Ульрика Кесслер - Ричард I Львиное Сердце

Так началось победоносное наступление Салах ад-Дина, в ходе которого он еще летом овладел всем побережьем, а 2 октября 1187 года, после непродолжительной осады, взял Иерусалим. Из всего Иерусалимского королевства выстоял только приморский Тир, за пределами королевства держались Антиохия и Триполи. И чтобы поправить положение, нужен был новый крестовый поход, за который активнее всех ратовал именно Конрад Монферратский. Он посылает архиепископа Тира в Европу, и тому, с помощью других высокопоставленных церковных деятелей, в январе 1188 года удается склонить королей Англии и Франции к участию в крестовом походе, Ричард принимает крест еще накануне осенью. Усердие Конрада, однако, было далеко не бескорыстным. Вернувшись летом 1187 года из Византии в Святую Землю, он блестяще спасает уже подготовленный христианами к сдаче Тир, после чего оставляет его себе. В то время как Гвидо до своей женитьбы был лишь незначительным пуатунским дворянином, Монферраты состояли в родстве со всеми царствующими домами Европы, включая двух императоров и французского короля. Его старший брат, Вильгельм, как уже упоминалось, был женат до Гвидо на Сибилле и был отцом умершего в младенчестве принца, его младший брат, Ренье, как и он сам, состоял в родстве с византийской императорской семьей. Так как Гвидо находился в плену у Салах ад-Дина, а граф Триполийский скончался вскоре после битвы при Хаттине, то уже немолодой Конрад начинает, действуя незаконными средствами, активно формировать свой центр власти.

В июле 1188 года Салах ад-Дин освобождает Гвидо, взяв с него обещание никогда больше не выступать против него с оружием в руках и навсегда покинуть Святую Землю. Но Гвидо был не настолько наивен, чтобы сразу же не воспользоваться возможностью нарушить клятву, и «великодушие» Салах ад-Дина вновь оказалось катализатором раздоров, поскольку Конрад и его сторонники отказались признать Гвидо королем. Законность власти не утрачивается вместе с потерей страны, так как военное поражение не влечет за собой автоматически потерю права на престол, а успешная оборона одного города не дает еще права на корону. Вместе с правами мужа de facto оспаривались и права на трон Сибиллы, хотя показательно, что в тот момент никто не вспомнил об Изабелле и Гомфриде Торонском. И только после смерти Сибиллы и ее дочерей осенью 1190 года под Аккой вспомнили о ее правах, и партия Конрада добилась того, чтобы брак Изабеллы был признан недействительным и ее выдали замуж за Конрада. С этих пор наряду с выдающимися деловыми качествами Конрад мог дописать в свой актив еще и законность, что он и не преминул сделать. Так как Гвидо был не только супругом правительницы, но и сам носил, королевскую корону, то после смерти Сибиллы не так то просто было признать его права незаконными. Разумеется, с незапамятных времен право лишь служило оружием в борьбе за власть, и обе партии принимали совершенно прагматические решения. Во всяком случае, права Гвидо на корону были обоснованными, тогда как сторонникам Конрада приходилось не только утверждать его право, но и искать оправдания нарушению закона, совершенному этим «скандальным» браком. Что касается способностей Гвидо, то, после того как Конрад в апреле 1189 года вторично не пускает его в Тир, он принимает решение создать собственную базу для организации военных действий и выбирает для этой цели сильную Акку, которую, конечно же, еще предстояло отвоевать у Салах ад-Дина. Итак, при поддержке пизанского флота в августе 1189 года он начинает осаду города. Соотношение сил поначалу было настолько неравным, что операция Гвидо выглядела как совершенно безнадежная. Но поразительным образом Салах ад-Дину не только удалось остановить наступление на Акку, но и в периоды ослабления двухгодичной осады отбросить осаждавших от города. Эмирская оппозиция, зимнее сокращение численности его армии, а также непривычная для него позиционная война, создавали трудноразрешимые проблемы, тогда как ряды христиан стремительно пополнялись свежими многонациональными отрядами. Еще осенью 1189 года прибыли датчане, фризы, французы и группа немцев во главе с ландграфом Людвигом III Тюрингским. В июле 1190 года прибыл граф Генрих Шампанский, в октябре того же года — герцог Фридрих Швабский с остальной частью германского войска. И всякий раз, когда среди новоприбывших оказывался видный полководец, осаждавшие тотчас же возлагали на него все надежды и выбирали его главнокомандующим, что создавало напряженность, и прежде всего в отношениях между французами и германцами. После прибытия Ричарда повторилось то, что уже вошло в привычку, ибо в глазах армии неоспоримый с 20 апреля 1191 года авторитет и неоспоримое верховенство Филиппа оказались под сомнением.

Конрад появился в лагере под Аккой вместе с Филиппом, но после (сначала временно, а затем навсегда) покинул лагерь крестоносцев. И в этом не было ничего удивительного. Со времени приезда ландграфа и до появления Филиппа его пребывание в лагере не было постоянным, и, в конце концов, он отказался сотрудничать с Гвидо и поставил на германскую карту. Его отношения с Фридрихом Швабским очень сильно напоминали его неестественную привязанность к Филиппу. Однако с немцами Конраду не повезло. 20 января 1191 года скончался Фридрих, покинувший незадолго до этого армию ландграф Тюрингский тоже умирает в пути. Теперь Конрад поставил все на Филиппа, но вскоре ему вновь пришлось лишиться своего покровителя.

Осада выглядела следующим образом: город, треугольником выступавший в море, с третьей стороны, с суши, был блокирован осаждавшими, в то время как Салах ад-Дин занимал окрестные холмы, тем самым окружив самих осаждавших. Важную роль играл порт — захватив его ненадолго, христиане вынуждены были отдать его зимой с 1190 на 1191 год Салах ад-Дину, благодаря чему тому удалось обеспечить снабжение города и в феврале 1191 года даже заменить гарнизон. Как известно, новый состав включал в себя только добровольцев и по численности был чуть больше одной трети от первоначальной. Подошедший флот Ричарда мог теперь эффективно блокировать порт. И если Салах ад-Дину никак не удавалось облегчить участь города до этого времени, то и крестоносцы до прибытия Ричарда не могли взять его, хотя благодаря осадным машинам Филиппа стены были уже сильно разрушены. Французские источники, которые утверждают, что Филипп сам бы смог взять Акку, не замечают, из-за сильно поврежденных стен, что именно войско Салах ад-Дина неизменно устремлялось на нападавших, когда те предпринимали очередную попытку штурма. А для решения двойной задачи — штурма и защиты собственного лагеря — сил действительно не хватало, и необходимо было своеобразное разделение труда, чтобы Акка созрела для падения.