Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

Тогда же в июне в Чигирин прибыл русский воевода Ф. Бутурлин. Главной причиной посольства было недовольство Москвы внешними сношениями гетмана, а также его политикой в Белоруссии 155. Когда Бутурлина пригласили к Хмельницкому, воевода прямо объявил гетману мнение царя о его внешних сношениях: «И то ты чинишь забыв страх Божий и присягу свою перед святым евангилием и верное подданство» 156. Гетман отвечал с гневом, что от шведского короля он никогда не отступит, так как у них давняя дружба и любовь. «А царского величества они верные подданные, и идут на войну на врагов его царского величества на татар. Он, гетман сам в поход идет, хотя при его нынешней болезни с ним в дороге может и смерть случиться, оттого мы с собой и гроб везем» 157.

Русские еще не были привычны к таким выходкам гетмана и очень удивлялись. Окружение Богдана успокаивало их, ссылаясь на болезненное состояние Хмельницкого. Скорее всего, после первого инсульта, случившегося с ним в 1656 году, Богдан постоянно страдал от высокого давления. От этого его и без того вспыльчивый характер становился еще более невыносимым.

К разногласиям в области внешней политики впервые добавляется спор о воеводах. По сути, речь шла о том, кто будет контролировать административную власть в Украинском гетманстве, а соответственно – о степени автономии. Бутурлин, ссылаясь на заявления находившейся недавно в Москве делегации старшины, настаивал, чтобы русские воеводы были в Чернигове, Переяславле и Нежине (по Переяславским соглашениям они должны были находиться только в Киеве). Хмельницкий с жаром возражал, что никогда такого не предлагал (у него такого «и в мысли... не бывало») 158.

Даже недовольство царя и присутствие русских воевод в Чигирине не прервало других дипломатических контактов Украины. Бутурлин в своем статейном списке (т. е. официальном отчете царю) записывал: шведский посол был у гетмана на дворе, а после того был посланец Ракочи 159.

В такой нервной обстановке стычки происходили по разному поводу. Трансильванский посол Шебеши, бывший в тот момент в Чигирине, описывал следующий случай: «Недавно, когда московский посол стоял перед гетманом, а тот лежал на кровати. Посол потребовал, чтобы гетман встал и принял царское письмо стоя. Гетман ответил, что он уже не встанет и перед Богом, а не только перед ним (послом)» 160. Шебеши также в своем дневнике передает ответ Хмельницкого царю: «Я поддался не для того чтобы делать то, что скажешь... Я с польским королем уже перед этим бился, чтобы вернуть свободу мне и казакам, чтобы они не были холопами, но носили казацкое имя» 161.

Даже смертельно больной гетман не желал смиряться, а продолжал отчаянно балансировать. Но балансировать можно лишь до поры до времени.

В июле 1657 года шведский посол Г. Лильекрон доносит о вторжении татар на Украину: «Они неожиданно напали на его (Хмельницкого. – Т. Т. ) страну, разорили и сожгли 18 городов и захватили множество пленников и скота... Казацкое войско ничего особенного не предприняло против татар вследствие соперничества между полковниками и, несмотря на то, что гетман Хмельницкий послал туда своего сына, нового гетмана, его присутствие отнюдь не могло устранить несвоевременных капризов, почему враги и приобрели силу...» 162. Реальная угроза внешней агрессии и слабость новых союзников делает невозможным для Хмельницкого продолжать независимую внешнюю политику. Ему снова приходится обратиться за помощью к Москве. Гетман был вынужден срочно просить царя послать на Крым астраханцев и донцев 163.

Окончательно разрушили все планы Хмельницкого два удара: бунт в казацком войске и измена трансильванского князя. Ракочи, потерпев поражение от поляков, предпочел заключить постыдный мир с Речью Посполитой. По требованию султана он был низложен, и трансильванским князем стал Редей.

В те же дни, чтобы отразить новое наступление татар, Хмельницкий отправил войско, во главе которого он поставил своего юного (16-летнего) сына Юрия. И вот тогда произошел первый открытый бунт. Присутствие в войске русского воеводы и. Желябужского придало этому бунту особый характер. Старшин обвинили в попытке «воевать Польшу» без «государева указу». При этом русский воевода благодушно слушал доводы «своевольной черни» и с удовольствием наблюдал, как был сорван поход. Такое развитие событий было на руку царскому правительству, не на шутку боявшемуся независимой внешней политики гетмана.

Смерть Б. Хмельницкого. Рисунок Т. Шевченко

Хмельницкий был взбешен. Социальная напряженность, недовольство рядового казачества, не попавшего в реестр, не имевшего средств к существованию и не желавшего возвращаться к прежней жизни, впервые серьезно сказались на внешней политике украинского гетмана.

Известие о бунте в войске вызвало у Богдана удар, и он умер через несколько дней после этого, 6 августа 1657 года (н. ст.). Шведский посол Лильекрон сообщал: «Вероломство казаков до того поразило гетмана Хмельницкого, что, приказав вызвать к себе Антония 164, он столь сильно разгневался, что был сражен ударом, пролежал пять дней без языка, а затем на шестой день 27 июля (ст. ст.) в Бозе почил...» 165.

Смерть Богдана горем отозвалась по всей Украине. Любимого «батько» оплакивали тысячи людей. Его похоронили почти через месяц (видимо, поджидали, пока съедется вся старшина) в воскресенье, 23 августа (ст. ст.). Как сообщала казацкая летопись, в Чигирине прощалось с гетманом множество народу, особенно казаков 166. Похоронили Богдана в ильинской церкви в любимом Субботове, рядом с могилой Тимоша.

Однако уже в 1664 года польский полководец С. Чарнецкий захватил Субботов и велел выкинуть прах великого человека. Правда, местные краеведы уверены, что казакам удалось спрятать от поляков прах Богдана. И очень хочется верить в эту красивую легенду, которую пока не могут ни опровергнуть, ни подтвердить археологи.

Об удивительной судьбе Богдана Хмельницкого мало задумывались современники. Одни его ненавидели, другие боялись. Он пережил десятки покушений и бунтов. Поляки назначали вознаграждение за его голову, мятежная чернь обвиняла в предательстве. Он сумел пошатнуть могущество Речи Посполитой, победить и создать новое государственное образование, властно и решительно вмешавшись в европейскую политику. История практически не знает подобных примеров. Когда вся геополитическая обстановка была против него, когда Украину разрывали противоречия, он сохранял Украинское гетманство, укрепляя его единство и веру в победу.

Возможно, он поднял восстание, во многом руководствуясь личными обидами. Но с этого самого момента судьба казачества, народа, православной веры и Украины стала целью всей его жизни. Ни предательства старшин (завидовавших его власти и славе), ни злобная оппозиция верхушки украинского духовенства, ни мятежи черни не могли поколебать его решимости. Десятки гетманов, сменяя друг друга, на протяжении тридцати лет не могли вернуть Украинское гетманство на ту высоту, на которую его поднял Хмельницкий.