Наталья Командорова - Русский Стамбул

О хоре с похвалой отзывался Федор Шаляпин. Регент Петр Спасский так описывал свои впечатления: «Вдруг (на сцене, перед зрителями) появляются в темных шароварах с красными лампасами (Войска Донского), в черных рубашках военного образца, опоясанных темными кожаными тонкими поясами с набором из серебра, двадцать два певца, как сказочные богатыри… Голоса подобраны замечательно. Беспредельные и нежные тенора, удивительные глубокие басы и звонкие, как донские жаворонки, баритоны. Все это переплетается в гармонии, выявляется в мелодии, то вдруг уносится быстрым ритмом, как бурным потоком, то замедляется в адажио и ленто, как могучая, широкая степная река…»

Петр Васильевич Спасский, оставивший такой замечательный отзыв о своих впечатлениях от выступления Хора донских казаков, сам был церковным регентом, к тому же непосредственным очевидцем и участником зарождения казацкого певческого содружества.

Спасский получил образование в Новочеркасском духовном училище и Донской духовной семинарии, где управлял семинарским хором. Затем, как отмечала исследователь биографии регента М. Рахманова, Петр Васильевич поступил в Духовную академию. Учеба была прервана Первой мировой войной.

Спасский добровольцем отправился на фронт, служил в 16-й казачьей сотне, во 2-м Донском пулеметном полку, обучался в Донском и Атаманском военных училищах. Был ранен, контужен, за проявленную храбрость на фронтах войны его наградили Георгиевским крестом.

После разгрома войск генерала Врангеля Петр Васильевич оказался в Стамбуле, на острове Лемнос, переносил все тяготы эмиграции вместе с казаками. Спасский поддержал Жарова в создании Хора донских казаков.

Через несколько лет Спасский оказался вначале в Болгарии, Италии, потом во Франции, где до кончины руководил хором кафедрального собора Св. Александра Невского и преподавал Закон Божий в русской гимназии и в школе при соборе. Возглавляемый Спасским хор прославился во многих городах мира. Одна из итальянских газет так отозвалась на выступление хора Спасского в 1962 году в Италии: «Русская православная община в Париже, которая в Александро-Невском соборе сохраняет и поддерживает хоровое искусство восточного обряда, заставила нас услышать страстный и скорбный голос Русской церкви и молчание миллионов верующих по ту сторону железного занавеса…»

Русская община Константинополя пребывала в недоумении: как мог богатейший человек России, один из знаменитых промышленников и банкиров братьев Рябушинских оказаться в беженском лагере?!.. Почему не в Швейцарии, Бельгии, Великобритании, Франции или в другой, менее затронутой военно-революционными ветрами европейской стране?.. Ведь не мальчик уже — сорок семь лет — зрелый возраст!..

Ответ, пожалуй, знал только сам Владимир Павлович Рябушинский. Выпускник Московской практической академии коммерческих наук, за плечами которого была стажировка в Гейдельбергском университете в области истории философии, литературы и искусства, совладелец «Товарищества мануфактур П.М. Рябушинского с сыновьями», имеющего в своих активах хлопчатобумажную промышленность России и 5 миллионами рублей на счетах предприятия (по тем временам — огромное состояние), директор правления Харьковского земельного банка, совладелец банкирского дома «Братья Рябушинские» — впоследствии Московского акционерного коммерческого банка, создатель Торгово-промышленной партии, Владимир Рябушинский не смог оставаться в стороне от происходящих в стране событий и считал своим долгом внести достойный вклад в возрождение России.

Перед эмиграцией в Стамбул он ушел добровольцем на фронта Первой мировой войны, организовал там подвижной автоотряд. Как отмечал исследователь биографии Владимира Павловича Юрий Петров, на войне Рябушинский был ранен, за храбрость в боевых действиях награжден орденом Св. Георгия 4-й степени и произведен в офицерский чин. Владимир Павлович поддерживал Врангеля, помогал ему советами и материально. Вместе с белогвардейскими войсками он эвакуировался в Константинополь.

Впоследствии Рябушинский переехал во Францию, где, по свидетельству современников, «посвятил себя сохранению русского духовного наследия в эмиграции».

В эмиграции в Константинополе оказался сын известного русского писателя, драматурга и публициста Леонида Андреева Вадим Леонидович. Прервав свою учебу в Гельсингфорсе, в 1919 году он вступил волонтером в Добровольческую армию. После Константинополя он проживал в Берлине, Париже, где занимался литературной деятельностью: публиковался в эмигрантских журналах, издавал свои поэтические сборники и воспоминания. Печатался также под псевдонимом Сергей Осокин.

Во время Второй мировой войны Вадим Леонидович участвовал во французском движении Сопротивления. В 1946 году он принял советское гражданство….

Дальней родственницей известной русской поэтессы Анны Ахматовой, по материнской линии (девичья фамилия — Горенко) была Лидия Алексеевна Алексеева, которая в конце 1920 года вместе с родителями эмигрировала в Константинополь. Позже она оказалась в Белграде, где закончила русскую гимназию и университет, затем переехала вначале в Австрию, затем — в Нью-Йорк. Исследователи поэтического творчества называли ее «мастером тонкой пейзажной миниатюры, в которой в созерцательной манере выражены элегические переживания «вневременного характера»…

Путь в эмиграцию известного русского композитора Николая Борисовича Обухова и его жены графини Ксении Комаровской тоже пролегал через Константинополь. Большинство исследователей считало глубоко религиозного Обухова «мистическим музыкантом»…

Мотивы произведения известного русского писателя Алексея Николаевича Толстого «Похождения Невзорова, или Ибикус» во многом были навеяны его кратковременным посещением Константинополя в 1919 году, куда он прибыл вместе с семьей на пароходе Добровольческого флота, направляясь в эмиграцию в Париж, затем в Германию. Любопытно, что «Ибикус» был написан Толстым в 1924 году, когда он уже вернулся из эмиграции в Советскую Россию…

В Константинополе на короткое время оказался в эмиграции тот самый человек, кому принадлежало первенство во внедрении в России «душа Шарко» — впоследствии самого распространенного метода массажа. Этим пионером был московский врач-терапевт, физиотерапевт, бальнеолог Михаил Степанович Зернов. В конце XIX века он побывал в Париже на стажировке у знаменитого профессора Шарко, который широко использовал в своей практике физические методы лечения внутренних болезней. Вместе с Михаилом Степановичем через Стамбул пролегли пути его детей: сына — богослова, историка церкви Николая Михайловича Зернова и дочери — общественного деятеля Софьи Михайловны Зерновой, впоследствии бессменного руководителя Центра помощи русским беженцам в Париже…