Марк Ферро - Николай II

Речь не шла ни о монархии, ни тем более о Романовых, однако за шесть месяцев произошла такая эволюция в умах, что те, кто группировался вместе для восстановления некоего царизма без царя, назвали свою организацию «Республиканский центр».

Керенский сместил с поста вначале генерала Алексеева, слишком связанного со старым режимом, затем генерала Брусилова, который хотя и был склонен к реформам, однако потерял доверие военных. На его место был назначен «республиканский» генерал Корнилов.

Этот республиканец только и думал, как отделаться от Советов, и «Республиканский центр» выдвинул его своим кандидатом на пост диктатора.

«Я очень надеюсь, что он сумеет добиться своей цели», — сказала Александра мужу, когда узнала через Анну Вырубову и монархистские круги о том, что планируется. «Я тоже», — произнес Николай.

В начале лета 1917 года Корнилов сделал попытку взять в свои руки армию и для восстановления дисциплины на фронте снова ввел смертную казнь; правда, она ни разу не была применена.

«Лишь бы принятие этой меры не было запоздалым», — прокомментировал бывший государь.

Воспрянувшие духом монархисты пытались в течение нескольких недель подготовить операцию по спасению бывшего царя и его жены. «Пусть благословит Святую икону, если он согласен, чтобы империя снова возродилась», — передал Н. Марков через Анну Вырубову. В ответ Александра и Николай послали ему икону святого Николая Чудотворца. Однако тот ничего не смог сделать, так же как и С. Марков, связанный с «Республиканским центром» и как будто бы готовивший заговор для освобождения Николая. Эта группа искала поддержки за границей, в частности в Лондоне, где смогла связаться с одним из убийц Распутина — Дмитрием Павловичем, что позволяло отнестись с известным доверием к ее планам. Она обращалась также в Мадрид, Ниццу и Лозанну, где были опубликованы первые призывы к возвращению Николая. В Крыму вдовствующая императрица и великие князья Николай и Михаил также смогли организовать в этих целях группу, состоявшую из графини Келлер, барона Корфа и отца Анны Вырубовой сенатора Танеева. Так в Ялте появились листовки «Вперед за царя и Святую Русь».

После июльского восстания, которое было направлено на свержение правительства Львова — Керенского, но не удалось большевикам, возросла угроза, нависшая над императорской семьей. Обвинения, выдвинутые против Ленина и большевиков как агентов, подкупленных Германией, отвернули от них часть солдат, подавивших восстание. Керенский, единственный, кто удерживал в своих руках власть, считает, что надо уберечь императорскую семью от новой вспышки народного негодования, такой же непредвиденной, как в июле. Нельзя также исключать, полагает он, и монархического переворота. Эти причины побуждают принять решение о более отдаленной ссылке, но не в Крым, ибо общественное мнение с трудом допустило бы, чтобы бывший царь вновь поселился в своем дворце, где ненадежный военно-морской флот может либо казнить, либо освободить его, а в Западную Сибирь, например в Тобольск, подальше от опасности, исходящей от революции или реакции. Советский историк Г. Иоффе обнаружил телеграмму, сообщавшую о дате отъезда всей семьи в отдаленную ссылку.

«Экстренный поезд известного вам назначения выбывает 31 июля и прибудет 3-го [в] Тюмень. [К] тому же дню приготовьте пароход и соответственно помещение [в] Тобольске».

Отряд сопровождения, состоявший из 330 солдат и офицеров, должен был обеспечить безопасность переезда, осуществлявшегося под эгидой японского Красного Креста. Правительство разрешило Михаилу попрощаться с Николаем; при прощании присутствовал Керенский. Дабы позволить им свободно поговорить между собой, он сказал, что затыкает уши и ничего не слышит. И, повернувшись к окну, оставил их наедине…

Тобольск не знал Октябрьского восстания. Точнее говоря, большевистская власть установилась там значительно позже… Наиболее точная дата — 15 апреля 1918 года. Однако в действительности все значительно сложнее, так как в различных частях империи события развивались далеко не одинаково. В Петрограде события начались, в Тобольске они завершились.

Едва успел Керенский отослать Николая II и его семью подальше от бурных событий, которые он предвидел, как произошел мятеж, организованный генералом Корниловым, который Керенский не мог предвидеть, так как он сам поставил Корнилова во главе русской армии.

Ответные действия последовали немедленно. Они исходили от Керенского, который взывал к гражданским чувствам населения. Однако оно в основном полагалось на Советы и различного рода революционные комитеты, созданные в столице после Февральской революции. Июльские события и последовавшие репрессии вынудили большевиков снова уйти в подполье; Ленин скрывался. Однако большевистски настроенные рабочие и солдаты были возмущены: как посмели их партию обвинить в том, что она — агент Германии? После корниловского мятежа и обращения «ко всем» правительства меньшевиков и эсеров большевики вышли из подполья. Они предвидели возможность подобного военного выступления, и, поскольку прогнозы и предвидения их лидеров оказались правильными, их влияние в Советах возросло. В частности, в Петрограде один из большевистских лидеров, бывший меньшевик Лев Троцкий, был избран председателем Петроградского Совета.

В разгроме Корнилова приняли участие все социалистические партии, тем не менее в результате этого разгрома позиция Керенского была ослаблена. Теперь он уже не мог полагаться на поддержку умеренных и кадетов в своей борьбе против усиления влияния большевиков. Тем более что Советы, активизируя свою деятельность, начали выполнять роль своего рода параллельного государства, которому не хватало лишь главы — в октябре им стала партия большевиков, — в то время как законное государство, наоборот, имело Временное правительство, однако государственные органы уже не подчинялись его распоряжениям, так как жизнь страны находилась под контролем Советов.

В Петрограде и других городах, а также в армии большинство в Советах отныне принадлежало большевикам: в Советах депутатов, в Советах заводских комитетов, в Советах районных комитетов и т. д. Поэтому в результате вооруженного восстания они смогли захватить власть и упрочить свою позицию, окончательно закрепив за собой контроль над всей страной.

Однако существовали еще губернии, в частности Тобольская, где во главе Советов находились не большевики, а меньшевики и эсеры. Именно так обстояло дело в Тобольске, когда туда был отправлен Николай со своей семьей, так продолжалось до октября и даже позже. В Тобольске реальная власть принадлежала Комитету защиты, в котором большевики находились в меньшинстве. В. Панкратов, назначенный Керенским ответственным за охрану бывшего императора, устроил для Николая II и его семьи настолько терпимый режим с прогулками по городу и посещением их священниками, что солдаты, осуществлявшие охрану, чувствовали себя в изоляции, словно пленники во враждебном городе. Они сообщили об этом в Петроград, полагая, что в таких условиях возможен побег Романовых. «Мы умрем, но они не выйдут отсюда живыми», — сообщали они Временному революционному комитету, возглавляемому Свердловым. Они добились таким образом отзыва В. Панкратова и назначения на его место комиссара Пигнатти. Однако после этого существенных перемен не произошло, и уральские большевики, имевшие значительно большее влияние в других городах, чем в Тобольске, не понимали, как власти могут оставлять без внимания установление связей между бывшим царем и приезжавшими к нему визитерами, намерения которых казались столь ясными.