Наоки Хигасида - Почему я прыгаю

Потому что это здорово!

Мы, аутичные люди, очень любим цифры. Цифры постоянны и неизменны. Например, единица всегда останется единицей. Эта простота, эта ясность успокаивают нас.

Кто бы ни читал расписание или календарь, они всегда остаются такими же, как были. Вы легко можете понять любое расписание и любой календарь, следуя одному и тому же набору правил. А когда речь идет о вещах, которые нам нравятся, мы запоминаем их так легко, как будто они сами запрыгивают к нам в голову. Но нам сложно понять невидимые вещи, например человеческие отношения или двусмысленные выражения.

Вы, наверное, думаете, что я безо всяких усилий пишу эти строки, но вы ошибаетесь. Где-то в глубине моего разума всегда таится тревога, потому что я никогда не знаю наверняка, воспринимаю ли я окружающий мир так же, как и неаутичные люди, или же мое восприятие отличается. Из телепередач и книг, и просто из общения с людьми, я постоянно получаю информацию о том, что предположительно чувствуют обычные люди в тех или иных ситуациях. И каждый раз, когда я узнаю что-то новое, я пишу короткий рассказ, связанный с конкретной ситуацией. Тогда, если повезет, это знание не ускользнет из моей головы.

Нет, не то чтобы я не любил длинные предложения. Что бы ни происходило вокруг, мне всегда хочется узнать множество разных вещей. Меня по-настоящему расстраивает, что люди просто не понимают, насколько мы, аутичные люди, жаждем знаний. Проблема не в том, что мне не нравятся длинные предложения. Проблема в том, что мое терпение заканчивается слишком быстро. Я быстро устаю и забываю, о чем шла речь в предложении, которое я читаю. Я без особых проблем могу читать простые книги с картинками, поэтому, когда я один, я предпочитаю читать именно их. Читая такие книги, я без труда слежу за ходом событием, они стимулируют мое воображение, и я никогда от них не устаю.

Мне хочется знать миллион вещей, когда я вырасту! Должно быть, бесчисленное множество аутичных людей испытывают точно такое же желание. Чтобы у нас была возможность учиться, как у других людей, нам нужно больше времени, нужны другие стратегии и подходы. А тем людям, которые помогают нам учиться, нужно еще больше терпения, чем нам. Они должны понять, как мы жаждем учиться, хотя со стороны мы, может быть, и не кажемся увлеченными учениками. Но на самом деле мы полны энтузиазма. Мы тоже хотим расти.

Я спокойно отношусь к соревнованиям, но в тот момент, когда я понимаю, что нужно быстро бежать, оказывается, что бежать я не могу. Если я просто бегаю ради удовольствия вместе с друзьями, я могу бегать столько, сколько захочу, — как будто я подружился с ветром. Иногда люди говорят, что я очень быстро бегаю, когда мне приходится убегать от кого-то, но дело просто в том, что, когда кто-то меня преследует, мне становится одновременно и весело и страшно, когда преследователь начинает меня догонять. Это заставляет меня прибавить скорость, и только меня и видели.

Причина, почему у меня не получается бежать быстро, когда я понимаю, что это необходимо, никак не связана с решимостью. Моя проблема в том, что, когда я стараюсь бежать быстро, я начинаю думать о том, как я должен двигать руками и ногами, и все мое тело как будто коченеет. Другая причина, почему на соревнованиях я бегаю не так хорошо, в том, что мне на самом деле не доставляет никакого удовольствия победа над другими людьми. Я согласен, что, участвуя в соревнованиях, нужно стараться изо всех сил, но желание превзойти всех остальных — другое дело. Поэтому, участвуя в соревнованиях, например в школе, я получаю удовольствие от того, что просто присутствую на них, и в конце концов бегу со скоростью человека, пытающегося преодолеть болото.

Мне кажется, многие аутичные люди любят прогулки. Хотел бы я знать, сможете ли вы догадаться почему. «Потому что, гуляя, вы чувствуете себя лучше?», «Потому что вам нравится быть на свежем воздухе?». Оба ответа, конечно, верны, но для меня главная причина в том, что аутичным людям нравится зелень, которой так много в природе. Вы, возможно, подумаете: «И только-то?» Но я думаю, что наша любовь к природе немного отличается от эмоций, которые испытывают остальные люди. Вас, как мне кажется, привлекает в природе красота деревьев, цветов и других вещей. Но дня нас, «особых» людей, природа не менее важна, чем наша собственная жизнь. Причина в том, что когда мы наблюдаем за природой, мы как будто получаем разрешение жить в этом мире, и все наше тело получает подзарядку. Люди часто игнорируют или отталкивают нас, но природа всегда готова нас обнять — это происходит в глубине нашего сердца.

Зелень в природе — это жизни растений и деревьев. Зеленый цвет — это жизнь. Вот почему мы любим гулять.

А чем вы занимаетесь в свободное время? Для аутичных людей свободное время — на самом деле несвободное. Нам могут сказать: «Можешь заняться тем, чем хочешь». Но нам довольно сложно найти что-то, чем бы мы действительно хотели заняться. Если мы видим какие-то игрушки, с которыми всегда играем, или книги, которые привыкли читать, тогда, конечно, мы займемся ими. Но дело не в том, что мы хотим этим заняться, — мы просто можем это сделать. Играя со знакомыми вещами, мы успокаиваемся, потому что уже знаем, что с ними делать. Поэтому, конечно, люди, глядя на нас, предполагают: «Ага, так вот чем ему нравится заниматься в свободное время».

Но на самом деле мне бы хотелось погрузиться в какую-нибудь сложную книгу или обсудить какой-нибудь вопрос.

Нас понимают неправильно, и мы бы отдали все, что угодно, лишь бы быть понятыми.

Мы бы постоянно срывались из-за этого, если бы не держали себя в руках. Пожалуйста, постарайтесь понять, какие мы на самом деле и через что нам приходится пройти.

Нам доставляет удовольствие кое-что, о чем вы, вероятно, не догадываетесь. Нам нравится дружить с природой. У нас не очень хорошо получается общаться с людьми, потому что мы слишком много думаем о том, какое впечатление мы произведем на другого человека, или о том, как нам следует реагировать. Но природа всегда готова ласково обнять нас, сияя, раскачиваясь, бурля и шурша.

Когда я просто созерцаю природу, я чувствую, что она поглощает меня, и в этот момент я ощущаю, что мое тело — лишь частица, частица чего-то, существовавшего задолго до моего рождения, частица, которая есть сама природа, подвергающаяся переплавке. Это ощущение настолько поразительно, что я забываю о том, что я человек, и о своих «особенностях».