Дмитрий Соколов-Митрич - Яндекс.Книга

— Мои родители были учеными. Все мои родственники были либо учеными, либо инженерами. Никакого отношения к предпринимательству они, разумеется, не имели. Я с отличием окончил Физтех и тоже собирался идти в науку. Был, правда, недолгий момент в детстве, когда я хотел стать нейрохирургом, потому что думал, что нейрохирурги знают, как работает человеческий мозг. Естественно, нейрохирурги в этом ни черта не понимают; мозг они просто режут; это очень странная профессия.

Уже в седьмом классе я всерьез занимался физикой, математикой, выигрывал какие-то олимпиады, на которых у меня всегда был соперник. Мы дружили и одновременно конкурировали: иногда я выигрывал, иногда он. Однажды мы с ним сдавали психологический тест: в то время было очень модно проверять свой IQ и профессиональные наклонности, — и этот тест выдал, что он будущий ученый, а я должен стать администратором. Меня это очень удивило и страшно разозлило. Я прошел тест еще пару раз, вопросы каждый раз были новые, но результат получался один и тот же: администрирование. А я и в мыслях не держал заниматься бизнесом; даже когда я начал им заниматься, то еще очень долго не осознавал, что занят именно им.

— А если бы вы сдали тест тогда, а результат увидели только сейчас, — как бы отреагировали?

— Конечно, сейчас я понимаю, что предпосылки к тому, что в итоге получилось, были. Во-первых, мы с мамой очень много ездили по России. Она физик, но летом ездила как повар в геологической партии: чтобы самой все посмотреть и мне показать. Мы были на Дальнем Востоке, в Якутске, Иркутске, Кызыле, Красноярске, на Урале, Кольском полуострове, всю Волгу изъездили, в Грозном были, в Тбилиси — практически везде. Это раз. А потом, в детстве мне очень много давали читать книжек про разных полководцев, государственных деятелей, ученых и прочих лидеров. Не исключено, что это как-то повлияло на пробуждение моих управленческих способностей.

— Когда вы начали заниматься бизнесом?

— В начале 90-х в Россию пошли массовые поставки компьютеров, и все мои знакомые были заняты в этой сфере: либо наемными работниками, либо организовывали что-то сами. Но я с детства привык относиться к такой работе презрительно, для меня это были какие-то спекулянты, которые разменивают по мелочам свое образование и профессию. Я вот ученый, буду двигать науку, а если мне понадобятся карманные деньги, всегда смогу заработать их своими руками. В то время я красил швы зданий, крыл крыши, ремонтировал офисы, собирал телефонные станции, работал в баре, носил мешки. Но в 92-м году я женился и решил, что мне надо срочно уехать куда-нибудь в Стэнфорд, Гарвард, MIT или еще куда-нибудь и стать там аспирантом или PHD-студентом (так делали многие мои друзья). Это был четвертый курс. У меня был руководитель, знакомый с Алексеем Шабатом.

— С одним из авторов теоремы Захарова — Шабата?

— Да, с ним самым; мировое светило в современной физике. И как вариант, обсуждалось, что в конце учебного года я могу поехать к Янькову, человеку, который работал с Шабатом, в математический институт в Турине. А дальше произошло несколько историй, про которые я и не думал, что они вовлекут меня в какой-то бизнес. Например, Борис Файн, который теперь уже профессор Университета Назарбаева в Казахстане, попросил меня помочь ему организовать летнюю школу по подготовке абитуриентов; в результате получилось то, что сейчас называется «Юниум» (раньше оно называлось «Физтех-Колледж»).

Потом я неожиданно для себя поехал в Кемеровскую область продавать ботинки и куртки и заодно взял с собой прайс-лист некой компьютерной компании, чтобы кое-что там продвигать. Вернувшись, я стал работать в офисе этой фирмы, и они попросили меня нанять им людей для сборки компьютеров. Я входил в общежитие Физтеха и кричал: «Кто пойдет собирать компьютеры?! Платим столько-то!» Но никто не отзывался. Тогда я просто открывал первую попавшуюся дверь, брал человека за шкирку и тащил его собирать. Многие из этих ребят, которых я нашел в общежитии, до сих пор работают у нас. Но тогда я почти ничего за это не получал, просто помогал друзьям на общественных началах.

— И как все это переросло во что-то более серьезное?

— Однажды одна нефтяная компания из Тюмени заказала для себя огромное количество компьютеров и принтеров. Какой-то посредник сообразил, что можно схимичить, меня опять попросили помочь, и мы в течение недели не спали, пили пепси-колу с какими-то таблетками и хитро пересобирали эти компьютеры и принтеры, чтобы заработать суперприбыль. А когда наступил октябрь, я пришел к этому человеку и сказал, что собираюсь уезжать куда-нибудь, например в Турин. Он ответил мне: «Подожди, тебе ведь там будут нужны деньги на первое время, кто же уезжает без денег?» Он предложил мне поработать у себя месяца три, организовать производство, получая 3,5 тысячи долларов в месяц и 3,5 процента от оборота — итого тысяч под десять. Я подумал, что куплю папе дом в деревне, куплю себе и ему по мотоциклу и компьютеру, и еще у меня будут деньги, чтобы уехать.

И вот я пришел на этот склад в Долгопрудном, в подвале под книжным магазином. Там бегали какие-то люди, пытаясь что-то собирать. Уже тогда у меня появилось первое ощущение, что на мне лежит определенная ответственность. Я стоял и думал, как же буду организовывать здесь производство компьютеров. Что вообще надо делать и как? Было совершенно непонятно. Помню, что первой мыслью было переставить столы: они неправильно стояли в длинной узкой комнате, и людям было неудобно ходить.

В итоге после трех месяцев работы я получил деньги и снова пришел к нанимателю с твердым решением ехать куда-нибудь за границу заниматься наукой, например в Турин. Тогда этот человек предложил мне еще больше денег и долю в своем бизнесе. В результате я остался, а в 94-м году мы с ним благополучно разошлись.

— И в тот же год вы оказались в Сингапуре.

— В 94-м году я первый раз приехал в Азию, чтобы основать там офис по покупке комплектующих для производства компьютеров и телевизоров. Тогда Китай еще не стал главным мировым поставщиком и не последнюю роль играли Вьетнам, Индонезия, Малайзия и Таиланд. А в Сингапуре был офис, который координировал их закупку, логистику и финансирование.

— Но потом у вас появился завод в Китае?

— У нас было по маленькому заводу в Китае и в Корее, но сейчас все производство сосредоточено в Калининграде.

— Когда и где вы поняли, что надо производить именно софт?

— В 95-м году я совершено случайно попал в Кремниевую долину. Тогда я даже не знал, где она находится, у меня было очень приблизительное понятие об американской географии. В Долину я попал, потому что попросил одного сотрудника помочь мне в открытии американского офиса, а он в качестве условия попросил оплатить ему билет. Студенческий билет в Нью-Йорк стоил 199 долларов туда-обратно, а в Сан-Франциско — 99. Так мы оказались в Сан-Франциско.