Борис Соколов - Черчилль. Верный пес Британской короны

После этих слов Рузвельта Черчилль вновь обрел уверенность и написал Идену: "Уверен, что будет огромной ошибкой бегать за русскими в их теперешнем настроении и еще большей ошибкой гоняться с ними за химерой… Я уверяю вас, единственное, что следует делать, — так это сражаться и выигрывать… Вы увидите, что в случае победного завершения наших усилий мы окажемся в совершенно ином положении. Между тем, общаясь с русскими, я обязан держать себя в руках, не реагировать на их ложь, упорно продолжая преследовать наши цели".

Несмотря на внешнее радушие, Сталин после первого визита британского премьера в Москву сохранил глубокое недоверие к Черчиллю как скрытому ненавистнику СССР. 19 октября 1942 года Иосиф Виссарионович телеграфировал Майскому: "У нас в Москве создается впечатление, что Черчилль держит курс на поражение СССР, чтобы потом сговориться с Германией Гитлера или Брюнинга за счет нашей страны. Без такого предположения трудно объяснить поведение Черчилля по вопросу о втором фронте в Европе, по вопросу о поставках вооружения для СССР, которые прогрессивно сокращаются, несмотря на рост производства в Англии, по вопросу о Гессе, которого Черчилль, по-видимому, держит про запас, наконец, по вопросу о систематической бомбежке англичанами Берлина в течение сентября, которую провозгласил Черчилль в Москве и которую он не выполнил ни на йоту, несмотря на то что он безусловно мог это выполнить".

Сталин подозревал Черчилля в намерении добиваться поражения СССР и заключить сепаратный мир с Гитлером за советский счет, но таких планов у британского премьера не было никогда, даже в самые тяжелые для Англии месяцы 1940 года.

23 октября Майский ответил Сталину: "Вопрос, который Вы поставили мне, имеет совершенно исключительную важность, и потому я постараюсь дать на него посильный ответ с максимально доступными мне объективностью и откровенностью. Я не хочу создавать у Вас никаких иллюзий ни в ту, ни в другую сторону…

Итак, держит ли Черчилль курс на поражение СССР для того, чтобы потом за наш счет сговориться с Германией Гитлера или Брюннинга. Я не думаю, чтобы Черчилль сознательно ставил себе такую цель. Не думаю по следующим основаниям:

Поражение СССР неизбежно означало бы конец Британской империи. В самом деле, как мог бы Черчилль договориться с Гитлером? На какой базе? Ведь в случае поражения СССР Гитлер стал бы господином не только всей Европы, но и Африки и, по крайней мере, большей части Азин. Говорю "большей части Азии", так как допускаю, что Гитлер мог бы быть вынужденным, особенно на первое время, выделить Японии ее особую "сферу влияния". Очень сомнительно, чтобы в указанном гипотетическом случае Гитлер вообще пошел на какое-либо соглашение с Англией… Сознательно Черчилль не держит курса на поражение СССР (и стаз бы искренне возмущаться, если бы его стали в этом обвинять), но проводимая им политика объективно могла бы способствовать такому результату. И если это все-таки случится, то отнюдь не потому, что Черчилль со своей стороны делает все возможное для предупреждения разгрома нашей страны…

Если признать правильной мою основную мысль, то все остальное уже легко объясняется. Почему Черчилль фактически сокращает снабжение СССР? Говорю "фактически", так как формально все нам полагающееся по протоколу отгружается, но только… в английских портах. Черчилль фактически сокращает наше снабжение, так как в погоне за "легкой войной" он затеял операцию "Факел", а эта операция для своей реализации требует огромного количества военных судов. Я не знаю всех детальных расчетов Адмиралтейства, но отнюдь не исключено, что одновременное осуществление "Факела" и наших больших конвоев с их тяжелым прикрытием британскому флоту сейчас не под силу. Почему Черчилль не бомбит Берлин. Но это тоже понятно: он не хочет, чтобы немцы в ответ бомбили Лондон, ибо тяжелая бомбежка Лондона нарушала бы концепцию "легкой войны". Почему Черчилль не хочет сейчас судить Гесса. И это понятно: он боится в ответ массовых немецких репрессий против английских пленных. Что же тогда будет концепцией "легкой войны"? Кроме того, поскольку Черчилль ориентируется на длительную войну, он думает: кто знает, для чего еще может пригодиться Гесс…

Конечно, в Англии сейчас есть группы и течения, которые вполне сознательно стремятся к поражению СССР и сделке с Германией. Такова, например, группа Лэди Астор, "группа имперской политики" и другие. По мере сил и возможностей они стараются отравлять общественную атмосферу (в частности, они ведут ожесточенную и далеко не безуспешную борьбу против второго фронта), но пока эти группы отсиживаются в политическом полуподполье, не пользуются большим влиянием и терпеливо ждут благоприятной для них конъюнктуры…"

Сталин ответил Майскому. Из его телеграммы видно, что недоверие к Черчиллю у него все же осталось: "Ваши соображения получил. Я нашел в них много интересного и поучительного. Ряд ваших предложении совпадает с намеченными нами мероприятиями.

Я все же думаю, что, будучи сторонником легкой войны. Черчилль легко поддастся влиянию тех, которые держат курс на поражение Совсоюза, ибо поражение нашей страны и компромисс с Германией ал счет Совсоюза является наиболее легкой формой войны Англии с Германией.

Конечно, англичане потом поймут, что бел русского фронта на континенте Европы при выходе Франции из строя они, т. е. англичане, обречены на гибель. Но когда они поймут это?

Поживем — увидим.

Я сомневаюсь, чтобы англичане поддержали северную операцию. Они только болтают об этом для виду.

Черчилль заявил нам в Москве, что к началу весны 43-го года около миллиона англо-американских войск откроют второй фронт в Европе. Но Черчилль принадлежит, видимо, к числу тех деятелей, которые легко дают обещание, чтобы так же легко забыть о нем или даже грубо нарушить его.

Он так же торжественно обещал в Москве бомбить Берлин интенсивно в течение сентября-октября. Однако он не выполнил своего обещания и не попытался даже сообщить в Москву о мотивах невыполнения (мотив, между тем был очевиден — основные силы авиации были задействованы для подготовки высадки в Северной Африке, тогда как налеты на Берлин, отвлекавшие значительные ресурсы, в тот момент имели главным образом пропагандистское значение. — Б.С.) Что же, впредь будем знать с какими союзниками имеем дело.

Я мало верю в операцию "Факел". Если же, вопреки ожиданию, эта операция кончится успешно, можно примириться с тем, что у нас отобрали самолеты ради этой операции".

Также 28 октября, в следующей телеграмме послу, Сталии выразил сомнение в успехе операции "Факел" — высадки союзных войск в Северной Африке. Здесь Сталин, к счастью, оказался плохим пророком, поскольку высадка в ноябре 1942 года увенчалась полным успехом.