Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

24 сентября/7 октября 1903. Среда.

Насмешка судьбы, сказал бы горькая, если бы я не перестал ощущать и горечь в этом отношении: ждешь миссионера, а тут просится сюда вон какой: «диакон Новгородской епархии, проживающий в Кирилло—Белозерской обители, Николай Николаевич Соколовский», о котором, по его форменному прошению, трудно догадаться, совсем ли он сумасшедший или только временно в белой горячке — такое бессвязное и бессмысленное прошение. Знать, так и умру я, не дождавшись помощника и преемника. Так бедно Православие миссионерами! А инославных, Боже, какое необозримое множество их! И как же они надоедают своими приставаниями; то с статистическими запросами, то с набиванием своими книжками и разными услугами, то с просьбами наших книг, как вот и сегодня некая Miss Palmer просит наше «Сейкёо—Симпо» и других книг в пользу ее класса полицейских, которым, должно быть, приглашена преподавать английский язык.

25 сентября/8 октября 1903. Четверг.

Катихизатор Петр Такахаси пишет из Отака (Соома–гоори), что там один христианин, Иосиф Такахаси, выдерживает домашнее гонение за веру; отец его еще язычник, индифферентный к вере, а мать протестантка; ныне она больна; местные протестанты собираются около ее постели, распевают свои гимны и всячески уверяют ее, что болезнь ее — наказание Божие за то, что допустила в доме ересь, пусть–де сын ее бросит православие и сделается протестантом, тогда она непременно выздоровеет. Под этим беспрерывным пением она насела на сына — брось православную веру; но так как сын, при всей почтительности к ней, в этом одном не слушается ее, то она возбудила отца против него; ныне и отец требует, чтоб он непременно исполнил желание матери, иначе угрожает выгнать его из дома и лишить наследства. Гонение это сделало Иосифа непоколебимо твердым в своей вере, и он готов на все, лишь бы не изменить ей. Хорошо поддерживает его там и наставляет старик врач Яков Такахаси, давний и очень благочестивый христианин.

26 сентября/9 октября 1903. Пятница.

Павел Мацумото, катихизатор в Отару, пишет, что к крещению приготовлен один чиновник очень хорошей фамилии (Катакура, бывший владелец крепости Сироиси); просит его быть крестным отцом, и нужно ему благословить крестника хорошей иконой; так просит оную отсюда; купить не в состоянии — просит так. Велел я отдать домовую икону Спасителя, оправить в киоту и послать ему.

О. Иоанн Оно пишет об о. Симеоне Мии, что у него после припадков его болезни речь не свободна и мысли не связны. Вот беда–то, если не оправится! Кого на место его в Кёото, решительно не знаю.

27 сентября/10 октября 1903. Суббота.

Был «Михаил Иванович Ширинский, полковник, командир 12 Восточно—Сибирского полка», того самого, который в Китайскую войну 1900 г. так славно защитил Тяньцзинг от боксеров. Ширинский со сводным отрядом под его командой ходил на выручку адмирала Сеймура из его безвыходного положения. Рассказ его преинтересный; жаль только, что мало посидел; осматривает Токио по пути в Россию, в отпуск. С ним поручик, бывший его адъютант.

Был «V. W. Helm. Associate secretary for Japan International Committee of Young Men’s Christian Associations», как значится на карточке. Рассказывал, что ветвь их ассоциации молодых людей образовалась и в России, что этому показали свое сочувствие Св. Синод и разные высокопоставленные лица, как кн. Хилков — Министр путей сообщения и другие, даже будто бы Император и Императрица изъявили свое благоволение к этому делу. Говорил, что в будущем году в конце августа и начале сентября состоится в Токио общее собрание Ассоциации молодых людей, на которое приедут делегаты из всех стран. Говорил еще, что предположено построить здания для Общества молодых людей, вроде такого, какое воздвигнуто в Токио, во всех главных городах Японии. Ныне будет строиться в Нагасаки; деньги на постройку, 20 тысяч долларов, дали американские богачи, но с тем, что земля под здание будет приобретена христианами в Японии. Так Helm ныне отправляется в Нагасаки собирать средства для покупки участка земли. Обратится для помощи к иностранным христианам там, между прочим, и к русским, обитающим в Нагасаки. Спрашивал у меня, к кому бы? Я сказал, что, кроме консула, никого не знаю. Попросил он карточку мою к кн. Гагарину, консулу, которую я охотно и дал. Какое обилие христиански настроенных молодых людей в Америке, да и в других странах, кроме России! Скоро ли же Православие даст такой цвет?

28 сентября/11 октября 1903. Воскресенье.

После Литургии пили чай у меня: отставной генерал Федоров, уже пять месяцев живущий в Японии и изучающий ее из любопытства, сравнивая ее с Индией и Китаем, которые тоже изучил, очень хвалит ее и находит лучшею сих стран; Иоанн Фукасе и жена его Ирина, из Цуяма, которых я просил помогать молодому и неопытному катихизатору там. Потом были два инженера, путешествующие по Японии, о Миссии не имеющие ни малейшего понятия, попавшие сюда только потому, что гид привел их; а вчера Ширинский комплиментировал: «Все русские знают вас и, будучи в Японии, непременно идут сюда». Sic!

Из Симооса пришел катихизатор Антоний Обата, чтоб отправиться в Оотавара. Много лет он прошлялся по Церквам в Симооса без всякой пользы; в Оотавара, вероятно, тоже не принесет никакой пользы; но хоть для вида будет; человек поведения хорошего; годится как «русуй», или как «квайдо–мори»; в этом тоже своего рода польза; все же глаз христиан тешится «есть, мол, катихизатор», хоть проповедника нет.

29 сентября/12 октября 1903. Понедельник.

Утром неласково принял о. Тита Комацу, который все еще живет здесь и опять пришел просить денег на мелкие расходы. Отказал в просьбе, так как нет резона к исполнению ее. Спрашиваю: «Есть ли хоть малая польза от него для умирения прихода оо. Савабе?» Отвечает, что «не заметил еще он никакой». — «Так зачем же, бросив свой собственный приход, жить здесь так долго?»

— Завтра уеду, — говорит, — взяв с собою Антония Обата для помещения в Оотавара. Но потом мне хочется побыть в Сендае.

— Это опять бродить (бура–бура суру) по чужим местам, оставив свою Церковь на произвол судьбы? Нельзя, — ответил я и пошел заниматься своим делом, оставив его, а он ушел в свою комнату.

В 12 часов о. Тит пришел заявить, что сегодня отправляется домой, а Антонию Обата дал подробное наставление касательно Церкви в Оотавара, и он один завтра отправится туда. Я с миром отпустил его, дав дорожные в Токио и обратно и по Церквам. Целый месяц он пробыл здесь, чтоб мирить христиан Коодзимаци с о. Савабе, по назначению Собора, и пользы от этого, по его же словам, никакой. Еще бы! Немирные помирились бы только тогда, когда, по крайней мере, один из оо. Савабе сделался бы пастырем, пекущимся о своем стаде; а так как этого нет, то и ничего нет.