Владимир Шубин - Горячая «холодная война»: Юг Африки (1960-1990 гг.)

В течение ряда лет другой «чувствительной точкой» в беседах советских представителей с МПЛА было постоянное откладывание сроков проведения съезда, причем первого в истории организации. Кому-то это может показаться странным, но именно Москва (якобы «тоталитарная», «авторитарная» и т. п.) регулярно поднимала этот вопрос, в то время как Нето и его сторонники не торопились с созывом съезда. По словам Лувуалу, соответствующая комиссия продолжала свою работу, и съезд будет созван, «как только это станет возможным» [83].

Вслед за этим в конце декабря на празднование 50-й годовщины СССР в Москву прибыл Флориберт «Спартакус» Монимамбо, в то время член Политико-военного координационного комитета МПЛА и один из высших командиров. В беседах в Москве он подчеркивал, что, несмотря на подписание незадолго до этого, 12 декабря, соглашения с ФНЛА, МПЛА остается лидером национально-освободительного движения в Анголе. Он стремился убедить нас, что удалось остановить наступление португальских войск на Восточном фронте, которое имело в основном «психологический характер» и привело к потоку беженцев из Анголы в соседние Замбию и Заир [84].

Представляется, однако, что он преуменьшал негативные последствия этого наступления. В Замбию вынуждены были отступить и значительное число вооруженных отрядов МПЛА [85]. В любом случае Монимамбо хорошо знал практические проблемы, стоявшие перед его движением, и глубоко анализировал их. Например, грузовики не могли пройти более как на 100 км внутрь страны, и требовалось еще 2–3 недели, чтобы с помощью носильщиков доставить грузы в районы боевых операций [86]. Он подчеркнул также, что португальские власти усилили свою пропаганду, стремятся подкупать местных африканских вождей, распространяют листовки, в которых изображаются руководители МПЛА, живущие якобы «в роскоши», и страдания народа.

В то время как радио МПЛА могло вести передачи только 15 минут из Браззавиля и 20 минут из Лусаки (к тому же не в лучшее время), португальцы вещали 24 часа в сутки [87].

Монимамбо также информировал нас, что проведение съезда МПЛА планировалось в 1973 г., и рассказал о кампании «реажусти-менто» – реорганизации, проводившейся в рядах организации. Эта кампания началась по инициативе Нето вскоре после возвращения из Китая после учебы группы военных командиров, в том числе будущего начальника Генерального штаба Анголы «Шиету» (Жоао Луиш Нето). Она проходила в обстановке растущих разногласий в рядах МПЛА, во многом вызванных осложнением ситуации после португальского контрнаступления. Очевидно, под влиянием происходившего в Китае, эти командиры выдвинули лозунги, что все должно исходить от народа («Народ – исходный пункт, и народ – конечный пункт борьбы»), что движение должно учиться у народа, слушать его, и что все должны идти на фронт (а не оставаться в соседних странах) [88]. Эта кампания привела к снятию со своих постов ряда руководящих фигур в МПЛА.

Хотя Монимамбо напрямую не критиковал союз с ФНЛА, он отметил ряд его негативных последствий: «воскрешение» Холдена Роберто, возможные подрывные действия против МПЛА в будущем на заирской территории, вплоть до уничтожения ее лидеров, появление лазейки для проникновения в ее ряды вражеских агентов. Одновременно он выделил и ожидаемые положительные результаты: перспективу возобновления снабжения отрядов МПЛА, находившихся в Первом районе [89], к северо-востоку от Луанды, где они уже несколько лет были оторваны от тыловых баз, и возможности партизанских действий в городах. Он подчеркивал, что целью нового союза было «не слияние, а единство», и что МПЛА «сохранит свое лицо» [90].

Рассказывая о структуре и функциях нового объединенного органа, который должен был располагаться в Киншасе, Монимамбо старался убедить нас в том, что, хотя Роберто стал председателем этого «Высшего совета», а Нето – его заместителем, решения будут приниматься ими совместно, и что именно МПЛА будет играть решающую роль в объединенном военном командовании. Руководство МПЛА рассчитывало, что социалистические и «революционно-демократические» страны официально признают новую структуру, но сохранят тесные связи с МПЛА [91].

Наконец, в январе 1973 г. в Москву прибыла делегация МПЛА во главе с Нето, который стремился убедить своих советских собеседников в том, что соглашение с ФНЛА означает лишь «новый этап для движения». Этот этап, по его словам, должен был предоставить МПЛА возможность достичь жизненно важных центров страны, путь к которым с севера контролировался ФНЛА, и, хотя, в соответствии с соглашением, Холден Роберто становился председателем нового Совета, он, Нето, как вице-председатель, должен был контролировать секретариат, отвечать за вопросы снабжения и военные дела. При этом, как ни странно, Нето утверждал, что было трудно уговорить Роберто занять пост председателя.

Нето рассчитывал, что МПЛА, войдя в союз с ФНЛА, тем не менее сохранит свое существование как самостоятельная организация и свои международные связи. Он полагал, что перспективы слияния двух организаций и создания «единой прогрессивной» есть, но произойти это может не скоро.

Как и его коллеги ранее, Нето настаивал на том, что СССР должен сохранять свое (довольно негативное) отношение к ФНЛА, пока МПЛА не выскажет «другое мнение» [92].

Упомянул Нето в беседах в Москве и об опасности проникновения португальских агентов в ряды МПЛА, о странном поведении «некоторых элементов, которые пытались использовать трайбализм и регионализм», явно намекая на растущую напряженность внутри возглавлявшейся им МПЛА [93].

Анализируя ситуацию в Анголе, Нето говорил о маневрах Лиссабона, таких как создание «штатов» (estados) вместо «заморских провинций», как ранее именовались колонии, и выборы в «Законодательное собрание» в Анголе. Он также подчеркнул рост сепаратистских настроений среди «500 тыс. колонистов», которых привлекал пример Родезии, где белое меньшинство провозгласило в 1965 г. «независимость» в одностороннем порядке.

Нето одновременно утверждал, что МПЛА имеет в Анголе больше сил, чем ФНЛА, и что положение самого Роберто в ФНЛА ненадежно – восстание против него было подавлено заирскими войсками, погибло 47 человек. Нето надеялся, что теперь МПЛА сможет вести работу в Заире среди миллиона ангольских беженцев и что даже многие заирцы довольны тем, что МПЛА там появится. По его словам, Мобуту («маленькому Наполеону») МПЛА была нужна в Заире для собственного престижа.

Он утверждал, что предложения о создании альянса с ФНЛА обсуждались в рядах МПЛА полгода – с июня по декабрь – и что решение о вхождении в него было «коллективным». Обсуждались и его последствия, причем «некоторые озабочены, а другие настроены оптимистично». Упомянув, что «советские дипломаты всегда интересуются, когда съезд МПЛА будет созван», он заявил что «в данных обстоятельствах» в нем «нет необходимости» [94].