Мария Кашуба - Георгий Конисский

239

что намного превышают не только средиземноморскую впадину, но и целую Африку и всю Азию. И хотя некоторые утверждают, что этих пятен нет на Солнце, а они являются звездами или другими темными телами, которые, проходя мимо Солнца, то приближаются к нему, то отходят, создавая видимость, будто они размещены на Солнце, и то появляются, то исчезают. Однако Галилей Линцейский справедливо это все легко отрицает; он трояким очень красивым доказательством убеждает, что эти пятна есть на Солнце, и то появляются на нем, то исчезают. Первое: потому что такие многочисленные пятна, как видно, появляются и исчезают посредине солнечного диска, а если бы мы проходили мимо Солнца, то было бы заметно и у краев, как они наступают и отходят. Второе: потому что эти пятна вместе с Солнцем двигаются по кругу, и их движение свидетельствует, что близкие к краю движутся медленнее по сравнению с движением тех которые посредине. Третье: контуры пятен у краев очень густые по сравнению с теми, что появляются посредине диска, потому что посредине в частичках видна для наблюдателя полная величина — каковы они на самом деле; из-за кругового вращения шара отодвинутые вверх кажутся более сплюснутыми. По сему видно, что эти пятна и есть на Солнце и никак не имеют сферической формы, которую имели бы, будь они звездами, ибо только сфера со всех сторон выглядит одинаково сферически и похожа сама на себя. Эти же пятна плоские, иначе они выглядели бы по-другому в центре, чем у краев диска. Итак, благодаря этому исчезает выдуманная Аристотелева неуничтожимость небес.

В-четвертых: менее удачно некоторые стремятся принять новую звезду из Кассиопеи за Луну, очевидно, чтобы по ее восходу или закату, если бы она была на небе, можно было бы приписать небу неуничтожимость, поскольку казалось бы, что той звезды и ее положения в любом месте нет, если бы она была за Луной и сохраняла то же движение, что и другие звезды. Иными очень точными доказательствами астрономы того времени засвидетельствовали, что звезда эта стихийна в восьмой сфере, как передает упомянутый Галилей в третьем диалоге «О движении Земли», где приводит и наблюдения 13 астрономов о высоте звезды. Одни говорили, что эта звезда была давно, только очень маленькая и потому невидимая, а теперь, когда в воздухе рассеялись многие земные испарения, кажется большей и видима. Однако почему же из-за этих испарений не кажутся большими другие созвездия? Коимбрийцы в кн. 1 «О небе» гл. IV, вопрос 1, раздел 4 утверждают, что звезда была, но была дивно скрыта богом, правда, не по какой другой причине, а потому что стремятся показать этим, будто небо не подвержено изменениям. Однако больше значат столь многие такие опыты и наблюдения, чем одна противоречивая мысль, лишенная всякого фундамента, именно потому, что не видим, как она явно ошибочна, а видят те, у кого глаза не ослеплены предвзятыми убеждениями.

240

6. В этом разнообразии мнений, когда нет точных доказательств, нелегко определить, что истинно. Считаю, однако, более вероятной мысль, отрицающую, что небо полностью уничтожимо, оно лишь поддается изменениям; потому слова св. Писания о гибели неба необходимо понимать как о его изменении или как переход от одной субстанции к другой — лучшей, или в той же субстанции — к другому, лучшему и более богатому виду, так же как под влиянием небес изменятся земля в массу металлов и те затем силой огня выливаются в чистый вид золота, серебра и т. п.

305

Книга пятая

Глава II. ОЩУЩЕНИЕ ВООБЩЕ

Раздел 1. ОЩУЩЕНИЕ ВООБЩЕ, ЕГО ОРГАН И ОБЪЕКТ, ИЛИ ЧУВСТВУЮЩЕЕ И ОЩУЩАЕМОЕ

1. Ощущение вообще определяется как телесная познавательная способность, относящаяся к ощущаемому как к чувственному.

2. Если воспользуемся словами Скалигера, имеется два органа чувств: духи особой природы, больше сродни с самой способностью или душой, и собственно органы — особые и приспособленные к восприятию ощущаемого. Духи так нежны, как может быть лишь нечто нематериальное. Они воспринимают импрессивные образы (species impraessae), или (как считают современные философы) модифицируются объектами или заменителями объектов. Собственно органы являются носителями духов. Если органы чувств состоят из многих различных частей, то одна из них выступает главным орудием ощущения, она, говоря более общим языком, есть нерв, ибо нервы предназначены для перенесения таких духов в теле животных. Однако в частности об органе чувств будет сказано шире.

3. Ощущаемое определяется как нечто протяженное, телесное, сущее, отдельное, возбудитель ощущений. Где говорится сущее — понимай существующее, ибо лишение формы и отрицание не поддается ощущениям; глаз не может видеть чистую темноту, а если кажется, что он видит ночью, то такая темнота не полное лишение света, она — лишь очень слабый свет. Ощущаемое должно быть телесным, потому что такая материальная способность, как ощущение, не может относиться к духовным вещам; и протяженным, потому что вещь, чем меньше, тем она больше избегает ощущения, значит, если бы у нее не было никакой величины, то она вовсе не могла бы быть ощущаемой. Ощущаемое называется отдельным, поскольку воспринимается лишь теми ощущениями, на которые воздействует, а ощущения вызываются воздействием отдельных вещей. Наконец, ощущаемое должно быть возбудителем ощущения, потому что всякая чувственная способность сама по себе относится к причине — возбудителю.

Ощущаемое может рассматриваться двояко: во-первых, как оно ощущается само по себе, во-вторых, через акциденты. Через акциденты оно ощущается, когда не возбуждает ощущения само собой, а посредством чего-то, с ним связанного. Например, субстанция хлеба ощущается через акциденты, ибо она возбуждает вкус не сама по себе, а своим запахом, зрение — своей окраской. Ощущаемое само по себе возбуждает ощущение своей силой, как запах относительно вкуса и цвет — зрения. Оно двояко: собственно ощущаемое и вообще ощущаемое. Собственно ощущаемое — то, которое воспринимается единственным внешним ощущением, как звук — слухом, цвет — зрением. Вообще ощущаемое воспринимается двумя или многими внешними ощущениями, оно пятисложное: движение, покой, число, фигура и величина. И хотя другие философы рассматривают больше качеств — отдаленность, приближенность, шероховатость, гладкость, однако все легко сводятся к тем пяти.

Авторы спорят, каким образом вообще ощущаемое вызывает ощущения; если одни утверждают, что от него органам передаются особые образы, то другие это отрицают. Мы полностью отрицаем даже то, что собственно ощущаемое творит образы, отличающиеся от среды, размещенной между органом и объектом ощущения, и от самой модификации органа объектом — так считают перипатетики. Это будет ясно из следующего раздела. Поэтому и вообще ощущаемому мы здесь не приписываем таких образов, только одну модификацию, которую оно может вызвать в органе опосредствованно или непосредственно.