Вадим Каплин - Государева дорога

В послевоенные годы мы еще больше подружились, я почти каждый день бывал в его семье, часто ходили и на охоту.

И как хорошо было посидеть в шалаше под соснами у костерка, поговорить, послушать голоса весенней ночи…

И я вновь рассказывал товарищам о том, что озеро это обладает какой-то неведомой, притягательной силой. С детства, всю жизнь так хочется побывать здесь…

Вскоре меня призвали в армию. Было это в начале апреля пятидесятого. Река и озеро находились еще под ледяным панцирем. Но я пришел проститься с озером. Посидел на проталинке – крохотном пятачке оттаявшей земли напротив второй курпаги. Пожалел только, что не было еще кувшинок, и я не смог их взять с собой как талисман. Поклонился озеру и ушел. Знал, что безвозвратно и навсегда ушло прошлое, детство и юность, а что меня ждет впереди – неизвестно.

Служить пришлось вдали от Родины. И долго, не как сейчас, почти четыре года. Около нашего дивизиона, который располагался в серых приземистых зданиях какой-то бывшей немецкой части, и днем, и ночью останавливалась электричка, шедшая из Западного Берлина. Были часты нападения на посты и караулы гарнизона. Тогда командующий группой войск генерал Чуйков приказал перенести остановку подальше, в другое место. Потом, позднее, был день «икс» – как нам объявили – путч. Много чего было. Не все выдерживали тоску по Родине, возникали те или иные непредвиденные жизненные ситуации. Часто после работы, вечерком, со своим другом Юрием Карандашевым и приятелем Айсой Ямбековым мы уходили в сад или садились на скамеечку на улочке и вели неторопливый разговор, вспоминая прошлое, Айса рассказывал нам о Татарстане, мы о своей «семнадцатой республике» (так шутя называли Вологодскую область). В годы разлуки мысли и думы не всегда были радостны. Порой было грустно. Но наплывали воспоминания о детстве. Ничто так не согревало душу как память о родных местах: Перовском озере, речке Погорелице, Полькиной мельнице. Часто они снились во сне. Понимал: «Надо уметь ждать! Надо надеяться!». Только так можно выжить. И, наверно, не было на всем белом свете людей счастливее нас, когда мы вновь ступили на родную землю Отечества.

Никольский район расположен на юго-востоке Вологодской области. Его территория 7,5 тысяч квадратных километров. Расстояние до областного центра 418 км.

Район не граничит с Тарногским, находящимся на северо-западе, но у нас много общего. Даже гербы почти одинаковые. В Никольске – золотой сноп ржи с увесистыми колосьями, в Тарноге – пшеничный. Снопы на геральдике – символ основной деятельности жителей – земледелие. То же самое и в других отраслях хозяйства, скажем, лесной. А еще ловитва (охота), пчеловодство, рыбная ловля.

Наш северный край был заселен угро-финскими племенами: чудь, печера, меря, весь, черемись, мордва, перьмь и другими. Они, естественно, оказали свое влияние, как и пришедшие предприимчивые новгородцы, москвичи и другие народы земли русской из великороссов.

Андрей Андреевич Угрюмов (1915–1996 гг.), заслуженный учитель РСФСР, почетный гражданин Тарногского района, в течение многих лет изучал историю северного края, его заселения, жизнь и быт его жителей, духовную и материальную культуру, традиции давние и нынешние, природу, экологию и многое другое. Все это нашло яркое отражение в его трудах, изданной им книге «Кокшеньга» («Северо-Западное книжное издательство»).

Кокшеньга – так называлась тарногская земля в давние времена. А ее жители – кокшарами.

Исследователь попытался расшифровать необычное название «кокшеньга», узнать его происхождение. Поработать пришлось немало. «Только в Марийском лексиконе, – писал Андрей Андреевич, – есть слова с корнем «кокш». А нынешние марийцы, живущие в основном в Поволжье, это потомки мери. Они черноволосы и черноглазы, с монголоидными чертами лица: «кокша» по-марийски – лысый, «кукша» – сухой. Они дают возможность перевести слово «кокшеньга» на русский язык, как «сухая река», то есть маловодная, в летнюю пору образующая в своем русле песчаные лысины – острова и отмели. К тому же на территории Марий-Эл текут две реки с очень похожими названиями: Большая Кокшага и Малая Кокшага».

К словам «кукша» – сухой, мне хочется добавить, что «кукша» – это небольшая рыжеватая, очень доверчивая лесная птица. В самом деле, она «сухая» – словно клочок перьев, а мяса в ней поди меньше, чем у дрозда (прим. В.К.).

«С помощью марийско-русского словаря переводятся названия и ряда малых речек бассейна Кокшеньга, – продолжает А.А. Угрюмов. – Это Важеньга – река, имеющая два истока, Тарженьга – Прыгающая, Шуненьга – Глинистая… Так и хочется назвать и наши Никольские речки с подобными названиями: Шарженьга, Кипшеньга, Юрманга, Лундонга, Томженьга и другие.

…Мерянскими (точнее скифо-мерянскими) по своему происхождению являются и слова «кокшар», кокшары, обозначающие жителей Кокшеньги, в том числе и русских («Кокшеньга»).

В Бабушкинском районе есть селение Кокшарка (бывала она и Никольской). Многочисленны фамилии Кокшаровы».

Хотелось бы добавить и слово Шарья. Это крупная железнодорожная станция, получившая в 1938 году статус города. Не только жители Костромской области, где она расположена, но и никольчане хорошо знают Шарью. Через нее у никольчан был и остается ближайший выход в центр России, Поволжье, на Вятку, Урал… Десятки лет (с 1905 года) на железнодорожную станцию Шарья, в основном, поступало все необходимое для обеспечения жизни никольчан, начиная с продуктов питания и всего остального.

Но вернемся к начатому разговору. У слов «кокшар», «Кокшаровы», «Кокшарка», «Шарья» один общий корень – «шар». А «шар», «тор», «тур» на языке некоторых угро-финских народов – река, в различных ее вариациях. По-мансийски – протока, коми – пролив и т. д.

Та же Шарья находится на реке Ветлуге, притоке самой Волги. А сейчас еще город расположен на дороге с твердым покрытием Нижний Новгород – Урень – Шарья – Никольск – Великий Устюг – Котлас.

Близки друг к другу и многие другие словарные и языковые диалекты никольчан и тарножан.

Баять – говорить.

Баской – красивый.

Батог – палка.

Чага – березовый гриб трутовик.

Стожар – гладкая жердь, воткнутая в землю для складирования сена или снопов.

Угор – горка, холм, высокий берег реки-спуда.

Чищенина, чищеник – расчищенная под покос вырубка.

Ведро-хорошая погода.

Зимовник-зимняя изба.

Домовище – гроб.

Суровая нитка – крученная изо льна.

Журавлиха – клюква.

Ляга – низина, сырое место.

Уповод – небольшой отрезок времени.

Ушлый – хитроватый, находчивый.

Балакать – говорить, беседовать.

Кулемка – плашка