Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

19 апреля/2 мая 1903. Суббота Фоминой недели.

Написал о. Вениамину, что увольняю его из Миссии, согласно его прошению. Пусть сдаст находящиеся в его заведывании священные предметы и богослужебные принадлежности консулу под расписку и уведомит меня о сем, тогда я пошлю ему испрошенные им дорожные двести ен. Жалование за апрель, сто ен, послано ныне. Консулу князю Ал. Гагарину написал, чтобы он принял от о. Вениамина священные предметы и богослужебные принадлежности, чтобы с христианским благочестием хранил ящик, в котором антиминс, дарохранительница и Литургийные сосуды, в почетном и надежном месте своего дома, чтобы выдавал, как этот ящик со святынями, так и прочие священные и богослужебные предметы священникам, которые после о. Вениамина случатся в Нагасаки для совершения богослужений и отправления священных треб, и прочее. Написал также о. Вениамину, чтобы он сдал, а князю

Гагарину, чтобы принял церковную сумму, какая накопилась у о. Вениамина от продажи свечей, от случающихся пожертвований и прочего, и чтобы эта сумма присоединена была к той, которая собрана князем Гагариным на постройку храма в Нагасаки, на какой предмет она предназначалась по нашему совещанию с о. Вениамином, когда он отправлялся отсюда в Нагасаки на служение.

20 апреля/3 мая 1903. Воскресенье Жен Мироносиц.

Утром, когда готовил к отправлению вышеозначенное письмо к о. Вениамину, получил телеграмму из Нагасаки: «Вениамин заявил отказ отпеть мужа, умершего в госпитале; причина — запах; что делать? Вдова капитана полка Чибышева». Тотчас ответил ему: «Отпойте капитана, умершего в госпитале», ей: «Послал Вениамину приказание отпеть». Из рук вон его своеволие! Из–за запаха не отпевать бы, это значило бы, почти весь род человеческий хоронить без молитвы. Хорошо, что он уезжает, таких самодуров здесь не нужно.

Получил сегодня диплом на звание «Почетного члена братства Святого Гурия» в Казани. Покоробило название «Апостола Японии». Можно ли так профанировать звание «Апостола!» Одно — жажда самовосхваления (у нас–де есть добрые миссионеры!..) Побольше бы старались о воспитании людей для миссионерства! Из медного гроша не выйдет рубля, коли не стараться о приращении грошей, чтобы по крайней мере совокупностию их сделать нечто похожее на то, что делали Апостолы.

Был у посланника, барона Розена, чтобы спросить: «В самом ли деле угрожает нам война с Японией?» Так как в случае сей опасности следует бы вывести миссийские деньги из японских банков. Он уверил, что ни малейшей нет опасности, хотя говорит, что сам желал бы войны, так как наши трусливо отступают, из–за боязни столкновения с японцами. Вообще, барон очень недоволен петербургской политикой относительно Японии, говорит: «Японцы и без войны торжествуют, потому что одержали дипломатическую победу».

21 апреля/4 мая 1903.

Понедельник недели Жен Мироносиц.

Перевод с Накаем Слова, которое должно быть сказано при освящении храма в Кёото.

22 апреля/5 мая 1903. Вторник.

То же, и приготовление к богослужению по чину освящения храма на японском языке.

23 апреля/6 мая 1903. Среда.

У учащихся рекреация; день ясный, не как вчера. Ученики отправились за город с господином Сенума во главе и с учителем гимнастики, там у них будут разные игры с призами, на которые, равно как на угощение, и у меня выпросили восемнадцать ен.

Я приготовился к пути в Кёото. Сумка с частицею Святых Мощей в золоченном ящичке для положения под гранитную верхнюю плиту престола, с новым освященным (во время освящения здешнего Собора) антиминсом и с сосудцем святого мира будет у меня на груди. Беру и клобук с крестом.

К раздаче христианам и язычникам при освящении храма отпечатана брошюра с кратким изложением Православного христианского учения, в шестьдесят страниц, сочинение о. Симеона Мии, с внешним и внутренним видом Кёотского храма и со сведениями о Кёотской Женской школе в конце (правилами ее и прочим).

В шесть часов вечера со скорым поездом отправился в Кёото.

24 апреля/7 мая 1903. Четверг. На пути и в Кёото.

В семь часов двадцать семь минут прибыл в Кёото, через двадцать минут был дома. Храм нашел вполне готовым к освящению. Иконостас великолепен. Изъянов, бывших на иконах, и следа нет: иконописица Ирина Ямасита превосходно исправила их. Застал ее в храме списывающею икону Архангела Михаила; а иконы Благовещения и Тайной вечери уже срисовала; и хочет она срисовать все иконы храма — так они хороши и так нравятся ей; с них потому будут делаться списки для других Церквей, куда потребуются. Повреждения на киотах также исправлены, однако так, что их можно заметить, рассматривая вблизи, — мастера не могли подделать под фарфоровый вид.

С о. Симеоном Мии и катихизаторами Акилою Хирота и Иоанном Исохиса переговорил о подробностях храмоосвящения, а также о приеме гостей; собрали кёотские христиане между собой на расходы по освящению сто двадцать ен, но из коих девяносто уже истрачены на фонари, на печатание билетов, рассылку приглашений и подобное. Придется почти все расходы на угощение, на уплату в гостиницу за катихизаторов, и тому подобное мне взять на себя, конечно, не на церковный счет. Устроено будет для почетных гостей угощение по–иностранному — «риссёку», для простых христиан — японское «бенто»; первое по одной ене на человека; вин, конечно, совсем не будет, а будут шипучие воды, лимонад и подобное — второе по тридцать сен за ящик, а ученицам, которые все певчие, — по пятьдесят сен за бенто; первое будет в соседней школе, самую большую комнату в которой начальник школы любезно предложил для сего о. Семену; бенто будут розданы в домах Миссии. На противоположной от Миссии стороне улицы десять домов подряд наши любезные соседи приготовили для «киусоку» — «отдыха» христианам в день освящения.

В Женской школе застал спевку регента Алексея Обара с ученицами и приехавшими из Токио певчими; пение четырехголосное и, по–видимому, будет очень хорошее.

С Исайею Мидзусима, взятым для того из Токио, решил, какие фотографии снять: будут наружные и внутренние виды храма; две фотографии будут сняты с крестного хода вокруг храма.

Стали прибывать уже катихизаторы на праздник освящения.

С Николаем Такаги, из Ионако, с удовольствием поговорил; Петра Ямада, из Миядзу, побранил; первый одушевлен своим делом, говорит: «нужно со всеми говорить прямо о вере и ни о чем другом, как о вере», второй совершенная противоположность ему: вял, опустился, говорит, «ни с кем нельзя говорить прямо о вере, не слушают–де, а нужно много раз посетить и множество разных разговоров иметь прежде, чем молвить что–либо о вере».

25 апреля/8 мая 1903. Пятница. В Кёото.