Александр Бушков - Сталин. Ледяной трон

И расстреляли несостоявшегося владыку, тут уж и Жуков не помог, ему самому тогда приходилось туго…

Ну а Соколовского Жуков пригрел у себя, на 1-м Украинском, сделал начальником штаба, а потом пробил ему Звезду Героя «за умелое руководство боевыми действиями войск в Берлинской операции».

Как «умело» Жуков с Соколовским провели Берлинскую операцию, мы уже знаем, – несмотря на огромное превосходство в живой силе и технике, зря положили многие тысячи солдат, бросили на улицы Берлина танки, где их жгли фаустники почем зря, а ради красивой цифири в отчетности сгребли в Берлине всех попавшихся под руку штатских жителей мужского пола и объявили их «переодевшимися» немецкими вояками…

Вот генерал Захаров, бывший заместитель Жукова на Западном фронте, еще один фаворит. Подобно патрону, хам, матерщинник и любитель коронной фразы: «Всех расстреляю!» Назначенный командовать 2-м Белорусским фронтом, с ходу возомнил себя великим стратегом, объявил, что до него здесь командовали одни дураки и бездари, но теперь-то он, ученик великого Жукова, все махом исправит. И тут же попытался отменить утвержденное Ставкой направление главного удара. Едва сумели втолковать ему представители Генштаба, что проявляет дурацкое усердие не по чину. Итог? Уже через четыре месяца понижен до командарма, никакими достижениями не обрадовал…

Генерал Афонин, тот самый, что не только упустил из «котла» немецкую 1-ю танковую, но и был разбит ею в пух и прах. Будучи командиром 18-го стрелкового корпуса, «самочинно расстрелял», как это деликатно именуется в документах, майора Андреева. Между прочим, майора не простого – начальника разведотдела дивизии. Дело было так: Афонин в классическом жуковском стиле ударил майора по лицу. Тот, будучи не робкого десятка, дал сдачи. Тогда Афонин выхватил табельное оружие и застрелил майора…

Известный генерал Голиков, в то время ведавший кадрами Наркомата обороны, просил Сталина предать Афонина суду. Мотивы выдвигались самые здравые: «Если, вопреки всем уставам, приказам Верховного главнокомандования и принципам Красной Армии, генерал Афонин считает для себя допустимым ударить советского офицера, то едва ли он вправе рассчитывать на то, что каждый офицер Красной Армии (тем более боевой) может остаться после такого физического и морального оскорбления в рамках дисциплины, столь безобразно и легко нарушаемой самим генералом».

Жуков, в свою очередь, просил своего старого сподвижника не судить, а «ограничиться мерами общественного и партийного воздействия». Другими словами, погрозить ему пальчиком, напомнить, что подчиненных убивать из пистолета нехорошо, и отпустить с миром. Очень уж человек хороший, и вояка дельный, по мнению Жукова.

Голиков характеризовал Афонина несколько иначе: «Генерал-полковник Черняховский дал мне на днях на Афонина следующую характеристику (устно): легковесный, высокомерный барин, нетерпимый в обращении с людьми; артиллерии не знает и взаимодействия на поле боя организовать не может, не учится, человек трескучей фразы».

Черняховский высказал Жукову в глаза, что думает о его любимце. Голиков настаивал насчет трибунала. Но Георгий Константинович своего бывшего порученца так и не отдал на суд.

Порученцы у него – молодец к молодцу. Другой, генерал-лейтенант Минюк, прославился отчаянным мародерством, за что и был после войны взят за жабры соответствующими органами. Можно еще понять, что он греб золото и серебро, старинный фарфор и картины, но вот зачем ему понадобились ровным счетом девяносто два велосипедных насоса, лично я объяснить не в состоянии. Патология какая-то…

Вот так и выглядела блестящая свита маршала Жукова: холуй-адъютант Семочкин сверкает тринадцатью боевыми наградами, персональная шлюха тоже увешана регалиями, как новогодняя елка, а следом величаво выступают спесивые генералы, как на под-бор бездари, хамье, расстрельщики и мародеры.

Почему Жуков их терпел и приближал? А ему именно такие и были нужны! Они ведь для себя старались во вторую очередь – а в первую старательно собирали золотишко и прочие ценности для пахана .

И здесь мы переходим к интереснейшей теме – фантастическому, перехлестывающему за любые рамки, порой носящему чисто клинический характер жуковскому мародерству. Имея под рукой столь оборотистую компашку, нетрудно в два счета набить закрома всем, что имеет хоть малейшую ценность. Достаточно лишь намекнуть верным сподвижникам…

А уж те развернулись вволюшку! Даже не дождавшись, когда наши войска вступят в «логово фашистского зверя» и грабиловка худо-бедно приобретет хоть какое-то моральное основание. Еще в Польше, в Лодзи, подчиненные Жукова тренировки ради взломали сейф в ювелирном магазине, пахану принесли немало, но и себя, надо полагать, не обидели.

А уж в Германии…

Но давайте по порядку.

Когда Германия подписала капитуляцию и умолкли выстрелы, у Сталина было двенадцать маршалов. На войне они командовали фронтами, но фронтов не стало. Нужно было пристраивать безработных к делу.

Маршал Берия и так был занят серьезными делами, да и к армии отношения не имел. Маршал Буденный по дряхлости и совершеннейшей бесполезности в трудоустройстве не нуждался – работал музейным экспонатом. Василевского, способнейшего военного теоретика и практика, Сталин оставил при себе в Москве. Остальных маршалов пристроили кого куда. Рокоссовского назначили военным министром Польши, чтобы приглядывал за хитрыми и непокорными ляхами (где его тут же взяли под колпак собственные подчиненные из военной контрразведки, довоенные кадры Пилсудского). Ворошилова – в Венгрию, Толбухина – в Болгарию, Конева – в Австрию. Еще четверо отправились командовать военными округами.

А Жуков стал наместником Сталина в Германии. Называлось это, конечно, иначе, но по существу именно так и выглядело. Главнокомандующий советскими оккупационными войсками и главнокомандующий советской военной администрацией Германии. Это называется – наместник, и нечего тут лукавить. У англичан подобная должность звалась недвусмысленно: лорд такой-то, вице-король Индии. Если считать Сталина императором (а почему его не должно таковым считать?!), то Жуков, таким образом, стал вице-императором Германии.

Разумеется, на всякий случай Сталин своего цепного пса надежно обложил верными, как он полагал, людьми. Заместитель по делам администрации – Андрей Януарьевич Вышинский. Заместитель по партийной линии – генерал-лейтенант Телегин. Заместитель по делам госбезопасности – генерал-полковник Серов. Все вроде бы в порядке.

Но очень быстро стала поступать оперативная информация, от которой в Москве схватились за голову. И поняли, что далеко не все из «присматривающих» исправно выполняют свои обязанности.