Дмитрий Соколов-Митрич - Яндекс.Книга

— И надо отдать Сегаловичу должное: он не стал выбирать разумный компромисс, — резюмирует Богуславский. — Он ответил: «Будет очень тяжело, но если мы все напряжемся, то выстоим». Ну, и мы приняли решение, что будем драться. Это именно так дословно и прозвучало: «„Яндекс“ будет драться».

То, что произошло дальше, Леонид Богуславский из ru-Net Holdings называет «битвой Давида и Голиафа», а Елена Колмановская — «просто другим типом веселья». Надо сказать, что первые шаги Google по земле русской и правда не вызывали ничего, кроме улыбки. Великий, могучий и адски сложный язык стал первым рубежом обороны.

— На том решающем совете директоров спокойнее всех вела себя Лена Колмановская. Она говорила: «Не волнуйтесь, это они сейчас такие смелые, а вот заговорят по-русски — тогда мы на них посмотрим, — рассказывает Волож. — И действительно, когда они первый раз заговорили по-русски, это было смешно.»

Несмотря на свое российское происхождение, Сергей Брин с самого начала недооценивал значение морфологии для поиска. Дискуссия на эту тему между гуглоидами и яндексоидами состоялась еще в 2003 году во время первой встречи на улице Вавилова.

— Мы им говорили: понимаете, у нас особенность, мы знаем язык, это очень важно, — вспоминает Волож. — А они отвечали: да зачем это надо, да там столько будет стемов, корней, вариаций, много мусора собирать придется, потом чистить его. Года три-четыре спустя они уже сами публично признавались, что именно в России научились делать морфологию, которая потом им пригодилась и в арабских странах, и еще много где. Вот ведь, думаю, научили на свою голову!

Морфологию Google сделал выходец с Украины Александр Грушецкий. Сделал на совесть. Разницу в качестве поиска «Яндекса» и Google теперь могли различить только специалисты, да и у тех мнения разделились. Одни указывали на то, что у «варяга» более широкая мировая база поиска, другие — что у «Яндекса» все-таки лучше морфология, много дополнительных сервисов и вообще — от добра добра не ищут. В самом «Яндексе» поначалу надеялись, что конкуренты просто разделят сферы влияния: российский поисковик будет заниматься локальными задачами, а Google — глобальными. Но вскоре оказалось, что это одно и то же.

Тем временем, почувствовав слабину, активизировались старые друзья.

В середине нулевых Юрий Мильнер, уже в качестве председателя правления инвестиционного фонда Digital Sky Technologies (DST), попытался снова приобрести «Яндекс». На этот раз стратегия этого предпринимателя заключалась в том, чтобы собрать в одной корзине самые сильные российские интернет-компании, а дальше либо провести успешное IPO, либо просто перепродать этот букет с большой, а главное, быстрой прибылью.

— Для этого Мильнер долгое время мечтал объединить Mail и «Яндекс», — продолжает Леонид Богуславский. — Он вел переговоры со мной и Аркадием. У нас была встреча втроем в кафе, где обсуждались доли. Мнения были разные, но они отличались непринципиально, можно было легко договориться. Вот только не деньги были ключевым вопросом.

Мильнер предлагал Воложу возглавить объединенную компанию. Со стратегической точки зрения сделка обещала быть перспективной. Практически весь российский интернет собирался в одном месте. И Волож, судя по воспоминаниям его друзей и партнеров, некоторое время действительно колебался. Он был не прочь получить новые возможности для развития. Но, с другой стороны, Аркадий всегда смотрел на вещи очень практично и предельно конкретно. Как работать в новой компании, с людьми, которых коллекционировал не он? Ведь бизнес — это не механика. Если в новой команде не сложится «химии», если будет разрушено «наше общее чувство прекрасного», тогда не получится ничего. А вероятность продуктивного контакта с командой Мильнера была невелика: слишком разные люди, слишком разные взгляды, слишком разные биографии.

В «Яндексе» снова состоялся серьезный совет директоров, где обсуждалось предложение об объединении с Mail.Ru. Особую важность вопросу придавало то обстоятельство, что нашествие Google крепчало и будущее компании уже не выглядело столь безоблачным. Но и в этот раз позиция инвесторов была проста, как чукотское юношество.

— Инвестор не должен говорить со стартапом в авторитарном стиле, это прежде всего невыгодно самому инвестору, — поясняет логику такого «бессилия» Елена Ивашенцева. — Тем более если основатели и руководители этого бизнеса уже много раз зарекомендовали себя людьми разумными и трезвомыслящими. Стартап строится не нами, а теми людьми, которые живут в нем 24 часа в сутки. И только от их творческого настроя зависит успех наших инвестиций. В общем, Аркадий решил все-таки отказаться от заманчивого предложения Мильнера.

Если посмотреть внимательно на историю «Яндекса», легко заметить одну особенность развития этой компании. Она очень редко делает приобретения на стороне и вообще не любит слияний и поглощений. Такое поведение очень нетипично для быстро растущего бизнеса. Слияния и поглощения — неизбежный признак роста. Откуда такая аномалия?

— Я потом уже понял, что Аркадий чувствует себя крайне некомфортно в условиях слияний или крупных покупок. Он просто не видит интеграционного процесса как такового и очень его боится, — делится соображениями Леонид Богуславский. — «Яндекс» время от времени покупал за копейки какие-то технологии, которые ему были нужны для развития новых сервисов, но это нельзя назвать серьезными приобретениями, которые ставят перед компанией проблему интеграции. «Яндекс» старался всегда все свои сервисы делать сам.

— В любой отрасли объединение двух компаний — большая проблема, — считает сам Волож. — Половина этих объединений не работают из-за разницы культур. А тут вообще весь бизнес построен только на том, что «встретились несколько интересных людей». Давайте объединим, скажем, Театр сатиры и «Ленком». Оба ведь хорошие, вместе еще лучше будет? Но они разные.

Что это — признак слабости или инструмент выживания? У экспертов на этот счет есть разные мнения. Одни считают, что такой корпоративный «аутизм» рано или поздно погубит «Яндекс», что в современном мире нужно быть более открытыми. Интернет перестает быть единым, он распадается на несколько гигантских платформ — цивилизация Google, цивилизация Facebook, цивилизация Apple… Если «Яндекс» не создаст свою, он потеряется в новой сетевой геополитике. Крупные поглощения на этом пути неизбежны.

Другие исследователи интернета считают, что неверным путем идут как раз мировые гиганты типа Google и Facebook. Они мечутся из стороны в сторону, делают дорогостоящие и бессмысленные покупки, у них синдром расфокусировки и сбой ориентиров. А ведь в современной IT-индустрии истории успеха столь же стремительны, как и истории поражения.