Олег Иконников - Большая Медведица

— А ты, видимо, наоборот?

— Да, в общем-то, нет, но дельце, согласись, веселое.

«Веселее некуда», — Олег первым перелез через ограду и, вытирая о штаны руки, настороженно прислушался.

Дымок уже возился у обитых жестью ворот гаража.

— Ну, че, погнали?

После согласного кивка подельника, оглашая неосвещенный двор прокуратуры, вгрызаясь в металлическую дужку навесного замка, противно завизжала пилка.

«Страшно, что ли?» — слизнул с верхней губы соленую росинку пота Серега. «Хочешь быть богатым и здоровым? Хочешь. Значит, не трясись, сука». Когда с перепиленной шеей тяжелую «собаку» он, наконец, бросил на дно спортивной сумки, одежду было — хоть выжимай.

— Святой? — шепнул Дымок в оглушающую его темень — рули сюда, все на мази.

«УАЗик» подпирала «Волга», дверца которой была не заперта. Олег включил фонарик и нырнул головой под руль, намереваясь завести машину, замкнув между собой два провода. Неожиданно тонкий луч выхватил из темноты покачивающийся незамысловатый брелок на торчавшем в замке зажигания ключе: «Если счастье лезет в жопу, не отталкивай ногой».

— Что ты там бормочешь?

— Иди, говорю, в «УАЗик», дыбани — ключ зажигания на месте? Быстрее, чучело.

— Тута, — буквально через секунду ответил бесшумно исчезнувший подельник.

— Слушай сюда. Сейчас я раскрою ворота и как только заведу «волжанку», пускай дым своей кастрюле. Понял?

— Ага.

— Выскочу, сразу выгоняй «УАЗик». Пока я «Волгу» назад ставить буду, запахнешь ворота.

— Усек.

Пару минут спустя на входных дверях гаража болтался замок, предусмотрительно купленный Серегой еще утром. Как ни странно, но территория гаражей не имела ворот и даже проходной вообще, надеясь, наверное, на то, что ни один ворюга не посмеет сюда сунуться, и Святой беспрепятственно вывел машину под матовый свет уличных фонарей.

— Все, Олега, топи!

— Тише едешь, дальше будешь, — затормозил он на красном сигнале светофора.

— Ты че, в натуре? Никого ведь вокруг нет, жги!

— Не психуй ты, урод. Дай за город спокойно выбраться. Куда хоть едем?

— На север Бурятии, озеро Арахлей знаешь где? Ориентируйся пока на него.

Спокойно-размеренная получасовая езда под ненавязчивую мелодию магнитолы все-таки вывела Дымка из равновесия.

— Пусти меня, волчара, за баранку, ползем, как черепаха!

— Через два километра последний пост ГАИ. После него и сядешь, может, за руль, а может, в тюряжку. Все, родной, рот закрой и моли всевышнего, чтобы протащил нас мимо вон той будочки, видишь?

Святой сбросил скорость и переключил фары с дальнего на ближний свет.

— Господи, помоги прорваться, — Серега перекрестился, — ведь на это злодеяние меня толкнула, уверяю тебя, только любовь.

Закончив слезное обращение к господу, он пощупал свои яйца, и довольно усмехнулся:

— Мои, по ходу, меньше твоих.

Под заглушающий рев двигателя хохот, подельники проехали мимо милицейского «жигуленка», в котором кемарили трое гаишников.

— Может, документы проверить? — попытался вылезти один.

— Не рыпайся, сынок, — поймал его за рукав кителя тот, что был постарше — видишь, номера прокурорские…

— Дымок, вот я атеист конченный, а ты, в натуре, в бога веришь?

— Верю, но живот все-таки крутануло, а поэтому сворачивай в ближайшие елочки, а то весь салон задрищу так, что после этого тачку нашу никто не купит.

Ткнув «УАЗ» капотом в мокрые хрусталики росы цветущего багула, Олег опустил затекшие ноги на серую от хвои землю и с хрустом потянулся. Начинало светать. Невидимая за низко висящим туманом кукушка, пророчила всему живому долгих лет жизни.

— Любуешься? — вернулся к машине похудевший килограмм на пять, Серега.

— Красиво, вот только туман слишком плотный. Придется дальше поосторожней пылить.

— Тише не получится. Нам в Романовке через реку переправляться, так что к парому желательно первыми надо поспеть. Кто-то за руль обещался меня пустить?

— Падай, но шары на лоб не закатывай.

— Все будет в лучшем виде, — успокоил приятеля Дымок и сорвал «УАЗик» с места — твой красивый труп я в любом случае назад в Читу привезу, а если нервишки пошаливают от быстрой езды, лечи, — разглагольствовал он, напрочь забыв про обдристанный только что муравейник.

На сегодня чудеса, кажется, кончились — у переправы их ждала длинная очередь грузовиков.

— Вот блядство, — матюгнулся Серега, — меньше сотни не шел. Друга ненаглядного чуть на тот свет не отправил и все равно опоздал.

Он воткнул первую передачу и, объехав бесконечно вытянувшуюся вдоль берега вереницу машин, встал первым.

От фургонистых «КАМАЗов» с прицепами к блестевшему в первых лучах солнца свежей зеленью краски «УАЗику» двинулись несколько человек, а из седых клочьев тумана, чихая дизелем и, перекатывая по палубе волны, показалась громадина парома.

— Вы почему без очереди воткнулись? — с недовольным видом загалдели подошедшие, — отваливайте, а то коросту вашу вниз по течению пустим. Здесь уже действует закон тайги.

Дымок бывал здесь раньше и знал, что шофера нередко браконьерничают на реке.

— Рыбнадзор, — ответил он, прикуривая сигарету, — еще вопросы есть?

Реакция после Серегиных слов была именно такой, как он и ожидал. Лица водителей, обветренные легким майским загаром, поплыли в улыбках.

— Ну, раз такое дело, то, конечно, — стали подхалимничать они, — может, горючки подкинуть? Или водочки по госцене, тушенку везем, сгущенку?

— Спасибо, ребята, — остановил их Святой — взяток не берем, а остальное у нас есть.

Переправившись через другой берег, Дымок осторожно съехал с дощатого парома и, через несколько минут, за открытой форточкой машины опять с бешеной скоростью замелькали придорожные сосны. Уставший спорить с подельником Олег задумчиво тер виски. Заметив его удрученное состояние, Серега немного всполошился.

— Что, быстро едем?

— Да нет, мне кажется, что мы слишком низко летим.

— Не обращай внимания, — стал оправдываться Серега — на спидометр дыбани, сто двадцать, а ее, кобылу, таскает по трассе, как проститутку, я же не виноват и назад сегодня же рассчитываю вернуться?

— Тогда полетели. Только помни, что лайбу мы вертанули не для того, чтобы угробить.

Покупатель, вертлявый, мордастый бурят лет сорока пяти, живший в добротной, из свежеошкуренных лиственниц хате, прямо из ящика кухонного стола вытряс на затоптанный сапогами ковер ворох разноцветных купюр и отстегнул подельникам четыре тысячи.

— Богатенький ты Буратино, — запивая парным молоком здоровенный ломоть ржаного хлеба, пошутил Дымок — во Францию, наверное, каждый год с семьей путешествуешь?

— Ты что? Откуда мне такие бабки взять!

— Не прибедняйся, старый лис, подкинул бы по старой дружбе пару тысяч?