Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла: жизнь и таинственная смерть Дина Рида

В данное время о приглашении в Голливуд нечего было и думать, поэтому Рид отправляется в путешествие по Восточной Германии, с плавным перемещением к Лейпцигу, к своей новой возлюбленной. Их абсолютно не тревожило то обстоятельство, что Рид мало понимал по-немецки, а Вибке и вовсе не понимала по-английски. [197] «Их абсолютно не тревожило…» — письмо Дина Рида брату Вернону Риду, от 28 февраля 1978 г., материалы Штази, том 1 BStU 244.

Вибке была женщиной одурманивающей. Она была красива, как и все женщины Рида, и она была сексуальна. Но Вибке обладала еще одним качеством, которое интриговало Рида. Она была коммунисткой.

«Вибке для него была вариантом самоудовлетворения, — говорила Патриция Рид. — Ужасно говорить такое, но она была его первой коммунистической женой. Он просто хотел жениться на коммунистке. Чтобы в действительности жить этой жизнью, а не только говорить о ней. Он был человеком без своей страны». [198] «Вибке для него была …» — интервью Патриции Рид Уилсон, 24–25 октября 1996 г.

Рид открыто признавал тот факт, что именно любовь женщины привела его в Восточную Германию. Он говорил, что если бы эта женщина была русской, полькой или венгеркой, он поселился бы в одной из этих стран. Но всех этих женщин объединяло нечто. Они все жили в коммунистических странах. «Я был очень счастлив приехать в социалистическую страну, — говорил Рид. — Мне было очень интересно увидеть, как при социализме живут люди. Это правда, что я часто бывал в Советском Союзе и других социалистических странах, но только как гость. Я жил в гостиницах, обедал в ресторанах, и, несмотря на все гостеприимство, я оставался иностранцем. Меня интересовала повседневная жизнь при социализме. Сегодня я могу сказать, что я ее знаю и люблю со всеми ее радостями и со всеми проблемами». [199] «Я был очень счастлив…» — «Дин Рид рассказывает о своей жизни», стр. 107.

Весной 1973 года Рид приехал к Патриции и сказал, что хочет получить развод, чтобы жениться на Вибке. Верные своему слову о том, что разведутся незамедлительно, если один из них захочет снова вступить в брак, они полетели в Санто-Доминго, столицу Доминиканской Республики. Раскошелившись на 400 долларов за быстрый развод, теперь уже бывшие супруги провели вместе последний романтический уик-энд. Затем Рид направился в Нью-Йорк, и в ожидании своего рейса в Германию, написал короткое послание бывшей жене. За предыдущие годы Рид нажил нескольких влиятельных недругов, но все они были политиками, людьми из властных структур, и во многих отношениях эти люди не были для него реальными. Но безнадежный романтик не мог позволить, чтобы его знакомые, и в особенности возлюбленные, были о нем низкого мнения. «Итак, каждый из нас начинает новую главу своей жизни, — завершил Рид коротенькое письмо. — Надеюсь, ты знаешь, что если тебе когда-нибудь потребуется помощь и я смогу помочь — я обязательно это сделаю. Передай от меня привет Рамоне. Береги себя. С любовью, Дин». [200] «Итак, каждый из нас начинает…» — письмо Дина Рида Патриции, предоставлено Патрицией Рид Уилсон.

30 июня 1973 года Вибке стала второй Миссис Рид. «Они поженились в маленьком селении, там были все их друзья с киностудии, — рассказывала Патриция. — Они шли по городу, и деревенские жители бросали цветы. Гирлянда из цветов украшала ее голову, а на нем был надет жакет в индийском стиле. Все это происходило, как будто бы лет сто назад. Они жили в маленьком коттедже». [201] «Они поженились…» — интервью Патриции Рид Уилсон, 23–25 октября 1996 г.

Но оставаться в маленьком домике они не собирались. Вскоре Рид обратился к властям ГДР за разрешением на свободное проживание в стране и на переезд в Восточный Берлин, дабы находиться ближе к студии ДЕФА и телевизионной станции, где он изредка будет выступать с концертами и выпускать развлекательные шоу. Риду не пришлось сильно трудиться, чтобы убедить их.

«Одобрение его просьбы — в государственных интересах, — значится в записях Штази. — Соответственно, рекомендуется предоставить Дину Риду право на проживание в Восточной Германии в течение неограниченного периода времени». [202] «Одобрение его просьбы…» — материалы Штази, том 1 BStU 29.

Вскоре новобрачные обосновались в уютном двухэтажном доме на берегу озера Цойтнер, в пригороде Берлина. Именно этот адрес: 1186 Берлин, Шмоквитцер Дамм, 6 — станет последним в жизни странствующего американца.

Они именовали себя Министерством государственной безопасности, однако более известным и наводящим ужас на жителей ГДР их названием являлось «Штази». Они были беспощадны и знали свое дело. Их миссия была двойственной: выполнять функции фильтра на Западе и держать под присмотром население дома. В обоих случаях Штази являлась выдающейся организацией. Высшие круги западногерманского руководства, в особенности Вилли Брандта, неоднократно сотрясали разоблачения шпионов Штази, похищавших государственные секреты и снабжающих ложной информацией советников канцлера. Дома же любые попытки проявить несогласие подавлялись моментально. Штази обладало распространенной сетью информаторов, в которую временами, казалось, были вовлечены чуть ли не все жители ГДР, снабжающие тайных агентов информацией о своих друзьях и соседях. При таких формах доносительства и контроля население становилось запуганным и подозрительным.

«Страхов там было очень много, — говорил Фил Эверли, который дважды гостил у Рида и выступал вместе с ним в конце 70-х и начале 80-х. — Я видел в Берлине пьяного человека, которого пыталась утихомирить его подруга. Он что-то кричал, и я спросил у своей переводчицы, что он говорит такое. Она ответила, что он выкрикивает язвительно "Советский Союз — изумительная страна". Когда мы работали в шоу, там участвовала пара музыкантов, которые бывали в Сан-Франциско, и один из них взбудоражено принялся обсуждать эту ситуацию, но друзья зашипели на него, заставляя умолкнуть. Это сумасшествие». [203] «Страхов там было очень много…» — интервью Фила Эверли, 31 мая 1996 г.

Документы Штази, содержащиеся в четырех томах, полученных после падения восточногерманского правительства, показывают, что тайная слежка за Ридом началась практически с момента его прибытия в ГДР. Спецслужбам были известны все его передвижения, они вскрывали и копировали его письма, и, по крайней мере, периодически прослушивали его телефонные разговоры. Одним из преданных союзников Штази в течение нескольких лет являлась молодая женщина из Лейпцига, урожденная Вибке Шмидт, при первом замужестве взявшая фамилию мужа — Дорндек. Масштабную информацию о своем американском любовнике агентам спецслужб Вибке не предоставляла, однако, как минимум, в одном донесении она ответила на вопросы о нем. Причем нельзя сказать, что сотрудники спецслужб как-то сильно подталкивали ее к этому, по крайней мере, не требовали сделать это незамедлительно.