Аллен Даллес - ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа

В докладе Редклиффа признается, что такая практика создает «постоянный фактор риска для безопасности», что и подтвердило дело Вассала. А поскольку в докладе явно просматривается попытка смягчить вину сотрудников английского посольства в Москве, принявших на работу русского агента, рассуждениями о том, что это было сделано из желания создать максимальные удобства для посольского персонала, я должен сказать: по моему мнению, такая практика за «железным занавесом» исключительно опасна и от нее следует немедленно отказаться. Во всяком случае, безопасность для нас должна быть важнее, чем комфорт. К тому же будет куда лучше, если в американских дипломатических и военных представительствах в государствах советского блока все должности сверху донизу укомплектуют нашими гражданами.

Тот факт, что в последнее время в западном мире значительно увеличилось число раскрытых советских шпионских операций, вовсе не должен привести нас к выводу, что наши контрразведка и другие службы безопасности будто бы до того действовали неэффективно. Как раз наоборот — это доказательство силы наших органов контршпионажа. Ведь именно благодаря их активным действиям мы напали на след тайных советских агентов, которые долгие годы действовали в подполье. Хотя нам и пришлось пережить несколько затруднительных моментов, Советы получили удар такой страшной силы, что были вынуждены, насколько можно судить, реорганизовать всю систему своего шпионажа.

В то же время это, пусть даже несколько запоздалое, разоблачение советских агентов, живших среди нас, должно послужить предупреждением, каких крупных масштабов достиг шпионаж Кремля в нашей стране, насколько коварны и изощренны его методы. Поэтому все мы должны понять жизненную необходимость усиления наших мер по укреплению безопасности и совершенствованию контрразведки, чтобы эффективно препятствовать проникновению советской агентуры в Соединенные Штаты.

Время от времени нас предостерегают: разведывательная служба и служба безопасности могут стать угрозой для наших свобод, а секретность, в условиях которой эти службы должны в силу необходимости действовать, явление само по себе достаточно зловещее, ибо деятельность спецслужб не совместима с принципами свободного общества. Появлялись и сенсационные опусы о ЦРУ: управление, мол, поддерживает диктаторов, проводит собственную национальную политику как ему заблагорассудится, легкомысленно тратит огромные денежные суммы из своего секретного фонда. Гарри Рейсом, написавший монографию «Центральное разведывательное управление и национальная безопасность» [155], рисует положение дел следующим образом:

«ЦРУ — это организация, добывающая во всемирном масштабе секретный фактический материал и оценивающая его для Совета национальной безопасности. Однако для многих ЦРУ остается загадочным, скрытно действующим и сверхсекретным правительственным ведомством. Незримые роль, сила и влияние управления, а также секретность, пронизывающая всю его структуру и операции, вызывают вопросы относительно того, какое место занимает оно в демократической системе. Один из таких вопросов: как демократия может обеспечить, чтобы секретный разведывательный аппарат не превратился ни в рассадник заговоров, ни в карательный орган для подавления традиционных свобод демократической формы правления?»

Вполне понятно, что относительно новая организация в нашей правительственной структуре — ЦРУ, несмотря на стремление к анонимности, должна иметь большую гласность, нежели это выпадает на ее долю, чтобы не быть объектом различных нападок и критики. Желание представить в правильном свете нашу разведку и ее деятельность в американском свободном обществе побудило меня написать этот аналитический труд о секретных службах США. Я уже говорил, что ЦРУ — официально признанное правительственное учреждение. Его задачи, место в государственной иерархии и контроль за его деятельностью установлены его статутом и директивами Совета национальной безопасности. С другой стороны, многое из деятельности управления, впрочем, как и других правительственных ведомств, должно сохраниться в тайне.

Выше я отмечал, что как в царской, так и советской России, в гитлеровской Германии и милитаристской Японии, а также в некоторых других странах службы государственной безопасности выполняли и выполняют разведывательные функции в целях поддержки диктаторов или тоталитарных режимов и проведения террористических операций за рубежом. Кроме государств советского блока, подобные порядки установлены в ряде стран Латинской Америки, где есть диктаторские режимы. Там разведывательные службы превращены в своего рода персональные гестапо диктаторов, захвативших власть.

Связанная с такой практикой дурная слава способствовала тому, что многие люди стали неправильно представлять истинные функции разведывательной службы в свободном обществе.

В нашей созданной на основании конституции общественной системе категорически исключается возможность существования таких разведывательных органов, которые имеются в полицейских государствах. Гиммлеровское гестапо или хрущевский КГБ никогда не укоренятся в Соединенных Штатах.

В законе, призвавшем к жизни ЦРУ, четко оговорено: «…управление не должно выполнять функции полицейских органов и служб безопасности, ему не дано право вести следствие, задерживать или арестовывать подозреваемых, приводить приговоры в исполнение». Оно, это управление, также не проводит собственную политическую линию, а лишь преданно и верно претворяет в жизнь политику правительства. Все действия ЦРУ не должны выходить за рамки национальной политики. Оно не имеет права предпринимать шаги без санкции властей и высшего политического руководства страны.

Закон, принятый при поддержке обеих партий [156] 1, предусматривает и другие ограничения и гарантии деятельности ЦРУ. Но последние в своей значительной части аналогичны гарантиям, которые используются в любом демократическом обществе.

Центральное разведывательное управление подчиняется непосредственно Совету национальной безопасности и тем самым самому президенту. Таким образом, глава исполнительной власти лично отвечает за контроль над операциями ЦРУ.

Директивы Совета национальной безопасности исходят из положений закона о национальной безопасности 1947 года, который предусматривает, что в дополнение к задачам и функциям, возложенным на ЦРУ законом, управление уполномочено также:

«…осуществлять, исходя из интересов существующих разведывательных служб, такие дополнительные действия по указанию Совета национальной безопасности, которые могут быть выполнены с большей эффективностью централизованно… а также выполнять другие функции и задачи, относящиеся к разведывательной деятельности, которые Совет национальной безопасности, исходя из интересов безопасности страны, может перед ним ставить время от времени».