил танцовщика подать в отставку во второй половине 20-х годов прошлого века.

Николай Густавович имел полное моральное право отстаивать свои позиции, так как к тому времени, когда Дягилев замыслил и воплотил свои Русские сезоны в жизнь, Легат был уже на вершине славы. Его сценическая карьера началась в 1888 году в Мариинском театре. Произошло это, когда пошла на спад балетная карьера таких корифеев, как П. Гердт и Э. Чекетти, и многие сольные партии уходящих прославленных танцовщиков поручались молодому Легату. Ему довелось сотрудничать с прославленными танцовщицами О. Преображенской, М. Кшесинской, А. Павловой, В. Трефиловой, А. Вагановой, с оформителями спектаклей Л. Бакстом и К. Коровиным и многими другими. Николай Густавович успешно попробовал себя в качестве балетмейстера Мариинского театра.

В 1914 году ему было присвоено почетное звание заслуженного артиста императорских театров. Но, несмотря на почести, с Мариинским театром пришлось расстаться. Он начал ставить спектакли в Народном доме, а параллельно вел в Мариинском театре класс усовершенствования. Звездный состав учеников Легата не нуждается в представлении: Ваганова, Карсавина, Кшесинская, Фокин, Нижинский и многие другие.

Исследователь творческой биографии Николая Густавовича А. Соколов-Каминский писал: «Отстаивая ценности академического танца, Легат противостоял разрушительному пафосу новаторов. Вклад его в сохранение завоеваний классического танца для XX века чрезвычайно высок… Легат, олицетворявший старые традиции в русском балете, к тому же пользующийся благосклонностью дирекции императорских театров, был чужд Дягилеву…»

В Лондоне Николай Густавович основал свою школу, которая передавала молодым актерам лучшие академические традиции и знания русской школы классического танца. Здесь помимо русских и англичан учились и представители других стран.

Школу Легата прошли артисты А. Данилова, Л. Лопухова, А. Долин, С. Лифарь и многие другие. После смерти Николая Густавовича в 1937 году школу возглавила его жена Н.А. Николаева-Легат.

Будущий знаменитый танцовщик, педагог, главный балетмейстер Парижской оперы Лифарь Серж (Сергей Михайлович) предстал пред очи всесильного и влиятельного С. Дягилева в 1923 году, в возрасте восемнадцати лет, по рекомендации своего педагога Б. Нижинской. Дягилев искал молодые таланты, поэтому его сразу заинтересовал Лифарь, он даже попытался попробовать его в качестве хореографа. Серж вскоре стал фаворитом знаменитого и влиятельного импресарио.

В 1925 году Лифарь исполнил ведущую партию Борея в балете «Зефир и Флора» на музыку В. Дукельского с хореографией Л. Мясина. Исследователь творческой биографии артиста А. Соколов-Каминский писал: «Танцы неокрепшего новичка не могли быть удовлетворительны. Удачнее выступил Лифарь на премьере «Матросов» с музыкой Ж. Орика и хореографией Мясина… Занятия с Н. Легатом, а после ухода того — с П. Владимировым помогали преодолевать недостатки образования». Успех пришел к Лифарю на сцене лондонского театра «Колизеум» в 1925 году, где он, в качестве ведущего танцовщика, выступил в балете с хором «Барабо» на музыку В. Риети. С тех пор Лифарь принимал участие почти в каждой новой премьере. Биограф отмечал, что для молодого артиста «процесс превращения в эрудированного классного профессионала был быстрым. Недостаток школы возмещался смелостью и самоуверенностью — привилегированное положение тому способствовало…»

Лифарь не гнушается даже проходными ролями, в частности, такими были роль Разносчика телеграмм в спектакле «Пастораль» Ж. Орика в Театре Сары Бернар и роль моряка Тома Гужа в спектакле «Триумф Нептуна» Д. Бернерса в лондонском театре «Лицеум» в 1926 году. Правда, оба спектакля были поставлены легендарным Баланчиным. Партнершами Сержа по сцене в разные времена были Карсавина, Данилова, Спесивцева, А. Чернышева и другие.

«Сезон 1929 года был заключительным в истории дягилевской труппы, — писал А. Соколов-Каминский. — Положение фаворита обязывало и оказалось непростым для Лифаря. Психология выскочки победила. Зазнайство, бахвальство, лживость расцвели, да так, что оттолкнули покровителя». Далее последовала смерть знаменитого импресарио, а Лифарь «в драматической жизненной ситуации обнаружил завидный практицизм». Он обосновался в парижской «Grand-Opera» и спустя короткое время возглавил балет Парижской оперы. С тех пор он неоднократно бывал в Лондоне: и на гастролях, и в частных поездках, и в качестве приглашенного хореографа и балетмейстера. До конца своих дней он остался верен дягилевским «Русским сезонам». «Как ни парадоксально, — отмечал биограф, — Лифарь оказался самым живым памятником Дягилеву — его энергии, вкусу, безошибочности выбора, умению менять чужую судьбу…» Серж Лифарь умер в Швейцарии в 1986 году. Ему шел девяносто первый год…