Игорь Цыбульский - Громов

Впрочем, это ощущение исчезало сразу, стоило только Громову оказаться в Саратове.

Б. В. Громов:

— Из всей депутатской работы самым трудным я бы назвал прием избирателей. Я занимался этим, приезжая в Саратов, практически каждый месяц. Люди идут к депутату, как в последнюю инстанцию, уже пройдя все чиновные бюрократические структуры. Депутат — их последняя надежда.

Мне же, как депутату, прекрасно известны весьма узкие границы наших возможностей. Это связано с тем, что у меня нет реальных средств, ни материальных, ни финансовых, чтобы оказать конкретную помощь. Понимать это очень тяжело, в особенности когда видишь страдания людей, которые приходят к тебе с последней надеждой.

Народу на приемах всегда очень много. Записывались задолго до моего приезда, и когда я заходил в свой кабинет в Саратове, на столе лежал устрашающий своей величиной список. Настроение портилось, потому что я понимал, что даже принять всех просто не в человеческих силах, ведь каждого нужно не просто запустить в кабинет, но и выслушать, многое уточнить, обсудить ситуацию, а зачастую просто по-человечески успокоить.

Я, конечно, очень старался, и кое-кому мне удавалось реально помочь. Но это в тех случаях, когда дело касалось каких-то бюрократических недоработок, невнимания или грубости местных чиновников, на которых депутат все же может в некоторой степени воздействовать. Тут я всегда шел до конца и обычно добивался результата. Думаю, что мой коэффициент полезного действия составлял процентов тридцать, не больше, чем у парового двигателя.

Большинство вопросов были связаны с бедностью, запущенностью нашего хозяйства, слабой социальной политикой, разорением и банкротством предприятий, сокращением рабочих мест. Тут, как уже сказано, я был бессилен, так как никакими финансовыми, материальными и административными ресурсами не располагал. Я мог действовать только косвенно, через создание новых законов, но это дело долгое и сложное.

Пробыл я в Думе полтора года и начал ощущать некую неприятную эфемерность своей работы. Это все-та-ки не моя стезя. Я всю жизнь занимался конкретными делами и привык самостоятельно доводить до конца намеченные планы…

— Почему он в Думу пошел? — размышляет С. В. Громов. — У него был огромный опыт работы с людьми на всех постах, которые он занимал.

Борис выдвигался по нашему округу, по Саратову. Я нисколько не сомневался, что его здесь выберут. Простые люди тоже ведь не слепые и видят — кто есть кто. В Саратове было много претендентов. Были коммунисты, аграрники и многие другие. Я не против коммунистов, не против любых других претендентов, просто я знал, что выберут именно Бориса. Как там людей ни обрабатывай, а в кабинке, когда избиратель остается сам с собой и делает настоящий выбор, он берет в расчет прежде всего человеческие качества. Именно такие качества, какими обладает Борис Всеволодович Громов.

Человек даже может выйти с избирательного участка и ответить на вопросы журналистов и статистиков так, как надо, но выбор-то он уже сделал и проголосовал по-своему.

Я эти дела хорошо знаю, потому что много лет подряд меня от работы назначали в избирательную комиссию. Когда начиналась предвыборная кампания Бориса, я даже процент предсказал, с которым он победит. Кстати, и в Подмосковье, когда он избирался на пост губернатора, я практически точно назвал процент людей, которые за него проголосуют.

Когда он работал в Госдуме, то очень часто бывал в Саратове. Он, наверное, больше всех депутатов встречался с избирателями, приезжал буквально каждый месяц. Делал колоссальный прием. Когда он приходил домой, то был бледный и выжатый как лимон. Люди, конечно, к нему шли самые разные. Приходилось даже врача привлекать. Тогда вот его однокашник по Саратовскому суворовскому училищу, Юрий Иванович Скворцов в его команде работал. Помогал как врач. Нужно было больных физически и душевно определять и деликатно выходить из положения. Помню, постоянно приходил на прием человек, сообщавший, что инопланетяне нас окружают и готовят истребление человечества. Все это — неизбежная трудность депутатской работы.

Зато Борис ясно понял, в какое положение попали люди. Без прикрас увидел, какое колоссальное идет обнищание. Он страдал и просто задыхался. Как-то бросил фразу: «Мне, Сережа, труднее всего оттого, что я по-настоящему не могу им помочь».

Думаю, чтобы иметь возможность помогать реально, он и стал баллотироваться на пост губернатора Подмосковья. И это естественно входит звеном в цепочку, которая говорит о нем, как о реаниматоре. Взвалил на себя это огромное дело. Хотя самому ему ничего не надо. Он заслуженный, достаточно обеспеченный человек.

Борис Всеволодович никогда не строит наполеоновских планов. Он говорит — помогу, как сумею. И помогает, чаще всего, как никто, потому что главный компас его жизни — порядочность.

Конец XX века стал для России временем трагических испытаний.

4 сентября 1999 года в дагестанском городе Буйнакске взорван пятиэтажный дом, в котором жили семьи офицеров 136-й бригады Минобороны. Погибли 64 человека, из них 23 ребенка.

В ночь на 9 сентября 1999 года в Москве на улице Гурьянова в девятиэтажном жилом доме произошел взрыв. Полностью обрушились два подъезда, 109 человек погибли, более 200 получили ранения.

13 сентября 1999 года в пять часов утра в Москве в доме по Каширскому шоссе прогремел мощный взрыв. Дом был полностью разрушен. Погибли 124 человека, в том числе 13 детей.

8 августа 2000 года в подземном переходе под Пушкинской площадью прогремел взрыв. Погибли 13 человек…

Против России развернута настоящая террористическая война. Сотни погибших, тысячи раненых и покалеченных людей. Выборы губернатора Московской области практически совпали с этими трагическими событиями. Громову пришлось отвечать на острые вопросы, которые, по сути, были обращены к высшему руководству страны.

Незадолго до начала выборной кампании в Московской области в Доме российской прессы состоялась пресс-конференция. В ее работе принял участие депутат Государственной думы, президент Всероссийского общественного движения ветеранов локальных войн и военных конфликтов, Герой Советского Союза Борис Громов. Он сказал следующее:

— В последнее время мы стали свидетелями крупных террористических актов, повлекших многочисленные человеческие жертвы. Их организаторы хотели посеять страх и неуверенность среди россиян и потому выбрали жертвами своей бесчеловечной акции мирных жителей столицы нашей родины. Сегодня, когда разобраны завалы и преданы земле тела погибших, пришло время открыто высказать свое мнение о причинах трагедии.

Первой из них, бесспорно, является борьба за власть на всех уровнях без исключения. За власть государственную, за власть политическую, за власть финансовую, за власть культовую, за власть клановую. Ареной этой борьбы в последнее время стала Россия.