Крис Хатчинс - Путин

Это были именно те действия, которые, как предупреждал олигархов Путин, он не был намерен больше терпеть, и его ответ был невероятно хитрым и беспощадным. Вначале президент позвонил Березовскому и гневно выразил недовольство по поводу упоминания о Чернобыле, появившегося на ОРТ. В итоге они договорились о встрече, но, когда Березовский приехал в Кремль, его приветствовал не Путин, а руководитель штаба Александр Волошин. «Либо вы в течение двух недель оставляете ОРТ, либо отправитесь вслед за Гусинским», – объявил Волошин. Березовский огрызнулся в ответ: «Вы что-то забываете, я не Гусинский». Сказав это, он потребовал лично встретиться с президентом.

Путин понял, что не сможет проигнорировать требование, и на следующий день в 15:00 встреча состоялась. После бесплодного спора об освещении трагедии журналистами ОРТ Путин взял досье и зачитал содержащуюся в нем информацию. Суть его лекции заключалась в том, что ОРТ является коррумпированной организацией, которую контролирует один человек, получающий все деньги, – Борис Березовский. Путин поднял отчет, материал для которого собрал давний противник Березовского Евгений Примаков, заказавший рейд на его организацию.

Согласно версии Березовского, когда он спросил Путина, почему тот затеял это дело, Путин ответил: «Потому что я хочу руководить ОРТ. Я намерен руководить им лично». Березовский заявляет, что ответил ему: «Послушайте, Влад, это, по крайней мере, нелепо. К тому же это неосуществимо… Вы понимаете, о чем говорите? Фактически, вы хотите управлять всеми средствами массовой информации России самостоятельно». На этом Путин встал и вышел. Березовский вернулся к себе кабинет и написал письмо, в котором он, по сути, заявил об уходе из Кремля. Это была их последняя беседа.

По сообщению обозревателя радиостанции «Эхо Москвы» Алексея Венедиктова, с Гусинским президент обошелся более тонко. С помощью своего преданного союзника Абрамовича Путин намеревался разорить его империю. Цель Путина состояла в том, чтобы фактически лишить четыре основных подразделения «Медиа Моста» их жизненной основы – рекламы. Эта стратегия оказалась впечатляюще эффективной: на смену прежнему руководству телеканала пришла более покладистая команда, газета перестала приносить прибыль и была поглощена, главный редактор журнала «Итоги» был уволен, а его преемник преобразовал издание в безобидный глянцевый журнал. По словам Венедиктова, группа была «полностью разрушена», хотя радиостанция Гусинского выжила и продолжала процветать в коммерческом плане. Абрамович должен был выкупить у Березовского приватизированную половину ОРТ и, по договоренности с Путиным (если не по его указанию), быстро передал свою долю государству. Пока за кулисами происходили все эти маневры, Путин открыто заявил о своем наступлении на олигархов. К концу обращения к народу, в ходе которого у него случилось что-то вроде «пересадки личности» – он принял на себя «всю полноту ответственности и вины за трагедию [с „Курском“]» – президент резко набросился на средства массовой информации в целом и олигархов в частности, заявив: «Они хотят влиять на массы. Доказать армии и политическому руководству страны, что мы в них нуждаемся, зависим от них, что мы должны их бояться, слушаться их и позволить им обворовывать страну, армию, флот. Вот их истинная цель. К сожалению, мы не можем заставить их остановиться, хотя это бы и следовало сделать».

Речь Путина содержала язвительные замечания в адрес тех, кто на протяжении длительного времени способствовал разрушению армии и флота, а затем выдал миллион долларов семьям жертв катастрофы «Курска» – это была ссылка на фонд, основанный газетой Березовского «Коммерсант». «Им бы лучше продать свои виллы на Средиземноморском побережье Франции и Испании, – заметил Путин, взяв популистскую ноту. – Только тогда они смогут объяснить, почему собственность зарегистрирована под вымышленными именами и за подставными фирмами. А мы, пожалуй, смогли бы задать вопрос: откуда же они изначально взяли деньги?»

Березовский уловил намек; он был обладателем роскошной виллы на мысе Антиб, так же как и Владимир Гусинский, у которого была похожая хорошо оборудованная вилла на юге Испании, в Сотогранде.

Вызов был брошен. Подвергаясь резким нападкам со стороны СМИ в трудное для него время, президент дал понять, что объявляет тотальную войну олигархам, которым эти СМИ принадлежат. Несмотря на то, что Березовский был одним из тех, кто тайно «руководил победой» на выборах Путина, олигарха стали преследовать правительственные прокуроры и налоговая полиция. Возможно ли, что, по крайней мере, для них путинская Россия превращалась в гораздо более опасное место, чем Россия ельцинская? У Березовского и Гусинского не было желания задерживаться, чтобы проверить это на своей шкуре. К наступлению зимы оба навсегда бежали из страны, первый во Францию, а затем в Великобританию, последний – в Испанию, затем в Грецию, прежде чем, наконец, поселиться в Израиле.

Продав акции ОРТ Абрамовичу, Березовский сделал своего протеже инструментом в руках Путина. Ходорковский был богаче, но ему недоставало присущей Абрамовичу способности схватывать все на лету. Когда Березовский и Гусинский отправились в изгнание, Абрамович делал, что ему поручили, – баллотировался на должность губернатора Чукотки. Он уже отдалился от своего попавшего в неприятное положение партнера, заявляя: «Когда-то мы были близкими друзьями, но Березовский не помогал мне, он помогал лишь себе».

Тем временем, трагедия, случившаяся с подводной лодкой «Курск», дала Михаилу Горбачеву возможность рассчитаться с Путиным за его поддержку (или отсутствие критики) генерала Крючкова в предпринятом государственном перевороте 1991 года и обвинить в том, что он способствовал распаду когда-то могущественного СССР. «Мне кажется, что Путин не уточнил факты в начале кризиса, – заявил Горбачев в интервью „Би-Би-Си“. – Проблема в том, что он должен был вмешаться, и вместо того, чтобы сделать это, он тянул время. Ясно, что это было неверным решением. Последовала цепь событий. Путин допустил ошибку: зная, что произошло нечто серьезное, он бездействовал. С запозданием он отправился на место происшествия, встречался с родственниками моряков, пытался возместить причиненный ущерб. Но уже до этого он допустил грубый просчет. Это послужит ему уроком». И, ссылаясь на свидетельство более трудных времен, Горбачев подлил масло в огонь, сказав, что ложная и противоречивая информация, предоставленная служащими морского флота Путину, напомнила ему о «дымовой завесе» советской эпохи – вину за прекращение которой вменял ему Путин. «Я прошел через все это. Вы думаете, почему я проталкивал политику гласности и предоставил людям определенную свободу? Я всегда заявлял, что у нас не могло быть запретных зон для общественности. Это то, за счет чего процветает бюрократия – за счет недостатка информации».