Юрий Пернатьев - Знаменитые мудрецы

В философской среде отношение к нему было двойственным. Одни благоговейно замирали перед каждым словом мыслителя, другие с легкой иронией взирали на «доморощенного философа», решившего поразить мир своей заумью. Что ж, в поляризованном пространстве лучше всего видны победы и противоречия, неизбежно сопутствующие яркой личности.

Пифагор как-то сказал: «Одни люди охочи до славы, другие до наживы, я же – до одной истины». Мартин Хайдеггер по-своему трансформировал определение древнего мудреца. Он сплел целую сеть понятий и концепций, дабы поймать ту самую истину, которая только и видится философу настоящей удачей. Подобный способ постижения истины выглядит завораживающе: все существа стремятся к своему благу, а человек – еще и к объективной истине. Достоверному знанию, позволяющему отделить от сути вещей случайное и кажущееся, и посвятил жизнь Мартин Хайдеггер.

Родился Хайдеггер 26 сентября 1889 г. на юге нынешней федеральной земли Баден-Вюртемберг, в небольшом городке Месскирхе. Здесь, на краю Шварцвальда, с давних времен жили алеманны-католики, с годами смешавшиеся со швабами-протестантами. Отец Мартина, по профессии бочар, был звонарем католического храма Св. Мартина, мать имела крестьянские корни и была родом из Верхней Швабии. К слову сказать, немецкие философы Гегель, Шеллинг, поэты Шиллер, Гельдерлин, писатель Гессе тоже происходили из швабов. К этой же народности принадлежали и философы Альберт Великий и его ученик Фома Аквинский. Так что швабские корни Хайдеггера вполне могут объяснить и склад ума, характер и особенности его личности.

Всю свою жизнь, кроме кратких поездок за границу, Хайдеггер провел в родных местах, хранил им преданность и постоянно стремился очистить язык своих произведений от местного диалекта. Недоброжелательные критики часто подчеркивали «варварский провинциализм» Хайдеггера – и напрасно. В философию Мартин входил отнюдь не новичком или провинциальным дилетантом. Окончив гимназию иезуитов в г. Констанце, он поступил во Фрейбургский университет, один из старейших в Европе, где прослушал четыре семестра теологии, математики и естественных наук. Затем учился у авторитетных философов Г. Риккерта и Э. Гуссерля, будучи при последнем ассистентом. Будущие знаменитые немецкие мыслители Р. Бультман, Г. Гадамер, К. Ясперс, Н. Гартман – таков был круг знакомств Хайдеггера в 1910–1920 гг.

Годы ученичества Хайдеггера пришлись на время, наполненное многими значительными событиями в интеллектуальной и художественной сферах. Вышло полное издание сочинений Ницше, обострилось внимание к Гегелю и Шеллингу, были переведены на немецкий Кьеркегор и Достоевский, читатели заново открывали поэта-романтика Гельдерлина. Интерес у Хайдеггера ко всему происходившему был огромный, но в итоге он выбрал то единственное, к чему располагала его воля и вера, – философию, чистые поиски истины.

В ранних работах, опубликованных до 1917 г., Хайдеггер, безусловно, опирался на научное познание мира, которое, как виделось философу, наиболее отвечало достоверности бытия и определялось надежностью метода. Прошло несколько лет, и он заговорил об этой надежности уже не восторженно, а с большим сомнением. Хайдеггер увидел, что раскрытие мира с помощью наук начиналось как раз с уже установленных истин, а значит, подлинная цель познания всякий раз ускользала из рук исследователя.

Но прежде чем установить для себя «высшую планку» исследований, Хайдеггер пережил внутренний духовный перелом. По окончании университета он пришел к убеждению, что разрыв с католическим окружением неизбежен. Тем не менее ученый отдавал должное своим воспитателям, сказав: «Без этого начального теологического воспитания я бы никогда не вступил на путь мышления». К этому времени Хайдеггер упорядочил и свою личную жизнь. В 1917 г. он женился на Эльфриде Петри, дочери высокопоставленного прусского офицера. Лютеранка Эльфрида без всяких сомнений поверила в гениальность молодого философа и на долгие годы стала ему верным помощником, секретарем и самым близким по духу человеком. Не без ее влияния Хайдеггер окончательно отошел от католицизма. Через два года после женитьбы у супругов родился сын Георг, а еще через год – сын Герман.

Появились более серьезные перспективы и в преподавательской карьере. По рекомендации Гуссерля Хайдеггер был назначен его ассистентом по философскому семинару, вводящему в проблемы феноменологии – идеалистического учения Гуссерля, ставящего во главу угла «чистый», то есть субъективный опыт. Хайдеггер блестяще справился с разъяснением основ феноменологии, проявив при этом самостоятельность и оригинальность в суждениях, что дало повод Гуссерлю рекомендовать его на должность экстраординарного профессора Марбургского университета. Однако пребывание в Марбурге 33-летнему профессору не понравилось, да и работа не приносила удовлетворения, поскольку отношения с коллегами на протяжении нескольких лет были натянутыми. Так продолжалось до 1927 г., когда освободившееся во Фрейбургском университете место Гуссерля было предложено Хайдеггеру.

Здесь надо отметить, что после защиты докторской диссертации в 1914 г. Хайдеггер более 10 лет ничего не публиковал. И только в 1927 г. вышла в свет книга «Бытие и время», изменившая путь европейской мысли и до сих пор еще не вполне осмысленная. В ней философ, которого после выхода этой книги стали именовать «тайным королем философии», сумел взглянуть на мир, самого человека и время, в котором он живет, так, как никто до него. Этот труд продемонстрировал не просто отход от старых норм, а совершенно «другое мышление», другую его методологию.

Субъект, объект, сознание, познание, историзм, культурология, антропология и прочие «атрибуты» современного разума были отставлены в сторону. Хайдеггер попытался дать непознанному человеческому существу такое определение, которое не нанесло бы ему вреда и не упустило бы из виду его цельность. Он подошел к бытию с той стороны, какая со времен античности была уже почти забыта. Бытие, по Хайдеггеру, следовало искать не где-то в отдалении, а в самом человеке, в его скрытой сущности. Человек заброшен в мир предметов и составлен из различных начал: материального и духовного, социального и физиологического, животного и разумного. Трудно предположить, что человек как целое является лишь результатом сложения этих начал. Понятно, что он неизмеримо сложнее суммы своих качеств и определений. Понятно и то, что он пока не реализовал себя в полной мере. Но самое главное то, что у человека есть опыт цельности, не зависящей от успехов самопознания. Чем тщательней мы разбираем себя на составные части, тем больше теряем в собственной цельности. А собрать себя, как считал Хайдеггер, мы просто обязаны. Если этого не сделать, то сам Бог не найдет потерянного человека. Трагедия состоит в том, что, обещая выход из неопределенности, «сильные натуры» навязывают человеку свои волевые решения. В результате человек представляется то «винтиком», то «сверхчеловеком», то «социальным животным», а то и просто элементарным звеном в биологической эволюции.